Чтение 35–й страницы книги ~За все с тобой рассчитаюсь~

вчерашним купанием? Он пристально смотрел на меня.

- Нет, - проговорил он, - совсем не доволен!

- Что-то мне тоже говорит об этом! - со смехом проговорил я. - Я
становлюсь страшно догадливым. Ты не находишь это? Итак, дружок, что же ты
теперь будешь делать? - Не спуская с него глаз, я поспешно вытащил из
кармана номер "Морнинг Пост" и протянул ему. - Вот, посмотри на это! Наш
друг Киллино делает себе хорошую рекламу за твой счет, ты не находишь
этого?

Взглянув на заголовок, Гомец облокотился о подушку, взял у меня из рук
газету и стал внимательно читать. Его резкое движение сдвинуло с Лоис
простыню. На ней не было ничего надето. Она с ворчанием потянула простыню и
отвернулась к стене. Я снова ущипнул ее за палец.

- О, да довольно же! - закричала она, открывая глаза. Она увидела меня,
подскочила и вцепилась в Гомеца. Тот резко и грубо оттолкнул ее и продолжал
читать.

- Не спеши, моя красавица, - улыбнулся я, - ты же смажешь весь свой крем.
У нас с Хуаном своеобразная конференция.

Она села на кровати, но, видимо, подумав, что в комнате все же находятся
мужчины, закуталась простыней.

- Что же это здесь происходит? - спросила она, со страхом и злобой глядя
на меня.

- Закройся! - проворчал Гомец, продолжая чтение.

- Вот галантность двадцатого века, - с грустью и иронией проговорил я. -
Отдохни пока, малютка.., и подожди, пока большой человек покончит с газетой.

Она снова легла и смотрела на Гомеца глазами, поблескивающими от злости.

Гомец кончил читать и бросил газету на пол.

- Подонок! - прошипел он, сжимая кулаки. - Что же ты хочешь? - вдруг
вспомнил он о моем присутствии.

- Я в очень неважных отношениях с Эдом Киллино, и я подумал, что у тебя,
может быть, появится желание прореагировать на это...

Он некоторое время пристально смотрел на меня, потом откинулся на
подушки.

- Каким образом?

- Ты сумасшедший? - злобно спросила Лоис. - Почему ты позволяешь этому
прохвосту сидеть на нашей кровати? Разбей ему рожу! Ну, сделай же хоть
что-нибудь!

Гомец в ярости дал ей пощечину и вылез из кровати.

- Отойдем-ка лучше в сторонку и побеседуем спокойно, а то эти женщины
могут довести до бешенства.

Я посмотрел на телефон, стоящий около кровати, и покачал отрицательно
головой.

- А если у этой куклы возникнут скверные мысли? Я не должен спускать глаз
с вас обоих.

Гомец резким движением оторвал шнур от розетки, взял телефон и прошел
через комнату.

- У меня есть желание поговорить с тобой, - сказал он, - но она
определенно ищет ссоры. Если она будет вмешиваться в наш разговор, то мы
никогда не кончим.

- Ты заплатишь мне за это! - вдруг взорвалась Лоис. - Ну и манеры..,
грязный сутенер!

- Закройся! - крикнул он, направляясь к ней.

- Ну, идем, - нетерпеливо сказал я.

Секунду он злобно смотрел на Лоис, потом повернулся, подошел ко мне и мы
вышли в салон, закрыв за собой дверь.

Гомец устроился в кресле. Он провел рукой по своим грязным жирным волосам
и смотрел на меня, как удав перед завтраком.

- А что ты делаешь во всем этом? - спросил он.

- Киллино хочет разделаться с тобой, мой мальчик, - сказал я, внимательно
глядя на него. - Он прекрасно понимает, что единственная для него
возможность быть переизбранным, это доказать избирателям, что он может
быстро расправиться с типами, подобными тебе. Это его единственный шанс, и
он им, как ты видишь, воспользовался. Он уже выдал тебя и выдаст таким же
образом всех остальных своих друзей. Но ты, если хочешь, можешь помешать
ему.

- Не беспокойся, я-то ему здорово помешаю, - сквозь зубы прошипел Гомец и
сжал кулаки. - И я не нуждаюсь ни в твоей помощи, и ни в твоих советах!

- Все вы одинаковы, - сказал я, пожав плечами. - Ты рассчитываешь прийти
к Киллино и убить его, не так ли? Но тебе это никогда не удастся. Он же
прекрасно понимает, что ты постараешься отомстить ему и примет все меры
предосторожности. Держу пари, что ты даже издалека не увидишь его до
выборов. А после уже будет поздно.

Он нахмурился и стал покусывать губы.

- Так что же ты предлагаешь? - нервно спросил он.

