Чтение 36–й страницы книги ~Ричард де Амальфи~

- Да, конечно! Я даже освобожу от податей. Ибо явились не по приказу, а по своей воле. Такое надо не только ценить, но и поощрять! Вот только войска у нас пока нет.

Гунтер сказал поспешно:

- Будет, сэр Ричард! Уже собирается.

- Где?

Он кивнул на Сороку, голос прозвучал без всякой иронии:

- Вот это и есть начало армии.

Сорока смотрел хмуро, исподлобья, сказал медленным тягучим голосом, будто выползал из патоки:

- Замок Волка не охраняет магия, как ваш, милорд, потому Волк постарался укрепить его так, чтобы никакая сила... У него самый защищенный форт в этих землях. Двойная стена, не говоря уже про вал и ров с водой, на башнях лучники, на стене люди с алебардами. Припасены камни, бочки со смолой. Сам по себе замок неприступен! К тому же в нем десятка три умелых воинов, не меньше двух-трех рыцарей в полном облачении. С ними крестьянам не справиться.

Я повернулся к своим рыцарям, они отсалютовали обнаженными мечами.

- Давай, - сказал я Мигелю, - скажу еще нечто важное. Ты пришел со своими людьми сам, я вас не принуждал. Потому к вам отношение особое. Вы не требуете платы, значит, я дам ее сам и дам вдвойне. Кроме того, будете свободны от налогов. Еще и все оружие, захваченное в замке Волка, - ваше. Я хочу, чтобы вы в своих деревнях имели возможность защищаться. Конечно, от рыцарского отряда не получится, но от всякого рода грабителей, разбойников...

Гунтер пробормотал:

- Более чем щедрый дар.

- Из моей казны, - продолжил я, - каждый из вас получит по десять серебряных монет, раненые - по двадцать, а если кто будет убит, то семья получит пять монет золотом.

- Очень щедро, - повторил Гунтер. - Но, ваша милость, неужели вы попытаетесь напасть на этот неприступный замок?.. У нас нет шансов. Или у вас какой-то хитрый план?

- Плана нет, - ответил я честно. - Но Волк не ждет нападения, да и никто не поверит, что нападу. Ты говорил... или Ульман, не помню, что у Волка впятеро больше людей, а еще на сотни лиг родня на родне! Значит, для нападения привык собирать родню, а если кто посмеет осадить его замок, то осаждающих в свою очередь вскоре окружит родня с многочисленным войском...

- Абсолютно верно, - подтвердил Гунтер.

- Значит, у нас есть только один шанс...

- Какой?

- Взять его замок с ходу. Итак, что мы имеем? Он послал грабить эту деревню большой отряд. Из них четыре рыцаря, двенадцать латников и пятнадцать копейщиков. Очень хорошо... в смысле уже не вернутся, а в замке были бы куда опаснее.

Гунтер кивнул:

- Да, ваша милость. На стенах замка их взять непросто.

- Второе, - сказал я, - в замке их будут ждать, ведь мы ни одному не дали уйти?

- Ни одному, ваша милость.

- Прекрасно. Если возьмем их коней, щиты с гербами, то сможем подъехать прямо к воротам.

- Но их все равно не раскроют, - предупредил Гунтер.

- Я на это не рассчитываю, - ответил я честно. - Быстрее отправь Тюрингема или кого-нибудь на легком коне в Амальфи. Пусть сюда скачут все, кто может держать в руках оружие. Если не возьмем замок Волка сейчас, то он возьмет наш... в мое отсутствие. Я ведь не могу не поехать на турнир!

Гунтер побледнел, быстро переговорил с лучниками, Тюрингем тут же унесся, нахлестывая коня.

- Если сумеем обуздать Волка, - сказал Гунтер с сомнением, - то из врагов останется разве что барон де Пусе, но де Пусе не нападет, это хитрая крыса. Однако насчет Волка... уж очень непросто.

Я молчал, мы уже проехали через лес, приблизились к опушке. А отсюда, прячась за деревьями, можно рассмотреть логово Волка во всех подробностях.

