Чтение 36–й страницы книги ~Суровые времена~

Затем я попытался продвинуться южнее Вершины, однако очень скоро Копченый
застопорился. Ну что ж...

Пожалуй, что там такое, я выясню раньше, чем хотелось бы. После
устройства дел с Длиннотенем и его Вершиной, следующим препятствием на пути
в Хатовар значится эта равнина.

Глава 52

Я вернулся в палату, к Копченому и к нашему вонючему Душиле. Страшно
хотелось есть и пить, но и потрясен я был здорово. Конечно, узнал я не
много, но - боги мои! - каковы возможности...

Попив из кувшина, я откашлялся и приподнял угол простыни, наброшенной на
пленного.

- Как ты там? Может, пить хочешь? Или побеседовать... Он спал.

- Вот и ладно, так и сиди.

Так. Что же дальше? Помощь не подошла. Я сгрыз одну из зуболомных лепешек
матушки Готы. Это слегка утолило голод. Большего мне в тот момент не
требовалось.

Что же дальше? Продолжать в том же духе, пока кому-нибудь не понадоблюсь?
Повидать Госпожу? Взглянуть на Гоблина? Поохотиться за Ножом? А может,
поискать, где прячется Душелов? Она, хоть и не попадалась нам под ноги
последнее время, должна быть где-то поблизости. Вокруг любого солдата Отряда
постоянно вороны стаями вертятся.

Душелов терпелива. И это - самая ужасная из ее черт.

Я наслаждался богатством выбора, словно мальчишка в кондитерской лавке.

И в конце концов решил поискать Душелова. Она была старейшей из
тянувшихся за Отрядом тайн.

Копченый взял с места в карьер, но тут же остановился. Чем сильнее я
понукал его, тем больше беспокоилась его душа, или "ка", или еще что...

- Ладно. Все равно от нее всегда бед столько, что не мне с ними
справляться. Идем, поищем ее бестолковую сестрицу.

***

Госпожа ничуть не пугала Копченого.

Я нашел ее в дежагорской цитадели, в зале совещаний. Она и еще четверо
склонились над картой. Обозначенная на ней граница была отодвинута много
южнее Дежагора. Прежние пограничные линии тоже были нанесены на карту и
помечены датами.

Ей явно не помешала бы новая карта. На старой уж и места живого не
оставалось. Слишком много стычек она выиграла.

Госпожа прекрасна, даже когда только что из боя. Для Старика она выглядит
слишком молодой, хотя много старше Одноглазого. Еще бы - тот никогда не
практиковал волшбы, возвращающей молодость.

Двое из тех, что вместе с ней разглядывали карту, были нашими, нарами из
Джии-Зле. Нары теперь при всяком удобном случае показывают всему миру, что
Могаба со своими предателями - выродки, коих глаза бы больше не видели. Но
меня этим они не могли ввести в заблуждение. Госпожа со Стариком - также. Мы
знали, что Могаба оставил кое-кого в наших рядах. Костоправ однажды сказал
мне:

- Следи, когда кто-нибудь начнет пальцем тыкать. Это и будет изменник.

Третьим был Прабриндрах Драх, правящий Князь Всея Таглиоса. Для таглианца
он держался крайне неприметно, неприметней может быть только мертвец.
Последние четыре года он провел в изучении искусства войны и теперь
командовал целым дивизионом, правым крылом действующей армии. Госпожа со
Стариком положили уйму сил, чтоб втиснуть его в жесткие рамки военной
машины, и в его интересах было удерживаться в этих рамках.

Последним был этот невероятный Лозан Лебедь. Стоило мне сосредоточиться
на нем, Копченый пришел в возбуждение, и это значило, что разум его в
какой-то плоскости бодрствует. В свое время они с Лебедем ладили не лучше,
чем крысы - с мышами.

Теперь Лебедь - капитан отряда тронной гвардии, приписанного к Дежагору.

Став солдатом случайно, он героем быть не желал. Его гвардейцы не
принадлежали к армии и большей частью выполняли функции военной полиции.
Подчинялась тронная гвардия только князю и его сестре.

- Ревун отказался от налетов на аванпосты, - сказала Госпожа.

- То есть поумнел, - откликнулся Лебедь.

- Я подобралась к нему очень близко в тот раз, когда упустила. Это его
напугало.

- Наши рейды им, должно быть, здорово не по нраву, - заметил один из
наров. - Они не по нраву мне, Изи. И все-таки я разрешаю их...

Госпожа вздрогнула:

- От них же есть толк.

- Несомненно.

- Но одобрил бы их Освободитель? - спросил князь.

Сияющие белизной зубы Госпожи, чуточку даже слишком совершенные,
обнажились в улыбке. Она рано начала прибегать к косметической волшбе.

