молчали, ждали заключительного слова отставного полковника.
достает.
Казарян.
был выставлен весь их собственный автотранспорт. Виктор влез в "семерку",
Смирнов и Казарян влезли в казаряновскую "восьмерку", а Алик сел за руль
своей многострадальной "Нивы", и в три автомобиля скатились по крутому
переулку вниз на набережную.
моста, "Нива" же, слегка притормозив, отпустила их метров на двести и,
соблюдая эту дистанцию, последовала за ними.
и "восьмерка" вывернули на Садовое, а "Нива" была еще у бассейна "Чайка".
такой автомобильчик, по-моему, "Ниссан". Я ему в хвост пристроился.
свернешь на Васильевской. Не торопись, колдыбай кое-как. Твой тухес
проверит Витя. Непринципиально, но интересно.
покатили в обратном направлении. Затем "семерка на Гашека свернула и опять
поехала по Первой Брестской. Виктор видел, как у Васильевской маячила
высокая "Нива". Помаячила, помаячила на первой скорости и свернула
наконец. Налево за "Нивой" никто не пошел.
автомобилей и с законным любопытством ждали, как и где припаркуется
"Ниссан". "Ниссан" приткнулся у табачного киоска, и тогда четверка,
удовлетворясь виденным, направилась в ресторан. Сегодня они могли
позволить себе противоестественный дорогой ужин.
следовало наслаждаться драгоценной едой. Да и других занятий не было:
алкоголь, как таковой, отсутствовал в их меню. В половине одиннадцатого
собрались домой.
развернулись на Кропоткинскую, а с Кропоткинской въехали в переулок,
который через Остоженку переходил в их родной. "Ниссан" скромно следовал
за ними.
бешеной скорости рванула вниз, а "восьмерка" и "Нива", идя на параллельных
курсах, неожиданно тормознули и, съехавшись нос к носу, образовали
баррикаду, наглухо перекрывавшую движение. Правда, и движения-то не было,
лишь растерявшийся "Ниссан" остановился на мгновение, подергался туда-сюда
и стал от безысходности задом выбираться на Остоженку.
дому.
объявились в переулке. "Ниссан" обреченно караулил их.
Смирнов, а на заднем, в закупорке - Алик, и поехали в известном им
направлении. Блуждали по центру довольно долго (рано выехали, убивали
время), и в конце концов доползли до Вшивой горки, ныне улицы
Интернациональной. Остановились у ворот со львами. Казарян и Смирнов вышли
из машины и спокойно направились через калитку (ворота были закрыты) к
больнице. Выбравшийся следом с заднего сидения Алик занял пост у калитки.
выскочили на тротуар и направились к калитке. Алик вежливо пропустил их и
пожелал:
пологому склону спустились к ведомой только полковнику милиции в отставке
дыре в заборе, через которую они проникли в кривой и горбатый переулок. А
потом черные лестницы, проходные подъезды и темные колодцы дворов. Нет, не
отыскать, не поймать, не догнать Смирнова в его Москве!
переднюю дверцу, сев за руль на место отодвинувшегося Виктора, проследил
за тем, как устроился на заднем сидении Казарян, и решил:
малонаселенной уже дороге приличную скорость. На Тверской и Ленинградском
слегка поумерил пыл до Сокола, но после развилки прибавлял постоянно.
Миновав пограничные посты ГАИ, после Химок уверенно вышел на скорость за
сто.
Смирнов вспомнил, что он старик, и установил для себя предельную
крейсерскую скорость - восемьдесят километров, которая не утомляла.
Отпустил мышцы, спиной и задом нашел оптимальную позу, оценил приборную
доску, и, поняв, что теперь можно и не уставать, решил поговорить. Глянул
через внутреннее зеркало заднего обзора на еле видимого в густой полутьме
салона Казаряна, подмигнул ему и сказал:
Смирнов. - А если по делу, просчитав всерьез и прикинув варианты, -
стопроцентно.
добавил озабоченно: - Проверьтесь, ребята, ничего не забыли? Ребята
проверились, и оказалось, что ничего не забыли.
Смирнов.
заднем сидении.
ночи, в окнах машины серела предрассветная сумеречность.
трудом выбрался из-за руля. Утренний холодок через открытую дверцу
забрался в салон и ликвидировал сонный казаряновский уют. Казарян не то
ахнул, не то опять зевнул, сел и тоже открыл свою дверцу.
морю еще охватываемая взглядом верхняя Волга. В предрассветном безветрии
на ее поверхности не было ничего, что обозначало бы движение, но она
неотвратимо катила и катила.
перекусить ли нам?
был щедр и предусмотрителен: в багажном отделении "олдсмобиля" находилась
битком набитая продуктами объемистая сумка. Раскрыв ее, приятно удивились.
И аккуратные бутерброды с чем хочешь, и овощи с рынка, и фрукты с юга, и
водочка, и коньячок, и два громадных китайских термоса.
индифферентно поразмышлял вслух Виктор. Смирнов глянул на него и, снимая с
термоса сверкающую крышку-стакан, охотно согласился:
закупорки чай. Пожевав бутерброды и попив чайку, и вправду согрелись.
Освободились от ночного оцепенения, захотели действовать, двигаться.
въехали в нескончаемые сырые леса. Рассвело окончательно, но свет низкого