Замок почти квадратный, по углам четыре массивных башни. Самая северная опускается прямо в ров, темная вода всползает по гранитным глыбам в виде склизкой плесени, выше переходит в зеленый мох. Всего три крохотные бойницы, наверху под открытым небом небольшой зубчатый парапет, за ним поблескивают шлемы. Это не лучники, у тех простые войлочные шляпы, кто-то из рыцарей проверяет оборону.

- Когда ворвемся, - послышался голос Гунтера, я отметил, что впервые сказал "когда", а не "если", - лучникам нужно сразу взять на прицел всякого, кто кинется к конюшням. Даже не за конями, а чтоб не поджег, там все из хорошего дерева! Еще чтоб не подпалили зернохранилище или склад заготовок для копий и стрел...

Зигфрид перебил раздраженно:

- А где покои самого Волка?

- Да, - поддержал Алан, - где будет Волк? Говорят, он здесь лучший... Хорошо бы скрестить мечи...

Я сказал громко:

- С Волком придется сразиться мне. И не спорьте.

Они переглянулись, смолчали, все верно, с сеньором положено драться другому сеньору, а Гунтер, что постоянно бдит, сказал обеспокоено:

- А это еще кого несет...

Показалась группа всадников, за ними пешком не меньше тридцати человек с топорами и щитами в руках, все в кожаных доспехах.

Я ожидал увидеть Тюрингема, хотя как это он так быстро, но впереди на поджаром гнедом коне летел Харальд. Остановив в трех шагах, он спрыгнул, подбежал и преклонил передо мной колено.

- Ваша милость, - выпалил он, запыхавшись, - я привел двадцать конных и тридцать пять пеших! Они там бегут, отстали...

- Ого, - сказал я, - но... я за тобой не посылал!

- Ваш посыльный мчался мимо замка, - объяснил Харальд учтиво, - и успел крикнуть, что вы, ваша милость, собираетесь осадить замок Волка. Я всем обязан вашей милости! И потому не должен дожидаться зова.

Он говорил с достоинством, гордо, но просто, как само собой разумеющееся, что обязан принять участие в моей безумной авантюре и, возможно, сложить голову.

Я ощутил ком в горле, поднял его и обнял за плечи.

- Спасибо. Спасибо за верность, Харальд.

Его люди спрыгивали с коней, заводили под защиту деревьев. С великим удивлением я узнал в одном из всадников моего некроманта, который Логирд фон... как его, Темрунг.

Он соскочил с коня вполне профессионально, все в той же черной одежде, крупный, тяжелая нижняя челюсть с раздвоенным подбородком, толстые руки, прямой взгляд.

- Поможешь колдовством? - спросил я.

Он покачал головой:

- Если бы даже смог, ваши люди были бы против. Да и... не вел я поиски в этом деле. Но я, как уже говорил, из знатной семьи. Меня с детства учили владеть копьем, мечом и боевым топором.

Я развел руками:

- Ну, разве что так... Однако я не хотел бы, чтобы ученые принимали участие в воинских операциях. Умные головы дороже даже рыцарских.

Некромант поспешно поклонился:

- Простите, ваша милость... Вы так говорите, что мне... мне вдруг показалось, что вам мои занятия не кажутся... отвратительными.

Я сдвинул плечами:

- А что в них отвратительного? Работа как работа.

Удивление на его лице перешло в изумление:

- Но остальные... гм...

Я отмахнулся:

- Кто знает о прозекторах, тех некромантами не напугаешь.

* * *

Еще через пару часов начали прибывать мелкими группами воины, присылаемые Тюрингемом. С последней группой явился и сам, я переговорил, через полчаса он уже проскакал мимо замка на безопасном удалении, одетый в лохмотья, но обвешанный оружием, так обычно выглядят разбойники.

На вершине башни трое лучников, потом к ним присоединилось еще двое. Один натянул лук, недолго целился, я увидел мелькнувшую по небу темную черточку. Стрела вонзилась в землю шагах в двадцати от проскакавшего Тюрингема.

- Отлично, - сказал я с облегчением. - Будем считать, что это их лучший стрелок. Остальные даже не пытались.

- Или самый большой дурак, - буркнул Гунтер. Взглянул на меня: - Вы правы, ваша милость, это предел для простых луков.

- Значит, все наши лучники пусть не переходят ту черту! Композитные луки все-таки бьют дальше.

- Будет сделано, ваша милость.

