созданную среди высших военных. Называлась она ГОУ ("Групо организадор и
унификадор") и состояла поначалу из десяти членов, одним из которых и стал
сорокавосьмилетний полковник.
режиссером и актером - создала свой театр "Кандильехас", который получил
часовую программу на "Радио Эль Мундо" и "Радио Архентина". Играли пьесы о
любви; писал для них, в частности, и Мартинелли Маса. Никаких просьб от
немецкого посольства по-прежнему не поступало; впрочем, приглашения на
просмотры фильмов и на торжественные приемы присылали регулярно, целовали
ручки, восхищались прекрасной манерой говорить ("Совершенно мужская
логика!"), красотой и талантом.
теперь арендовала роскошный апартамент на улице Карлоса Пелигрини, в самом
центре столицы.)
внутренние - в плане борьбы против левых сил, особенно коммунистов,
"связанных с международным Коминтерном и Кремлем". Именно ему принадлежала
идея создания "тройственного пакта" Аргентина - Чили - Парагвай, что
позволило бы, по его словам, сделать юг континента доминирующей силой
Латинской Америки, а выходы как в Атлантический, так и в Тихий океан
обеспечили бы региону невероятно благоприятную экономическую ситуацию.
военному перевороту; прошел слух, что посол рейха в Испании нелегально
прибыл в Буэнос-Айрес и имел ряд тайных встреч с военными; однако слух -
он и есть слух, не пойман - не вор. (Гиммлер, Риббентроп и Боле, однако
же, именно в это время старались делать все, чтобы создать для союзников
"болевую точку", подобную Италии, которая в ы в а л и л а с ь из войны.
Следовательно, версия, бытующая среди части аргентинских историков, о том,
что посол передал военным чемодан с золотом, отнюдь не лишена права на
существование.)
того, как комиссия сената по расследованию антиаргентинской деятельности
нацистов собирала все большее количество документов, из которых
явствовало, что законспирированное гитлеровское подполье во главе с
резидентом НСДАП Зандштете и натурализовавшимся немцем Людвигом Фрейде,
ведет активнейшую подрывную работу в пользу присоединения Аргентины к
странам "оси".
генерала Рамиреса, желаемого единства нации, однако, достигнуто не было,
ибо голоса в правительстве разделились: министр иностранных дел адмирал
Сегундо Сторни выступал за блок с союзниками; ему противостоял близкий
друг Перона полковник Энрике Гонсалес; большинство кабинета заняло
выжидательную позицию.
деятельности была прекращена, документы вывезены в генеральный штаб; любое
упоминание в печати об этом было запрещено и нещадно вымарывалось
цензурой.
беспрецедентное по своей резкости послание - "в стране растут нацистские
тенденции"; Сторни пытался смягчить удар с севера, заверив Белый дом, что
новый режим всей душой ненавидит тоталитаризм, симпатизирует союзникам, но
не может вступить в войну на их стороне в силу внутренних обстоятельств,
сложившихся в Аргентине, - отнюдь не по ее вине, добавил, однако, он.
народ с текстом ноты государственного секретаря США Хэлла, в стране
разразился взрыв: так еще никто и никогда не смел говорить с аргентинцами.
Адмирал Сторни был снят, на его место назначили генерала Альберто
Жильбера, а пост министра внутренних дел занял ультраправый генерал Луис
Пелингер, который сразу же обрушился на левых, загнал в подполье
коммунистическую партию; не скрывая, высказывался в поддержку нацистов и
их "героической борьбы против мирового большевизма"; провел закон о
контроле над средствами массовой информации. Генерал метался, как слон в
лавке, наводил террор; Перон в это время был в тени, отошел в сторону,
посиживая в кафе "Дель Молино" напротив Конгресса и в маленьких барах на
улице Флорида, прислушиваясь к тому, что говорят люди, - по традиции
именно в этих местах аргентинской столицы вызревало общественное мнение.
мягко отклонил предложение войти в него и начал кампанию за избрание
генерала Фарелла вице-президентом, оставаясь его адъютантом и ближайшим
помощником; Фарелл в то время стал министром обороны.
