считаю?
выдержав добавочной нагрузки, ненадежный выступ раскрошился. Потеряв
опору, остров Таналашка вместе со своим подводным основанием опустился на
один метр. На один метр упала массивная каменная плита объемом в пять
миллионов кубических километров. Падая, она толкнула смежные плиты,
всколыхнула океан, поколебала соседние страны. Землетрясение почувствовали
все жители Аляски, Чукотки, Камчатки, Японии, Алеутских и Курильских
островов. Затухающая волна обошла весь земной шар дважды и была отмечена
всеми сейсмическими станциями от Шпицбергена до оконечности Южной Америки.
здания. И много лет спустя они рассказывали приезжим, где были в эту
минуту, что подумали, что почувствовали, что предприняли, придя в себя.
погналась за одной из них... и тут услышала гул. Затем земля вздрогнула,
как-то вывернулась из-под ног. У Таси закружилась голова, на секунду она
потеряла равновесие. Но тут гул затих, земля снова стала неподвижной, и
Тася увидела все на своем месте - горы, лес, небо, палатки, навес для
инструментов. Только шест радиоантенны свалился. И, глядя на него, Тася
расхохоталась. Землетрясение свалило шест! Гора родила мышь! Тася хохотала
все громче, мстя стихии за напряжение, за свой невольный испуг. Ждали его,
ждали, трепетали, готовились, а оно пришло... и шест повалило. Воевода
Топтыгин чижика съел!..
заходил ходуном, чернильницы подпрыгнули на столе, со стены сорвалась
картина, балки над головой угрожающе заскрипели. Мовчан был человеком
действия. Услышав скрип, он не стал рассуждать, упадет ему крыша на голову
или нет. Он высадил плечом окно и выпрыгнул во двор со второго этажа. Во
дворе конторы, как обычно, толпилось много народу. Когда послышался звон
стекла и сверху упало что-то тяжелое, все шарахнулись в сторону, многим
показалось, что дом валится. Но дом не обвалился. На цветнике под окнами
оказался только Мовчан, перепачканный в земле и сконфуженный. Из разбитого
окна выглянул Кашин и сказал спокойно:
раму вставить... за ваш счет.
вставишь за свой счет?
слова Яковлева, оно пришло сюда, как ревизор, проверило качество кладки,
кое-где обрушило столбы, углы зданий... Местами появились трещины в земле
до полуметра шириной, в них тотчас выступила вода. Одна трещина, самая
большая, угрожала столовой. Но здание заблаговременно было обведено
канавой. Трещина, дойдя до канавы, повернула под прямым углом. Не причинив
никакого вреда, она обошла здание и потянулась в прежнем направлении. Как
рассказывали, в столовой первым пришел в себя завхоз. Уже через восемь
минут после встряски он явился к директору столовой с Написанным по всей
форме актом, где было указано, что во время землетрясения разбились бутыли
со спиртом и просыпалось какао. Директор внимательно прочел акт и хмуро
сказал:
читал, говорил с соседями. Хотел было сходить в кино, но кино в эти дни не
работало: не рекомендовалось собирать много народу под одной крышей.
Помаявшись, Ковалев лег спать после обеда, во сне слышал какой-то шум,
треск и топот, перевернулся на другой бок и заснул еще крепче. Проснулся
он поздно вечером, вышел в коридор покурить и тут узнал от соседей, что
землетрясение уже произошло.
работники Вулканстроя.
изменилась. Старые очаги исчезли, возможно, появились новые. Может быть
второй удар, могут быть толчки еще год, полтора. Надо произвести новые
исследования, тогда будет ясно.
мы приступим к расчетам.
внушительнее на островах, в особенности на крайнем, пограничном, где уже
третий год работала Елена Кравченко.
плечи шире, голос звучнее. Только глаза, губы и брови остались такими же
яркими, как прежде.
давала обещание всегда быть смелой и сильной. Выполнить обещание было не
так легко. Много раз Елена проклинала Камчатку, хотела все бросить,
уехать. Она собирала чемодан... и оставалась.
