Чтение 36–й страницы книги ~Реквием по завоевателю~

Тяжелая артиллерия Шиксты открыла заградительный огонь, пронзая небо
всполохами света, а снаряды пушек и ракеты долетали до самых отдаленных
горных хребтов. Настроив перископ, он мог видеть, как осыпаются камни и
трясутся деревья.

- Думаю, мы угодили в их большое орудие, - пробормотала себе под нос
Шикста.

Они подождали, одиночные выстрелы слегка подсвечивали наступившую
темноту. Ни одной гравитационной мины больше не упало.

Синклер услышал хруст гравия, повернулся и увидел, как Гретта взбирается
по склону к нему.

- Как тебе эта война? - спросил Синклер с кривой ухмылкой.

Ее голубые глаза блестели на покрытом грязью лице. А зубы поразили своей
белизной в обрамлении чувственных губ. Из-под шлема выбились пряди
рыжевато-каштановых волос.

- Ты слышал. Третье подразделение прижали? Вызывать орбитальных
бомбардировщиков? Пятое подразделение бежит, отстреливаясь, ЛС должны
подойти и забрать их в темноте. Мы останемся в окружении.

Синклер кивнул:

- Да, мы находимся под постоянным обстрелом и лишь редкими заходами ЛС.
Слышал, Пятому требовалось подкрепление прошлой ночью, но они не получили
ответа от дивизиона. Боеприпасы даже не прибыли. Похоже, они сейчас в роли
козлов отпущения...

- Мы тоже ничего не получили, - напомнила она. - Что, черт возьми,
происходит в штабе?

- Играют в карты, пьют... - Синклер пожал плечами, едва сдерживая
клокочущую в душе ярость.

Гретта невесело засмеялась.

- Невольно задумываешься, за что мы сражаемся. Нам необходимо
эвакуировать раненых. Если ЛС не придут сегодня, будут большие потери.

Синклер посмотрел на заходящее солнце и прислушался к какой-то
подавляющей тишине.

- Можно только удивляться, верно?

Она кивнула, глядя вдаль на багровые горы.

- Красиво здесь. Синк, большинство из нас все еще живы. Ты видел, сколько
их было против нас.

- Да, - кивнул он, вспоминая массы мужчин и женщин, приближавшихся бегом,
перепрыгивая с камня на камень, держа в руках разнообразное оружие. Битва за
проход в горах была жестокой и бесконечной.

- Откуда они все взялись?

- От своих мамочек. - Гретта ткнула его под ребра, правда, без особого
эффекта из-за мешавшей защитной брони. Толчок сломал переплетенные
микроскопические трубочки, содержащие химические компоненты, смешивающиеся и
отвердевающие за доли секунды.

Она внимательно смотрела на него с каким-то ожиданием.

- Слушай, пойдем к тебе и поедим чего-нибудь.

Он в последний раз окинул взглядом поле боя. Вот уже три дня беспрерывных
атак, бесконечного огня снайперов и постоянного давления. Может быть, они и
тарганцы просто выдохлись.

Он больно ударился, оступившись и съехав вниз по склону к своему бункеру.
Гретта подтянула матовый лист наверх и уселась на него. За ней последовал
Синк.

Гретта включила освещение и разложила паек на шатком столике. Вдоль стены
стояло три ветхих стула, неизвестно как попавших сюда. Его узкая койка
стояла у противоположной стены, и на нее сыпалась грязь и земля всякий раз,
когда неподалеку ухала мина.

Во время еды они не разговаривали, жадно откусывая кусок за куском.
Синклер не мог отвести от нее глаз. Его взгляд охватывал линию подбородка, а
воображение подсказывало, как хорошо будет ощутить вкус ее губ на своих
губах.

- Я видела желание, Синк, но ты начинаешь казаться нахалом, - сказала она
с набитым ртом.

- Извини. Не хотел, просто ты...

Она засмеялась. Потом, понизив голос, добавила:

- Спасибо, Синклер. Мне очень хотелось увидеть это выражение в твоих
глазах.

Он неуклюже вытер рот, откинулся на спинку стула, который при этом весь
затрещал и заскрипел, и попытался сменить тему.

- Я никогда не предполагал, что война отнимает столько времени.

Она округлила глаза и покачала головой.

- После взрыва почты я и не надеялась, что мы будем жить так долго. Или
так хорошо! - Гретта засмеялась, собрала щепоткой пальцев последние крошки и
отправила себе в рот. - Я вспоминаю, как на Каспе мимо меня пробежала крыса.
Мне хотелось выстрелить в нее.

- Тяжелые были времена. - Он не помнил, как дотянулся до ее руки.

Она смотрела на него ясным, уверенным взглядом.

- Я... я скучала но тебе, Синк.

