сколько нам лет...
посреди кольца стен проёму ворот. Само собой разумеется, за ними сейчас
наблюдали, и притом неотступно. Гости такого рода не могли появляться часто
вблизи Храма Мечей.
распахнулись ворота, чародеи увидели выстроившихся двумя шеренгами учеников
Храма в золотисто-шафранных праздничных одеждах. Лица ассасинов закрывали
такого же цвета плотные платки с узкой прорезью для глаз. Оружия на виду никто
из них не держал.
что они не подслушали наш с тобой разговор?
Храма, как тот - или та? - сгибались в низком поклоне.
высокий и чистый, в лучших традициях старой Империи. Распахнулись и вторые
ворота; правда, пока что и хозяйка Волшебного Двора, и милорд ректор Академии
не испытали ничего, кроме известного разочарования: внутри Храма не крылось
никаких красот или чудес - ровные, гладкие, тщательно выметенные земляные
дворики, низкие глинобитные строения с узкими щелями окон-бойниц скорее
походили на портовые склады, чем на легендарную школу непобедимых убийц.
разума волшебника.
её Анэто.
тщательно возделанные садики, к каждому растению, заметила Мегана, по
специальным трубкам подавалась вода. Строения стали выше и наряднее, резные и
витые колонны, ажурные портики, на стенах - затейливые мозаики, барельефы, в
нишах застыли причудливые статуи из тёмного камня. Анэто прищурился - статуи
изображали собой легендарную Тёмную Стражу Ши-хуа, первого императора
Синь-И<Будущий великий император Ши-Хуа, по преданию, родился в семье бедных
рыбаков, хилым и слабым ребёнком. Восточным краем Эвиала тогда якобы правили
ужасные змеевидные чародеи, повелевавшие многими демонами (в этих чародеях
легко угадываются дуотты). По жестокому закону, слабых детей забирали слуги
дуоттов якобы для того, чтобы кормить ими своих ненасытных чудовищ. Однако мать
Ши-Хуа объявила, что её сын якобы умер сразу после рождения, на самом же деле
положив его в корзинку и отдав на волю волн Песочной реки. Река отнесла корзину
с мальчиком на уединённый остров, где звери и птицы, "те немногие, ещё не
лишившиеся по гневу Богов дара говорить" воспитали его. Как уверяли многие
древние авторы, "сама Мать-Земля" воспитала героя, наделила магической силой.
Собрав войско из своих друзей-зверей, Ши-Хуа вернулся к людям. Он нашёл дорогу
к забытому храму древних богов, где, окаменев, стояли могучие воины,
полулюди-полудемоны, стражи и слуги сгинувших властителей. Ши-Хуа должен был
трижды сразиться с ними один на один. Из всех схваток будущий император вышел
победителем, и Тёмная Стража присягнула ему на верность. Со своим войском, к
которому присоединились многие люди, Ши-Хуа в кровопролитной войне разбил армию
"змееголовых", отбросил их "за дальние пределы" и основал Империю Синь-И. Когда
он умер, Тёмная Стража не пожелала служить его потомкам и покинула населённые
людьми пределы, унося с собой тело своего повелителя. "И высекли они Ему
гробницу в скалах; и положили туда, и задвинули целой скалой, что не
пошевельнет и тысяча сильнейших мужей; и сами окаменели, став вечной стражей у
её порога. И горе тому, кто тронет их, кто сдвинет и самый мелкий камень..."
Скульпторам Синь-И было тем не менее строжайше запрещено изображать в своих
творениях Тёмную Стражу из страха оскорбить мстительных и могущественных
демонов>
нехватки воды.
Мег шли к его сердцу самой короткой дорогой, а так называемый "острый конец"
тянулся ещё очень далеко.
золотисто-шафранные фигуры, охотно и низко кланявшиеся важным гостям; Анэто
насчитал двенадцать десятков воинов. Полноправные ассасины? Старшие ученики?
Так сходу определить было невозможно.
не прибегая к магической передаче мыслей.
Анэто, однако смех у милорда ректора получился довольно-таки принуждённый.
не вратами даже - внутренней цитадели. Створки поднимались на высоту двух
человеческих ростов, сплошь украшенные литыми барельефами тонкой работы.
