и тянула Опал и Тектон, стараясь превратить их почти правильные сферы в
вытянутые эллипсоиды. А ближе к Летнему Приливу, в систему Добеллии
накачивалась приливная энергия, равная по силе дюжине полномасштабных
ядерных войн, причем не один раз в день, а дважды.
И, основываясь на этом своем опыте, ожидал увидеть планету с поверхностью,
представляющей собой бурлящий и крутящийся хаос, само существование жизни
в котором просто невозможно.
несомненно. Но когда он смотрел на бегущую под его аэрокаром землю, то не
видел ничего мало-мальски похожего на воображаемые им картины.
это сила, действующая на все тело в целом. Никакой известной материал не
может от нее защитить. Каждая частица, где бы во вселенной она ни
находилась, чувствует притяжение любой другой частицы.
самым верхним слоем поверхности планеты, то приливные силы сжимают, тянут
и скручивают каждый кубический сантиметр ее вещества. Хватку этих сил
ощущают и верхние слои атмосферы, и каждый атом перегретого и сжатого ядра
планеты.
приближающегося Армагеддона. Ошибка его было естественной и легко
объяснимой. Ему следовало бы заглянуть поглубже, и тогда, возможно, в нем
зародилась бы искра понимания истинной природы Летнего Прилива.
поверхности планеты настоящие пыльные волны. Ребка посадил его прямо в
этот прибой, полагаясь, что микроволновые сенсоры предупредят его о
слишком больших камнях, которые могут пропороть днище. Все прошло
достаточно гладко, но тут возникла другая проблема: поисковый пеленгатор
говорил ему, что аварийный маяк находится прямо перед ним, менее чем в
тридцати метрах. Но детектор массы настаивал, что по крайней мере в
радиусе трехсот метров нет ничего похожего по размерам на аэрокар или
космический корабль. Вглядываться в песчаную бурю было бесполезно. Прямо
перед носом аэрокара, в какой-нибудь дюжине шагов мир кончался стеной
летящего песка и мелких камешков.
было. Он прикинул направление и расстояние от дверцы аэрокара, посидел еще
минут пять, прислушиваясь к вою и ударам песчаной бури, но надежда, что
ветер хоть немного стихнет, не оправдалась.
В конце концов Ребка надел очки, респиратор, теплозащитный комбинезон и
осторожно открыл дверцу. По крайней мере такая обстановка была ему не в
диковинку. Завывание ветра, перегретый и мерзкий на вкус, почти ядовитый
воздух - все как дома. С этим от сталкивался в детстве на Тойфеле.
Тонкие частицы проникали в самые крохотные отверстия его комбинезона,
забивались в каждую складочку, впивались в тело.
просочившуюся сквозь респиратор. Миллионы крошечных острых коготков
впивались в него, царапали, тянули за одежду. Он упал духом. Здесь было
гораздо хуже, чем на Тойфеле. Неужели можно выдержать эту трепку, хотя бы
час? О пыльных бурях Перри, увлеченный своими вулканами и землетрясениями,
его не предупредил. При такой активности атмосферных потоков этой планеты
не надо было никаких землетрясений, чтобы сделать ее непригодной для
жизни. Ветер с песком, под которым невозможно дышать и от которого никуда
не убежишь, справится с любым смельчаком.
аэрокара, Ребка наклонился вперед - буквально лег на ветер - и двинулся в
путь. Маяк возник перед ним внезапно, когда до него оставалось меньше
четырех метров. Неудивительно, что детекторы массы не зафиксировали его!
Он был просто малюткой... самая маленькая сигнальная ячейка, которую ему
когда-либо доводилось видеть, квадрат тридцати сантиметров и толщиной не
более двух-трех. Из центра его торчала короткая толстая антенна. Стоял он
на пирамидке из камней на маленьком пригорке. Кто-то позаботился, чтобы
этот слабенький маяк был заметен издалека.
оставили маяк, а сами пошли пешком искать себе убежище, то шансов выжить у
них очень мало. Человек без специального снаряжения не пройдет в этом аду
и сотню метров. Их задушит забивающаяся в легкие пыль.
специальный ящичек для сообщений. Если они ушли не так давно...
и протягивая руку к откидной панели у основания маяка. Он принял сигнал
бедствия около часа назад, однако, кто знает, сколь долго посылал маяк
свои призывы до того, как их заметили?
коснулись металла, его пронзила жуткая боль. Мучительный спазм пробежал по
руке и дальше по всему телу. Все мускулы свело судорогой, причем так
быстро, что он не успел даже вскрикнуть. Вытащить руку он не мог и,
сложившись вдвое от боли, буквально прирос к маяку-ловушке.
новый болевой удар, еще сильнее первого. Он не мог вздохнуть. Теряя
сознание, он успел только с яростью подумать, какая же все это глупость -
и его назначение, и этот дурацкий Тектон, и, главное, какой глупец он сам.
На себя он разозлился больше всего.
Х'сиал свободно гуляет по Тектону. Он знал об этом еще до посадки, и
все-таки повел себя как ребенок на пикнике, не подумав даже о простейших
мерах предосторожности...
скрутила его тело и обожгла мозг в третий и последний раз.
никогда не сможет..."
Тектон во время Летнего Прилива. Планета выиграла, а он проиграл.
бесчувственным телом.
Кекропийский исследовательский флот совершил первичный облет С. и его
непосредственный осмотр в 3227 г. до Э. Участники той же экспедиции
осуществили высадку и проникновение внутрь С., а также измерили его
физические параметры (см. ниже). Последующие экспедиции совершили первый
траверс С. (2068 г. до Э.), пытались наладить связь с ним (1997, 1920,
1883 гг. до Э. безуспешно), отбирали для исследования пробы его вещества
(1882, 1551 гг. до Э.). При каждом последующем посещении отмечались
медленные изменения физических параметров и внешнего вида. Постоянная
кекропийская станция наблюдения (станция "Слон") основана на Эмзерине (на
расстоянии четырех световых минут) в 1220 г. до Э. Наблюдатели-люди
впервые появились на станции через 2900 лет, в 1668 г.Э. Этот артефакт
находится под постоянным наблюдением в течение пяти тысяч стандартных лет.
газообразную массу длиной приблизительно четыре тысячи километров. Ширина
его нигде не превышает девятисот километров. Однако фактически это не газ,
а сложная структура, состоящая из взаимосвязанных стабильных полимерных
волокон и проводящих каналов. Как целое, она обладает высокой электро- и
теплопроводностью (некоторые части - бесконечной, т.е. являются
сверхпроводящими).
на любое внешнее возмущение, но затем возвращается в первоначальное
состояние с временем релаксации около двадцати лет. Физическое
восстановление или ремонт производится за счет посекционного
репродуцирования с использованием любых внешних материалов (например,
кометных фрагментов), катаболически и анаболически превращаемых в нужные
компоненты. Местные перепады температуры выравниваются до температуры
основного тела 1,63 К, что соответствует применению в качестве
теплоносителя жидкого Не-II. Механизм поддержания температуры ниже 2 К
неясен.
двадцати километров, а также сквозные продольные каналы) замещаются
изнутри, с соответствующим небольшим изменением внешних размеров. Внешняя
форма поддерживается постоянно. Впечатление о том, что С. аморфен, явно
ложное. Если никакого вещества не добавляется или не удаляется из
основного тела, размеры, и форма С. остаются неизменными с точностью до
Махров Алексей
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Каменистый Артем
Херберт Фрэнк
Прозоров Александр