Он резко поднял голову, поняв, что пальцы его ног касаются ее, двигаясь
взад-вперед сквозь тяжелую броню.

- Я провел в госпитале всего две недели. Эти машины творят чудеса.

Она улыбнулась ему.

- Знаешь, я думала, что ты был настоящим ничтожеством, когда впервые
увидела тебя в подготовительном лагере на Риге. Полностью замкнут, себе на
уме.

Он попытался пожать плечами, но броня не позволила сделать этого.

- Возможно, я все такой же. Пытаюсь сделать все, чтобы мы остались в
живых.

- В живых, - задумчиво произнесла она, сжимая его руку. - Это важно для
тебя. Почему? Почему ты так беспокоишься? Другие офицеры предпочитают
держаться поодаль, пить и рассуждать о войне.

Синклер передернул плечами, поднялся и подошел к матрасу, скатанному на
маленькой койке. Непослушными пальцами он расстегнул запыленную броню и снял
нагрудник.

Почему я так разнервничался? Я начинаю любить эту женщину. Могу ли я
поделиться с ней своими мыслями? Почему мне так трудно расслабиться? Я... я
не могу рассказать ей все. Я не могу. Слишком больно.

Он неуверенно начал.

- Все идет с того времени... с того времени, когда я был мальчишкой. Я...
я... посмотри на меня. У меня глаза разного цвета. Я - коротышка, Гретта. Я
всегда был коротышкой. И не только это, меня воспитало государство. В старые
времена таких, как я, называли сиротами. Есть еще кое-что. О чем я узнал
только недавно. - Он огляделся по сторонам, беспомощно поднимая руку,
прислонившись к грубому камню и вздохнул.

Почему ты на меня так смотришь? Просто смотришь, ждешь и внимательно
слушаешь то, что я говорю. Никто никогда не слушал меня - не говоря уже о
такой красивой женщине. Почему я всегда был так одинок?

Он покачал головой, отгоняя мысли.

- Я... осмотрелся вокруг и увидел всех нас. Целый дивизион, всего лишь
сборище одних... ничтожеств. Ты употребила это слово?

Она вспыхнула.

- Синк, я...

- Ш-ш-ш. Все правильно. Я хочу сказать, вот поэтому-то я и беспокоюсь. Мы
- не люди. Придатки к оружию. Слышала этот термин? Так это про нас. Дают
приказ... - Он изобразил командный голос. - "Второму подразделению занять
проход и не давать никому пересекать его!" - Он поджал губы и поднял взгляд,
чтобы утонуть в ее глазах. - И мы это выполняем. Сотни наших погибли на
почте в Каспе. А кто-нибудь поинтересовался почему?

Она покачала головой, не отрывая от него глаз, испытывая внезапную боль
при этих его горьких словах.

- Никому не интересно, почему Первое подразделение было почти полностью
уничтожено. Мы не считаем потерь, Гретта. - Его губы шевелились. - Но я могу
сделать иначе. Там, - он махнул рукой в сторону Каспы, - что-то произошло...
Я... я пришел в себя. Все, что я учил годами, вдруг стало на свои места.
Теперь Синклер Фист, уродец, может многое изменить. По меньшей мере,
оставить в живых всех этих мужчин и женщин. - Он почувствовал огонь у себя
во взгляде и увидел, как она согласно кивнула.

- Подойди и сядь тут, - прошептал он. - Дай мне любоваться тобой, держать
тебя в своих объятиях.

Она встала и принялась освобождаться от своей брони.

- Я всегда хотела именно тебя, Синк.

- Ты... ты тоже нужна мне, Гретта. - Он весь напрягся. - С того момента,
как ты вышла из ЛС. Я думал только о тебе.

Она распустила волосы, тряхнув головой, сняла защитную броню с нижней
части тела, и теперь стояла перед ним в своем теплом белье.

Он жадно пожирал ее глазами, пока она расстегнула молнию; ее белье упало,
обнажив полные груди, изгиб плоского живота и дразнящий черный треугольник.

У Синклера перехватило дыхание, когда она наклонилась, колыхнув грудью, и
стянула остатки брони. Он исторг радостный возглас, когда она так же
поступила с его нижним бельем. Ее теплая рука обжигала ему грудь, он
поморщился, когда она провела пальцами по шрамам на его боку.

- О, Благословенные Боги, - прошептал он, когда ее теплая плоть накрыла
его на узенькой солдатской койке.

* * *

Магистр Браен оторвал свой взгляд от рапорта на экране монитора. Он потер
костлявой рукой морщинистый подбородок, уставившись на неровный каменный
потолок. Единственный светильник бросал рассеянный свет на комнату, а по
углам, за мебелью, сгущались тени.

Он позвал, возвысив голос:

- Магистр Хайд?

Глаза Браена рыскали по камню над головой, словно ответ должен был