стоит хоть чуть-чуть дать слабину - тут же превращаешься в волка.
приказала мне ехать с вами.
почему же вы в таком виде не отправились просто прогуляться по полю,
поохотиться на кроликов?
волчий аппетит. Мэт призадумался.
несколько... э...
маг, я обратился в лоно церкви очищения ради. Я хотел исправить свою
порочную натуру, ведь это силы Зла делают из меня бездушного зверя. Я твердо
знал, что самоубийство - грех.
человеческом обличье. Поэтому, когда я понял, что я такое, я ушел в
монастырь.
с детства?
улыбкой он ответил:
проявлялось. Я рос в обычной крестьянской семье, играл с товарищами и делал,
что положено ребенку. Я не боялся полной луны, пока не вступил в пору
отрочества.
девочки кровь во мне взыграла и пожар охватил чресла. Но я был воспитан
Церковью и Писанием, поэтому, поймав себя на мысли о том, что кроется у нее
под лифом платья, я скрутил эту мысль и попытался отбросить ее от себя.
Борьба оказалась неравной, и я почти не спал в ту ночь, то грезя, то думая,
что же мне делать.
Я вылез из кровати и выпрыгнул в окно.
удивился. Меня занимало одно: как бы мне схватить соседскую девочку,
попробовать ее плоть, пройтись языком по ее дивному телу и... нет!
свет для вас опасен, не так ли?
утро и солнце коснулось меня своим благословенным, целительным лучом, я стал
собой и ужаснулся тому, что собирался сделать.
крепко закрыты. Под утро я вернулся к себе, встал на колени у своей постели,
заплакал мужскими слезами и поклялся, что никогда больше не стану скверным
похотливым животным.
решил уйти под сень Божьей милости и всеми своими помыслами устремиться к
вечным небесам - так, чтобы даже на дне души не осталось ни малейшей тяги к
греху.
бы пустить его в ход.
дело не пошло.
принял. Там жили прямые, угодные Богу люди, всякую минуту они были заняты
либо благочестивой молитвой, либо трудом, который и кормил их, и утомлял
тело, умеряя его потребности. Я постился и молился тоже. Я воспевал и славил
Господа. Я преуспел в набожности и вырос благочестивым монахом. Стоило во
мне появиться малейшей греховной мысли, малейшему греховному желанию - и я
шел на исповедь, и моя душа не подводила меня в течение пятнадцати лет. Ни
единого раза за эти годы я не превращался в волка.
давно они истекли?
бы остаться в монастыре на всю жизнь, но умер наш аббат, и на его место
пришел новый, помоложе. Только его посвятили в сан, как он собрал нас и
объявил, что силы Зла снова берут в тиски нашу страну. Он сказал, что в
каждой деревушке нужно поселить по священнику, который бы неусыпно следил за
состоянием своей маленькой паствы. И мы содрогнулись, потому что нам
предстояло выйти из безопасного мирка в мир грешников и стать их пастырями.
- Он закрыл ладонями лицо. - Ты не представляешь себе моих мучений, когда
аббат приказал мне покинуть святое братство, идти в мир и взять себе приход.
Я-то ведь знал, какое мне предстоит испытание.
моему Господу было угодно подвергнуть меня испытанию, по тяжести
перевешивающему все, какие я знал, значит, это должно было послужить на
пользу как мне, так и моим собратьям.
сарказма.
жив старый король, мне удавалось блюсти себя. Я читал псалмы и молитвы
всякую минуту, свободную от исполнения долга. Работал в своем саду и пас
свою паству. Учился, глядя на женщин, видеть только лица. И я стоял крепко!
До самой кончины старого короля у меня были не грехи, а грешки, и к похоти
они отношения не имели. К тому же я не держал их при себе, а сразу шел в
соседнюю деревню к тамошнему священнику и исповедовался. Четыре долгих года
в миру я ни разу не превращался в волка.
Брюнел. - А его подпирал злой колдун Малинго. Для всех нас это был большой
удар, мы ослабли, а искушение стало крепнуть. Лица моих прихожанок
потускнели, а их тела так и манили из-под грубых домотканых одежд. Я боролся
изо всех сил. Но одна девушка принялась меня обхаживать, она то и дело
норовила остаться со мной наедине. Я старался ее избегать, но она не
отступалась. В конце концов, боясь собственной слабости, я ушел из деревни,
решив, что если уж грешить, то не с той, которая вверена моим заботам. И так
я...
снова, и всякий раз шел в соседний приход за отпущением грехов. И всякий раз
снова обращался в волка.
мыслях, а луна нынешней ночью стоит высоко. Я знал, что согрешил, но другие
священники отсюда далеко. Мне некому было высказать свой грех и очиститься.
Так я стал волком.
сочувствия, возьми свой серебряный кинжал и вонзи его мне в сердце! Останови
мое дыхание! Дай мне умереть, чтобы я перестал поганить землю! Убей меня,
умоляю! Ибо только такой, как ты, маг с серебряным кинжалом, может избавить
меня от моей греховной жизни!
глотку!
дохнуть на него огНем. - Нет, Стегоман! - завопил Мэт. - Он не это имел в
виду! Он преувеличивал.
свет.
пощадит, маг, можешь не сомневаться. Убей его сейчас же!
его горели.
по земле и услышал позади себя выхлоп пламени и долгий вопль. Вскочив, он
быстро обогнул дымящееся, обугленное тело и взлетел на спину Стегоману.
- дай себе роздых, пока я не очищу эту дрянь огНем. - Нет! - воспротивился
Мэт. - Он все равно хороший человек, только грешный и слабый. Назад, дракон!
Он принадлежит Добру.
глазах, смертоносные клыки.
Зыков Виталий
Конан-Дойль Артур
Посняков Андрей
Свержин Владимир
Прозоров Александр
Майер Стефани