двустволки. Мужик был одет только в длинную исподнюю рубаху.
напряглись. Как видно, мужику пришлось туго. Впервые за много недель его
кошмары обрели плоть и кровь. Клейн отступил на шаг.
увидел только край стола и стоявшую на нем керосиновую лампу. - Мы
заблудились. Пусти нас переночевать.
силу. Еще он понял, что мужик не выстрелил только потому, что берег патроны.
Возможно, у него оставались последние. Вполне вероятно, что Клейн видел
ободки пустых гильз, но проверять это у него не было ни малейшего желания.
рассудок висел на волоске. Безумие подкрадывалось к нему на мягких лапках и
уже находилось где-то поблизости.
Утром мы уедем.
одновременно.
револьвера Смит-Вессона, но вряд ли стоило отягощать свою совесть еще одним
убийством.
мандрагоре...
получить вразумительный ответ.
и ему захотелось покуражиться. Двустволка чуть опустилась. Теперь стволы
были направлены Клейну в пах.
гиблого пятна.
возможностью получить заряд дроби в лицо. Мужик скривился.
гадючника, может быть, она тебя и приютит. А лучше забери ее с собой в
преисподнюю!.. Она живет через две хаты от моей. Проваливай, мать твою, а то
мне не терпится узнать, есть ли у тебя кровь!..
Похоже, он был готов убраться куда угодно, лишь бы оказаться подальше
отсюда.
выглядела не такой заброшенной, как остальные. На ее стенах висели венки из
мертвых цветов, распространявших сильный запах гниения. Окна были наглухо
закрыты ставнями.
сторону с низкого крыльца. Ему пришлось проделать это трижды, прежде чем
дверь открылась, и он увидел свечу в смуглой руке, а над нею - красивое и
страшное лицо, дышавшее какой-то роковой страстью.
оставлявшей мужчине иного выбора, кроме смерти либо позорного бегства.
Поэтому он приготовился рискнуть.
лживой самки, вкусившей все запретные плоды. В то же время они излучали
темный пещерный мистицизм, пугающий именно своей примитивностью и неумолимым
фанатизмом.
Пустишь нас?
крышу, спрятавшись от ледяных секущих струй. Когда он проходил мимо, ведьма
вдруг положила руку ему на грудь - прямо на то место, где был спрятан
корень.
губы, иссеченные вертикальными параллельными трещинками. В другом месте и в
другое время Клейн подумал бы, что губы женщины истерзаны страстными
поцелуями любовников. Он растерялся всего на мгновение, потом мягко сказал:
насчет сарая за домом. Ее голос звучал повелительно и грубо. Потом с улицы
донеслись шлепки, с которыми лошадиные копыта месили жидкую грязь.
Пронзительно заскрипела тяжелая дверь. Клейн понял, что лошади и кучер уже
пристроены на ночлег. Когда ведьма вернулась, он заметил, что ее волосы и
одежда остались сухими. Вода стекала с нее, как со стеклянной статуи.
дрова. Гниющие и рассыпающиеся в прах цветы украшали стены не только
снаружи, но и внутри. На полках стояла непритязательная домашняя посуда из
дерева и глины, множество горшков и металлическая ступка. Клейн улыбнулся.
Все вокруг было таким убогим и таким понятным! Кроме личности самой женщины.
стряхнул воду с шляпы. Его европейский костюм выглядел в хате ведьмы
довольно неуместно, однако Клейна никогда не беспокоили подобные мелочи. От
печи распространялось приятное тепло, и он решил, что ляжет спать прямо на
лавке, пока не просохнут вещи.
не слишком привлекательно. Сейчас масон предпочел бы кусок горячего мяса или
хотя бы хлеб, но не влажную растительность, напоминавшую о ледяном дожде за
окнами.
забыла свое имя или это имя не имело ни малейшего значения. Она смотрела на
Клейна с едва заметной иронической улыбкой, зная наперед, как будут
развиваться события.
горький привкус во рту. Он пожалел, что оставил в багаже пакетик с чаем, а
идти в сарай было лень.
он ощутил прилив сил, и по телу растеклось приятное тепло... Можно было
поговорить, но о чем? Судьба деревни, оказавшейся внутри Черного Пятна,
Клейна нисколько не интересовала. Он хотел отдохнуть и побыстрее убраться
отсюда. Однако близость ведьмы обещала интригующее и необычное приключение.
и совсем не крестьянские руки. Ее ногти еле слышно царапали воск. - Они
думают, что тайна страсти может быть заключена в корне...
случайной собеседницей мистические свойства мандрагоры. И все же он позволил
ведьме закончить.
самом деле ему было около пятисот. Его метаболизм изменился в результате
постоянного контроля со стороны коллективного сознания ложи и перемещений в
снах, течение времени в которых значительно отличалось от земного.
Замедление процессов старения было заметным, но не настолько сильным, как
могло показаться человеку, признающему существование единственной
реальности.
еще двадцать он превратился в полного импотента. Это несколько омрачило его
пребывание во многих измерениях, но он всегда мог отыскать сны, в которых
преобладали удовольствия другого рода. Потом его лишили и этого пустяка.
Область доступных снов сузилась настолько, что масон понял: там тоже
творится что-то неладное. Тогда он еще ни разу не видел своего Лунного
Человека.
***
голос несомненно обещал что-то, он тянулся и обволакивал, как будто сам был
плотью... Меньше всего Клейн ожидал от нее бескорыстной помощи. Что ей было
нужно от него? Деньги? Смешно. Лошади? Камни? Человеческое мясо? Корень? Она
отозвалась о нем пренебрежительно, но это могло быть попыткой замаскировать
истинные намерения... Он удвоил внимание, будто игрок за карточным столом,
обнаруживший в сидящем напротив простачке достойного противника.
смуглая кожа была одинаково гладкой и блестящей на лице, на груди и на
бедрах. Тварь без возраста. Нереально чистая порода, выведенная дьяволом
исключительно для возбуждения похоти... Ведьма не протестовала, когда он
раздевал ее.
неизвестно откуда взявшаяся в этой хате, - место кратковременного
блаженства, торжества самца, безвыходная ловушка и, возможно, могила для
проезжих болванов, из чьих печенок потом был сварен ведьмин суп...
Ведьма улыбалась, позволяя ему целовать свое молодое тело, ласкать
нераскрывшиеся бутоны сосков, гладить упругие выпуклости ягодиц, проникать
языком в тугую воронку пупка и розовую раковину ниже... Ему было приятно, но
не более того. Он позволил кратковременному вожделению овладеть собой,
однако мог избавиться от него в любую секунду. Физически он был вял и ни на
что не способен.