("Фронтом радикальной ориентации аргентинской молодежи"), созданным
группой молодых интеллектуалов, философов, писателей и экономистов еще в
тридцать пятом году. Молодые люди требовали сохранения верности идеям
Иригойена, но добавляли к его доктрине "социальной справедливости"
экстремистские пункты, содержавшие резкую критику империализма - как
британского, так и "североамериканского колосса", - но не с марксистских
позиций, а с тех, которые весьма и весьма смыкались с демагогией
Муссолини.
опубликование в столичной газете "Ла Пренса" сообщения некоего анонимного
чилийского журналиста о том, что три тысячи шестьсот офицеров Аргентины
считают своим истинным каудильо не президента Рамиреса и не генерала
Фарелла, а именно полковника Перона. Это произвело впечатление
разорвавшейся бомбы. Перон напечатал опровержение: "Я служу армии и
родине, у меня нет и не было никаких персональных амбиций".
благодарственное письмо: "Так и только так может поступать истинный
патриот Аргентины!"
труда; странное и, по аргентинским понятиям того времени, не престижное
назначение было, тем не менее, истинной победой Перона: он получил под
свой контроль триста тридцать тысяч филиалов профсоюзных организаций по
всей стране, соединив, таким образом, г о л о в ы ФОРХА с руками "Всеобщей
конфедерации труда".
правительство возглавил Вильярроэль; незадолго до переворота в
Буэнос-Айресе была зафиксирована встреча одного из друзей Вильярроэля с
Пероном. Соединенные Штаты открыто объявили о том, что в Латинской Америке
начинается аргентинская экспансия, подогреваемая изза рубежа;
военно-морские силы США остановились у берегов Уругвая в непосредственной
близости от Аргентины; в Вашингтоне не скрывали подготовки к тому, чтобы
арестовать все золото Аргентины в американских банках.
Франсиско Имбером; именно он представил ее своему шефу, генералу Доминго
Мартинесу, возглавлявшему инженерный аппарат армии, а до того он был одним
из начальников полиции. Ева совершенно очаровала генерала, и тот разрешил
Имберу, руководившему отделом почт и телеграфов, подписать указ,
предоставлявший сеньорите Дуарте особые привилегии на радиостанции
"Бельграно".
Посадас, 1567, - как раз напротив радиостанции; в случае экстренной
необходимости выход в эфир мог быть обеспечен в любое время суток...
Хосе Муньос Аспири, тесно связанным с факультетом философии и литературы;
вместе начали готовить цикл радиоспектаклей о выдающихся женщинах мира.)
произошло страшное землетрясение, тысячи людей остались без крова. Перон
обратился к актерам, писателям и художникам Аргентины с просьбой собраться
на фестиваль в Луна Парке: "Все сборы от фестиваля должны пойти нашим
сестрам и братьям в Сан Хуане! Мы - аргентинцы! Мы - общность! Если мы не
поможем себе, нам не поможет никто!".
Перон приехал в студию, где работала Ева, на радиостанции "Бельграно". В
прессе появились первые фотографии, на которых Перон и Ева были вместе.
Затем он съехал со своей квартиры на улице Ареналес, где жил с молоденькой
медичкой, и переселился в тот дом, где этажом выше жила Ева. Писатель
Муньос Аспири - по представлению Перона - был назначен директором
управления пропаганды в министерстве информации.
президенты Аргентины на предстоящих выборах.
себе в ставку:
министерстве труда?
десять лет, подобранный, улыбающийся, со светящимися глазами. - Она
посещала меня там и будет посещать, потому что она борется за права
женщин, а я - за права армии.
требовавших предоставления женщинам права участвовать в выборах.
Выдающиеся актрисы страны, писательницы и художницы немедленно поддержали
полковника.
котором Ева играла главную роль, получив за это немыслимый гонорар -
пятьдесят тысяч песо!
натурализовавшемуся немцу, члену НСДАП Людвигу Фрейде, но именно тогда она