Странными барельефами: на них причудливые пятиногие существа сошлись в
смертельной битве с человеческого вида гигантами: что гигантами, было ясно,
потому что рядом для сравнения были изображены леса, горы и звери. На ряде
панелей жуткого вида крылатые бестии, совершенно незнакомые и милорду ректору,
и хозяйке Волшебного Двора, насмерть бились с толпами дикарей.
вещи.
створки бесшумно распахнулись. Из тёмного проёма повеяло приятной прохладой.
золотисто-шафранной расцветки, как и на остальных ассасинах почётного караула.
Лица скрывались под низко надвинутыми капюшонами, руки прятались в складках
просторных одеяний.
принадлежали к людскому роду. Хотя внешне, само собой, ничем от людей не
отличались. Ну, или почти ничем.
Анэто низко поклонился, словно перед истинным императором древности, когда Эбин
властвовал на всех берегах вокруг Моря Надежд и Моря Призраков.
слово ответил один из троицы, тот, что слева.
тот, что справа, сразу давая понять, что набольшим Храма прекрасно известно,
как именно добрались сюда чародей и волшебница.
нараспев ответила Мегана, в свою очередь отбив земной поклон хозяевам.
стоявший слева. Двое других тоже отступили, освобождая дорогу. Стоявший в
центре за всю церемонию приветствия не произнёс ни единого слова.
точно дети.
и не лежал снаружи прокаленный солнцем двор. Потолок терялся во мраке, стены
разошлись в стороны и тоже исчезли. Остались лишь три фигуры, неспешно бредущие
перед гостями; одеяния хозяев стали неярко светиться. Под ногами был каменный
пол, исчерченный какими-то глубокими канавками, прямыми, дугами и ломаными;
время от времени чародеи успевали разглядеть что-то вроде иероглифов, но что
означали эти непонятные знаки, не ведали ни Мегана, ни даже Анэто, собаку
съевший на расшифровке древних сакральных надписей и утерянных храмовых языков.
будто до её слуха доносится еле слышная нежная мелодия, что-то из глубокого
детства, когда девчонкой Мегана (хоть и рождённая в семье сильных чародеев) и
думать не думала, что когда-либо встанет во главе могущественного Ордена
Светлых магов. Анэто вдруг тоже как-то странно поморщился - милорд ректор
Академии Высокого Волшебства вдруг вспомнил своих родителей, о которых он
накрепко забыл, ещё сам обучаясь в Ордосе; ему вдруг послышались их полные
печали и беспокойства за него голоса. И отец и мать Анэто давно умерли,
равнодушный сын забыл, когда в последний раз бывал на их могилах; сейчас же
сердце вдруг резануло внезапной болью.
произнёс один из хозяев, тот, что шёл слева. - Она не причинит вам вреда. Она
лишь пытается заглянуть вам в душу. Понять, о чём с вами можно говорить.
Мег, - к которому Храм не может оставаться безразличным.
Высокого Волшебства и не менее известную хозяйку Волшебного Двора в нашу
скромную обитель привело действительно важное дело, - заметил собеседник.
замечаниями, очи шли по тёмному залу. Когда впереди наконец замаячил слабый
свет, Мегане казалось, что они оставили позади самое меньшее пол-лиги.
необработанная шершавая плита красноватого цвета, опиравшаяся, словно шляпка
гриба, на толстое округлое основание, на манер бочки, тоже каменное. В качестве
сидений гостям предложили отполированные до блеска обрубки дерева, попросту
говоря - круглые поленья. Потрескавшиеся, они и впрямь казались очень старыми.
Мегана и Анэто остановились, не зная, как понимать этот аскетический приём:
намеренное оскорбление, высокомерное игнорирование обычаев внешнего мира или,
напротив, великую честь?
средства различать говоривших у западных чародеев не было. Одинаковые фигуры,
одинаковые одежды, даже голоса - и те почти одинаковые. Только "тот, что в
середине" молчал, как рыба.
предложили роскошный разубранный трон, а не какой-то залоснённый чурбачок.
Мегана поджала губы, задержалась, но всё-таки тоже не стала упрямиться.
Конюшевский Владислав
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Березин Федор