Камчатке, идет главная работа. Но с отъездом Грибова главная работа
переместилась в Москву. Изыскания были закончены, теперь Грибов вел борьбу
за проект. Вся станция, как старушка-мать, проводившая сына, жила его
жизнью, его письмами, вела работу по его указаниям. Елена только и
слышала: "Александр Григорьевич написал, Александр Григорьевич велел,
Александру Григорьевичу нужно..." И работа была мелкая, неинтересная -
уточнения прежних съемок.
Службу подземной погоды начальником глубинометрического пункта. И опять ей
не повезло. Она ушла за месяц до постановления о строительстве, как раз,
когда работа у вулкана стала живой и интересной. Сама же она попала на
побережье, а потом на отдаленный остров, куда летом приезжали охотники на
котиков, а зимой жили только пограничники и в десяти километрах от заставы
- глубинометристы: Елена, пожилой техник-радист и рабочий с женой и тремя
детьми.
данные по радио. С этой работой она справлялась за четыре часа, остальные
сто шестьдесят четыре часа в неделю были в ее распоряжении. Целыми днями
Елена лежала на кровати непричесанная, смотрела на дощатый потолок и,
вздыхая, вспоминала студенческие годы. Ей казалось, что она старуха. Все
осталось в прошлом: ученье, юность, замужество; а впереди вой пурги, серые
дни и тоскливые вечера зимовки.
пройденные дни. Но потом счет оборвался... Считать стало некогда. В начале
весны пришло распоряжение всем глубинометристам производить съемку
океанского дна по маршрутам. Елена начала неохотно, но съемка оживила ее
студенческую мечту о просвечивании океанского дна. Она выполнила работу
быстрее всех, по своей инициативе расширила задание. Потом с разрешения
начальника погранохраны перенесла аппаратуру на военный катер и все
учебные выходы в море использовала для новых съемок. У нее скопился
большой материал, она написала коротенькую статью и послала ее в Академию
наук. Статью напечатали, на нее обратили внимание, появились письма,
вопросы. Елена предложила обширный план исследований, ей разрешили вести
их. И тогда она отказалась от отпуска, чтобы не терять лето.
вспомнили о ней. Елена вошла в науку не так; как Грибов. Он шел от книг,
от всемирного опыта, добавляя свои рассуждения к чужим исследованиям.
Елена начала как практик. Она работала далеко от научных институтов и
оказалась единственным знатоком малоизвестного района. А район был
интересный. Здесь проходили гористые острова, отделявшие океан от мелкого
моря. Вдоль островов тянулась океанская впадина глубиной до восьми
километров, на островах стояли грозные вулканы. Елена собирала сведения о
строении океана, впадин и гор. Эти сведения интересовали всех геологов и
всех океанографов. В ученом мире появились доклады и статьи со ссылками на
мнение Е.Кравченко. Осенью Елену вызвали в Хабаровск на научную
конференцию. Ее сообщение выслушали со вниманием, задавали вопросы,
хвалили. Особенно много расспрашивал ее один молодой аспирант. Он даже
пошел провожать Елену до гостиницы и дорогой сказал:
скрывается за вашими таблицами. Каждая цифра - это выход на катере в бурю.
работала только на подводной лодке.
диссертацией, но, право же, для диссертации не нужно было уточнять столько
подробностей. Потом он сообщил, что летом сам приедет собирать материалы
на Котиковые острова. Елена догадывалась, что аспиранта интересуют не
только научные материалы.
работящий, звезд с неба не хватает, но характер у него мягкий, тихий,
скромный, немножко напоминает Виктора. Раньше Елене не нравились тихие
люди, она предпочитала настойчивых, энергичных, которые могли бы повести
ее за собой. Но с настойчивым она уже обожглась. Пусть будет тихий. Теперь
она сложившийся человек, ей не нужен руководитель. Она сама знает