- И никакой дурной храбрости, - предупредил я. - Именуемой безумной, необыкновенной. Даже священной. Я всего лишь хочу захватить это логово и навсегда ликвидировать угрозу терроризма для своих замков и его общечеловеков.

Зигфрид выпятил грудь и пробурчал:

- Как это... А благородные схватки? А зловещая песнь мечей и грохот железа по щитам? А щем от полученных ран?

- На турнире! - огрызнулся я. - А здесь мне нужна всего лишь победа. Я сейчас не рыцарь, а хозяйственник!

Гунтер поклонился, не сводя с меня пристального взгляда.

- Будет... сделано, ваша милость.

Я еще раз внимательно осмотрел замок. Впечатляет, но я видел, конечно же, замки и побольше. Могу перечислять до вечера, у меня был каталог с рыцарскими крепостями от самых первых, которые построил Вильгельм Завоеватель, до самых последних, возведенных уже в семнадцатом веке.

Так что замок Волка не слишком, не слишком. Думаю, что не устоял бы против катапульт, не то что требушетов. Ужасающий Гунтера и Ульмана ров не так уж и широк, а стены нельзя назвать слишком высокими. Да и всего четыре угловых башни не позволяют держать в них много защитников.

- Пора, - сказал я.

Мы выехали из-за леса, веселые, беспечные, раскачивающиеся в седлах. Тюрингем, изображая вдрызг пьяного, едва не выпал из седла, его со смехом придерживали с обеих сторон.

Солнце, к счастью, светит нам в спину, до мельчайших деталей освещая замок, наши лица в тени, только блестят доспехи рыцарей, на которые с большой неохотой набросили плащи с цветами Волка Зигфрид, Алан и виконт де Теодерих.

Сердце стучит часто, играю ва-банк, неудача может стоить жизни всем моим людям, да и мне придется несладко. Копыта сухо стучат по земле, рыцари переговариваются веселыми голосами, но я уловил в лицах и движениях страшное напряжение. Одно дело мчаться с копьем наперевес на такого же противника, другое - ехать, не вынимая меча и не опуская забрала, приближаясь к зоне досягаемости стрел и арбалетов.

Гунтер предупредил:

- Ваша милость, лучники зашевелились!

- Пока далековато, - сказал я без особой уверенности. - Держите щиты так, чтобы хорошо видели гербы.

По его взгляду трое лучников начали подавать коней вперед, готовясь загородить меня, едва полетят стрелы. Я покосился по сторонам, оглянулся, у ребят моего отборного отряда в руках луки с наложенными стрелами.

Сердце стучало все чаще, мы уже чересчур близко, вот-вот с ворот рассмотрят наши лица, нужно начинать раньше, покатам не спохватились...

- Слава благородному сэру Уландру! - прокричал я громко.

Эти слова были сигналом к атаке, чему противились даже лучники, слишком уж въелось благородство, что в конце концов и погубит рыцарство.

Лучники разом выпустили тучу стрел, а затем еще и еще. Каждый заранее наметил себе цели, и сейчас, когда наверху никто не прячется за каменным барьером, почти каждая стрела нашла цель. Но даже сейчас уцелевшие на стене орали и вздымали кулаки, грозя нам гневом всемогущего лорда, а обстрел восприняли как пьяную выходку.

Гунтер крякнул, во взгляде, брошенном на меня, я увидел виноватость, понял. Я выхватил молот, швырнул, он унесся, послышался глухой удар, на серых камнях воротной башни появилась отчетливая отметина. На воротах испуганно закричали, замахали руками.

Снова и снова свистели стрелы, наверху вскрикивали, падали, наконец начали прятаться. А из леса со всех ног к нам неслись кто на конях, кто пешком, добежав, торопливо натягивали луки.

Я швырял и швырял грохочущий молот, после пятого удара башня начала вздрагивать сильнее, от вмятины разбежалась паутина трещин. Гунтер предостерегающе закричал, я выронил молот, уже готовый к броску, ухватил лук, по справа и слева засвистели стрелы: лучники обрушили град стрел на высунувшихся стрелков. Ни один не попал, по отвлекли внимание, а моя стрела убрала еще одного.

- Ваша милость, - крикнули из отряда лучников, - не отвлекайтесь!.. Ломайте башню, вот-вот рухнет!