- Есть отличная возможность погубить Киллино. Приходи сегодня в половине
двенадцатого к номеру 46 на пристани. Разве тебе неизвестно, что Киллино
ходит в эту коробку развлекаться? В подвальном же этаже есть комната,
зарезервированная для его банды, куда все они ходят. Это тебя, надеюсь, не
затруднит.

Немного подумав, он встал.

- Если это все, что ты можешь мне предложить, то убирайся! А в следующий
раз, если войдешь сюда без приглашения, выйдешь отсюда ногами вперед!

- Как мне страшно! - иронически проговорил я, открывая дверь. - Если же
ты обнаружишь в этом борделе Киллино, то для газет это будет выглядеть
довольно мило. Ты этого не находишь? Джед Девис готов описать всю грязь, при
условии, если будет иметь доказательства тому. А если подобного рода новость
появится в газетах накануне выборов, Эду будет несладко.

- Убирайся! - повторил он.

Я с насмешкой посмотрел на него и вышел.

На границе Парадиз-Палм виднелись несколько жалких хижин. Дальше можно
было заметить единственный в своем роде особняк, над дверью которого был
освещен только номер здания - "46".

Я остановил "меркурий" на пустыре, поблизости, и осторожно направился к
этому зданию, стараясь все время держаться в тени. Через открытую дверь до
моего слуха доносилась танцевальная музыка. Сквозь щели штор на окнах
пробивался свет.

Какой-то человек вышел из тени на свет и приблизился ко мне. Я
остановился, положив руки на револьвер.

Но это был Хоскис.

- Салют, Джек! - сказал я - Видели вы сегодня утром "Морнинг Пост"?

- Ах, это вы! Видел. Это заставит Киллино призадуматься.

- Держу пари, что и вас тоже. Вы настроены немного повеселиться?

- Да, я думаю войти туда, - сказал он, подозрительно осматривая фасад
дома. - Только я хотел бы знать, что из этого выйдет?

- Увидите. Не надо спешить. Сколько с вами людей?

- Шесть человек. Этого достаточно?

- Надеюсь. Только скажите им, чтобы они не показывались, пока. И пусть
будут начеку. А пока они могут с пользой для себя провести время. Мне
хотелось бы, чтобы они перерезали телефонные провода. Это возможно?

- Полагаю, что да. Но зачем все это?

- Мне очень не хотелось бы, чтобы в случае драки, были предупреждены
флики Киллино. Мы и так будем достаточно заняты.

- Вы, надеюсь, не вслепую идете? - спросил Хоскис, который, видимо, все
еще сомневался.

- Вы же видели, как я подал вам ваших кубинцев. Мне кажется, что вы
можете доверять мне.

- Да, вы действительно хорошо продаете ваш салат, - сказал он. - Ладно, я
отдам необходимое распоряжение. Я подождал, пока он вернулся.

- Они устроят это. Так мы войдем?

- Войдем. У вас, конечно, есть револьвер?

- Да. Но у вас, я надеюсь, есть разрешение на ношение оружия?

Я кивнул и мы вошли в здание.

Внутри располагался слабо освещенный бар и площадка для танцев. В углу,
на желтом ковре, расположился оркестр, состоящий из пианиста, виолончелиста,
саксофониста и ударника. У бара за прилавком стоял кубинец.

На площадке топталось несколько пар. У мужчин был обычный вид клиентов
подобного рода коробок. Девушки танцевали полураздетыми. На них были надеты
только лифчики, шелковые трусики, чулки и туфельки на высоких каблуках.
Среди них были и довольно красивые.

Атмосфера была удушливой, жаркой и сырой одновременно: смешение запахов
пота, духов и алкоголя. Бумажный серпантин свисал с потолка, как лишайник.

Мы протянули свои шляпы груму - китайцу и поискали глазами местечко в
зале.

Я посмотрел на часы: было одиннадцать часов десять минут.

- Можете развлекаться в течение двадцати минут. В половине двенадцатого
мы начнем работать, - сказал я.

Хоскис внимательно осмотрел высокую блондинку в белье из черного шелка,
которая с недовольным видом облокотилась о стойку бара.

- За двадцать минут я не успею наделать глупостей; у меня не хватит
времени. Лучше выпьем по стакану.

Блондинка смотрела, как мы приближались к бару.

- - Хелло, красотка! - сказал Хоскис.

- Хелло, красавец! - ответила она.

- Что, если мы выпьем по стаканчику, - подмигнул мне Хоскис. - Я имею
большой успех у блондинок.

- Не верьте ему, - сказал я девушке. - Этот тип ежедневно на завтрак ест
орехи. Вот это, действительно, дает удивительный эффект!

Девушка, очевидно, приняла нас за пьяных и посторонилась. Кубинец,
протирая стаканы, спросил, чего бы мы хотели.

- Три порции сухого виски, - сказал Хоскис. - И не суй свой палец в мой
стакан. - Потом он обратился к девице: