лихорадочным бегством по туннелям. Ее тело, руки и ноги исцарапаны, но не
порваны и не сломаны.
прокола в левом боку; через него мог проникнуть яд.
они могли вызвать смерть, я не понимал. Эти припухлости протянулись линией
вдоль левого бока; казалось, что-то, размером примерно с кулак, находится
сразу под кожей. Возможно, какая-то необычная физиологическая реакция на
яд, проникший в ее организм через маленькое отверстие в левом боку.
золотого жука.
каменных туннелях это невозможно. Я могу только убрать ее с этой грязи в
логове золотого жука, но пока не убью его самого, она никогда не будет в
безопасности от оскверняющих челюстей. Повернувшись спиной к Вике из Трева
и неся факел, я направился к выходу из пещеры. Мне показалось, что я слышу
ужасный умоляющий крик, хотя, конечно, никаких звуков не было. Я
повернулся, посветил факелом: тело ее лежало в прежней позе, в глазах то
же выражение застывшего ужаса. Я вышел.
туннелях.
стене знак, показывающий, откуда я шел.
пещеры в другую.
Наконец я заставил себя отбросить эмоции и задуматься над своим
положением.
Мысли мои вернулись к неподвижному телу Вики в пещере золотого жука.
дней, как ее заточили в туннели золотого жука. Как получилось, что жук
схватил ее только недавно? И если это правда, если она погибла совсем
недавно, как она прожила эти дни? Вероятно, воду она могла найти. Но что
она ела? Может, подобно слизневому червю, вынуждена была питаться
остатками пиршеств золотого жука, но мне трудно было в это поверить,
потому что состояние ее тела не указывало на длительную борьбу с голодом.
яиц.
откуда пришел.
уменьшал скорости своего бега назад к пещере золотого жука. Я даже не
останавливался в поисках нацарапанных мной знаков, потому что, казалось,
наизусть помню все повороты.
существа, золотого, размером с черепашку; оно пыталось выбраться наружу
сквозь кожу. Мечом я вырезал яйцо и раздавил его и его обитателя на
каменном полу.
слышалось настойчивое царапанье, движения какого-то крошечного организма.
Я раздавил и это яйцо, не останавливаясь, пока движения внутри не
прекратились.
блестящую сталь к губам девушки из Трева. Отведя меч, я воскликнул от
удовольствия: на нем виден был влажный след дыхания.
тьмы одного из туннелей, ведущих в пещеру, на меня смотрят два пламенеющих
глаза.
Он величиной примерно с носорога, и первое, что, кроме светящихся глаз, я
заметил, были два трубчатых полых похожих на клещи выроста с
многочисленными хватательными крючками. Их концы соприкасались на
расстоянии ярда от тела. По-видимому, какая-то странная разновидность
челюстей. Антенны, в отличие от аналогичных устройств царей-жрецов, очень
короткие. Они загибались и заканчивались пучками золотистых волос. Самой
странной особенность, вероятно, были несколько длинных золотистых прядей,
почти грива; эти пряди покрывали куполообразную спину существа и
спускались чуть не до пола. Сама спина делилась на две части; вероятно,
когда-то у этого существа были роговые крылья, но теперь они срослись и
образовали прочный щит. Голова существа убиралась под этот щит, но ясно
видны были глаза и, конечно, челюсти.
долгую жизнь оно ничего подобного в туннелях не встречало. Оно немного
попятилось и еще больше втянуло голову под щит из золотых сросшихся
крыльев. Прикрыло глаза своими трубчатыми крючковатыми челюстями, будто
защищалось от света.
временно ослепить или сбить с толку существо. К тому же запах горения,
который воспринимали его чувствительные антенны, для него такая же
какофония, как длительный беспорядочный грохот для нас.
трубчатые челюсти.
скала или слепая пещерная растительность.
него голова убрана под щит. Конечно, это не помешает жуку пустить в ход
свои челюсти, но по крайней мере ослабит способности жука воспринимать
окружающее. Из-под щита ему хуже видно, но мне казалось, что золотой жук,
как и цари-жрецы, мало полагается на это чувство. И они и он чувствуют
себя непринужденно в полной тьме, что совершенно непонятно для
ориентированного на зрительное восприятие мира организма. Но с другой
стороны, я надеялся, что поле восприятия антенн также уменьшится из-за
втягивания головы под сросшиеся роговые крылья.
жука, который теперь находился от меня ярдах в четырех.
выражением застывшего ужаса.
может быть, потому что я извлек пять яиц, казалось теплее и податливее.
царей-жрецов.
антенны, увенчанные чувствительными волосками, и начали обследовать
помещение.
пещеры золотого жука.
которой лежала Вика, и начал рыться в обломках яиц.
трусцой побежал по коридору к выходу из туннелей золотого жука. Я
надеялся, что существо такого размера и веса, да еще на тонких лапах, не
сможет двигаться быстро, по крайней мере достаточно долго.
странный крик. Более ужасного звука я в своей жизни не слышал - долгий,
сверхъестественный, лихорадочный, яростный поток звуков, больше чем толчок
воздуха, больше чем свирепый крик, почти вопль боли и страдания.