От нового броска башня содрогнулась, донесся треск разламываемых камней. Еще два страшных удара, молот рушит, как металлический шар в десяток тонн, которым строители ломают старые дома. Башня вздрагивала, на глазах ширилась, раздираемая трещинами, на зубчатой вершине уже ни человека, стрелки восторженно орут, я подошел ближе и швырнул в последний раз, сам чувствуя, что последний. Башня затрещала, начала оседать, огромные глыбы обрушились на землю, разламываясь от ударов один о другой, а так как башня на краю рва, то почти все обломки перегородили ров.

- Ричард! - страшно заорал Зигфрид.

- Ричард де Амальфи! - поддержал Алан.

- Слава Ричарду! - прокричал виконт де Теодерих.

Втроем ринулись по камням, за ними лавой потекли люди Мигеля Сороки. Я подцепил молот и поспешно схватил лук. Гунтер взглянул на меня с сомнением, все-таки лучший рыцарь всегда возглавляет атаку, но мое королевство создавалось на монгольских традициях, когда военачальник идет не впереди, как дурак, а руководит с холма позади войск. Я выпускал стрелу за стрелой, сшибая тех, кто на дальних башнях поднимался с луком или арбалетом в руках.

- Хорошо стреляете, ваша милость, - наконец вскрикнул Гунтер.

- Еще скажи, что я не стрелок, - посоветовал я.

Он замялся:

- Этого я не знаю, только благородные не берутся за лук.

- В моих землях берутся, - отрубил я. - Нет благородных или неблагородных орудий. Все зависит от рук, которые их держат.

Я прицелился в лучника, чья стрела торчит в земле, отпустил тетиву и тут же вытащил другую, но глазами напряженно держал цель, иначе ничего не получится. Вторая стрела взвилась в воздух, а первая ударила в голову жертвы. Я поспешно выхватил третью, в то время как вторая попала в ухо своей жертвы.

Гунтер умолк, присматривается ко мне, я насторожился, поинтересовался быстро:

- Что не так?

- Все так, - сказал он испуганно, - все так, ваша милость!.. Пусть и дальше идет все так! Я просто счастлив, что у вашей милости стрел в колчане не становится меньше.

- Никому не говори, - предупредил я. Он посмотрел укоризненно:

- Разве не понимаю?

На стенах лучников не осталось, а я, разгорячившись, сшиб и воинов с баграми в руках, что готовились отпихивать штурмовые лестницы, идиоты, какие лестницы, сейчас во двор карабкаются по развалинам башни мои рыцари, возглавившие отряд латников, а их опережают, спеша заработать обещанные вольности, лесные братья разбойника Мигеля.

- Сколько у Волка осталось? - спросил я.

- Двадцать-тридцать, - ответил он быстро.

- Разве мы не перебили десятка два-три, если не больше?

Гунтер отмахнулся с пренебрежением:

- Так то лучники!

Я кивнул, принимая объяснение. Действительно, лучники не сражаются лицом к лицу, потому их попросту не считают воинами. Воины - это те, кто грудь в грудь, глаза в глаза, кто рубит и колет, а разве можно назвать воинами тех, кто посылает крылатые ракеты за триста миль?

За спиной послышался металлический голос Ульмана:

- В бой!.. Ваша милость, я жду приказа в бой!..

- И я, - поддержал Тюрингем. - Мы не можем позволить себе, чтобы победу для нас одержали крестьяне!

Ого, подумал я, мы уже, оказывается, белая кость и голубая кровь, но додумать не успел, рядом Гунтер выпрямился, вытащил меч и сказал с великим облегчением:

- Сэр Ричард... Вы - полководец!

С обнаженным мечом в руке он ринулся в полузасыпанный ров, быстро пробежал на ту сторону, легко прыгая по огромным глыбам, обломкам воротной башни. Справа и слева от него бегут Ульман, Тюрингем и остальные мои латники, сейчас они, облаченные в трофейные доспехи, ничуть не отличаются от настоящих рыцарей.

- Не прекращать огонь! - велел я лучникам. - Стрел не жалеть!

Лучники справа и слева стреляли по тем, кто бежал по стенам к руинам, у этих укрытия меньше. К счастью, стрелы уцелевших защитников втыкаются в землю, не долетев до нас, а наши умельцы из составных луков посылают стрелы с такой силой, что если в кого попадают, тот роняет лук и обеими руками хватается за пораженное место.