- Нет. Определенно. Но он не станет вмешиваться. Здесь командую я,
полагаясь на собственный опыт.

- Спустит ли Длиннотень на нас Могабу? - осведомился князь.

Нары насторожились. Могаба, отрекшийся от древних идеалов паров, был их
позором. Не говоря уж о том, что биться он будет, как дьявол.

- Вы взяли пленных? - спросил Лебедь.

- Да. И то, что им известно, можно поместить в наперсток, после чего в
нем еще останется место для аистиного гнезда. Никто из офицеров не
подсаживался к их костерку и не делился с солдатами военными тайнами.

Лебедь глазел на нее, а ее взгляд блуждал по комнате. Он видел женщину
пяти с половиной футов ростом, голубоглазую, замечательно сложенную из ста
десяти фунтов плоти. Для здешних краев она была рослой. С виду ей не дать
было и двадцати.

Старая черная магия... Лебедь был виден насквозь.

Госпожа холодна, жестка, предана идее и убийственнее меча, обладающего
собственной волей. Но эти ребята, похоже, просто не могли ничего с собою
поделать. То же самое в свое время было и со Стариком, и парад продолжается.
Ножу любовный пыл стоил дорого.

Несмотря на то что там могло быть с Ножом, я уверен: Госпожа полностью
принадлежит капитану. Что бы там ни случилось. Костоправ принял это очень
близко к сердцу, заставил хорошего человека переметнуться к врагу и сделался
едва ли не холодней самой Госпожи. По крайней мере теперь он частенько
бывает уж таким живым воплощением божества войны, что даже князь с Радищей
подскакивают, если он рявкнет на них.

Госпожа поинтересовалась вслух, чего Ревун мог добиваться, атакуя
аванпосты. Лебедь выпалил то же самое, что говорил Бадья:

- Хочет перебить людей из Черного Отряда. Это очевидно.

- Изи, что ты скажешь?

- Могаба не желает связываться ни с кем, кроме как с ровней, - отвечал
один из наров. - И Длиннотень таких убирает, чтобы легче управлять Могабиной
одержимостью. А может, просто докучает нам, вызывая на решающую битву.

Князь кивнул каким-то своим размышлениям. Теперь и он глядел на Госпожу с
той же искоркой в глазах.

Может, это и есть роковая привлекательность зла?

- Возможно, он хочет выманить Костоправа на передний край.

Сколько же раз за столетия жизни своей Госпожа стояла вот так, готовая
истреблять врага огнем и мечом?

- Штаб-квартиру нужно переместить ближе к полю боя, - заговорила она. -
Иначе связь будет крайне замедлена. Лебедь, подай ту карту.

Лебедь сдернул нужную карту с доски, заваленной магическими
параферналиями. Осторожность его показывала, что в этих вещах он ничего не
понимает и не желает понимать впредь.

На карте были изображены земли дальнего юга. Громадное белое пятно
обозначало Зиндай-Куш, пустыню. Снизу от пустыни было обозначено другое
белое пятно, надписанное: "Океан".

От Зиндай-Куша к востоку, сворачивая затем на север, тянулись горы, чаще
всего упоминающиеся, как Данда-Преш. По мере приближения к таглианским
землям горы, служившие их естественной восточной границей, становились все
выше и круче. Местные названия хребта менялись очень часто. К востоку от
Зиндай-Куша горы считались непроходимыми полностью, за исключением перевала
близ Чарандапраша.

Тенелов и Вершина лежали по ту сторону гор. Армия Могабы, словно пробка,
затыкала дорогу на юг. Среди солдат, когда офицеры не слышат, уж черт знает
сколько времени ходят слухи о том, как нас расколошматят, если сунемся
прорываться через Могабу.

Снаружи, видимо, раздался шум, так как Лебедь бросился к окну.

- Гонец, - объявил он.

Я не мог слышать, что происходило за стенами зала, и, даже выглянув в
окно, не увидел ничего, кроме сплошной серости. Странно.

Госпожа отпихнула Лебедя локтем - Добрыми новости быть не могут. Тащи его
сюда, пока не наболтал лишнего. Лебедь вернулся быстро.

- Не так уж они плохи, - сообщил он. - Похоже, громадная толпа
шадаритских и веднаитских фанатиков пустилась в погоню за Ножом и имела
несчастье изловить его.

Что? Какие же это новости? Я об этом знаю, и Длиннотень тоже... Ну
конечно! У Госпожи нет под рукой Копченого или горластого дружка с
ковром-самолетом. Да и я-то об этом узнал лишь недавно. Просто - далеко
тогда был, потому и кажется, что давно.

- Что ты там лопочешь?

- Нож истребил больше пяти тысяч этих суеверных олухов, гнавшихся за ним,
дабы покарать за преступления против веры.

Нож был весьма суров по отношению к храмам и жрецам, когда мог себе это