С обнаженным мечом в руке я ринулся в ров, начал карабкаться по камням, упал, больно ушибив колено, наконец сунул меч в ножны и уже быстрее перебрался через пролом во двор замка.

Возле барака наши латники рубят с десяток воинов Волка. Блестят мечи на вершине стены, оттуда падают тела, звон железа и крики со всех трех оставшихся башен.

Я снова выдернул меч, от меня шарахнулись, я ринулся в главное здание. На первом этаже сверкают мечи и топоры, орущие люди в железе с головы до ног страшно рубят один другого, трещат щиты, с проклятиями падают сраженные.

Неожиданно для себя я заорал, меня затрясло, я ворвался в толпу защитников и рубил направо и налево, не видя своего меча, только чувство тяжести в намертво сжатых пальцах, но выбегающие навстречу падают, рассеченные, словно пустые картонные коробки, из стен летят искры, это мой меч задевает камни.

Вокруг неумолчный дикий крик, звенит железо, наши латники карабкаются на башни, там надсадные крики, словно на корчевке леса, удары железа по железу, по ступенькам скатываются, грохоча металлом, скорченные фигуры, зажимая ладонями раны.

Справа от меня, прикрывая сюзерена, сражается Ульман. Забрало поднято, выглядит металлическим гребнем доисторического ящера. В огромных руках великанский топор мелькает, как будто гейша кокетливо размахивает веером. Он страшен в великолепных доспехах, умело подогнанных, блистающих, словно на герцоге или короле, которому оруженосцы наперебой начищают каждое звено. К тому же ревет жутким голосом огромного лесного зверя, выглядит несокрушимым - первым пробился к воротам донжона и начал их рубить, не обращая внимания на сыпавшиеся справа и слева удары.

Зигфрид и Алан прорвались к нему как раз вовремя: рыцари Волка посекли его доспехи, еще пара сильных прицельных ударов, и Ульман рухнет, но рыцарские мечи заработали с удвоенной силой, с другой стороны к Ульману пробился виконт Теодерих, закрыл щитом и телом, принял удары и начал возвращать вдвойне. Ульман без передышки рубил и рубил, под его ударами защитники падали, как кегли, ворота рассыпались в щепки, Ульман и рыцари смяли защитников и на той стороне, ворвались в донжон. У меня трое рыцарей, вспомнил я, остальные... впрочем, кто-то из них сегодня тоже станет рыцарем. Плевать, что скажут, признают их рыцарями другие рыцари или нет, но одного или двух я возведу в этот ранг! Или сословие.

Боевое исступление испарилось так же мгновенно, как и накатило. Я оглядел место боя почти трезвыми глазами.

Бой идет в нижнем зале, здесь Зигфрид, Алан, Теодерих, Гунтер, Ульман, в то время как бесполезные здесь лучники прикрывают нас во дворе под командованием Тюрингема.

Из защитников, отступая шаг за шагом к лестнице на второй этаж, оставалось десяток рыцарей и латников, но мои рыцари, а также Ульман, Рассело и Хрурт рубят их с подъемом, уже чувствуя вкус победы.

Глава 11

Пролетом выше остановились трое рыцарей в хороших доспехах, закрылись щитами, в руках боевые топоры на длинных рукоятях, в прорези шлемов блещут суровые взоры.

Один чуть впереди, настоящий гигант, доспехи в палец толщиной, на груди барельеф в виде летящего сокола, зачем-то закрашен черным, двое за его спиной: ширина лестницы не позволяет встать троим. Все - могучие звери, крепкие, похоже, сам Волк с сыновьями. Или один из них сын, а третий - лучший из рыцарей, которому доверено сражаться рядом с сеньором. Мне, как лидеру, положено сейчас вступить в яростную схватку и, демонстрируя невероятные боевые комбинации ударов, а также приемы восточных единоборств, побить всех троих, а затем, с побитой мордой и посеченными в капусту доспехами, всползти по ступенькам наверх, орошая своей кровью, а там задыхающимся голосом провозгласить себя властелином и этого укрепления.

- Щас, - сказал я. - Ага, щас!..

Одним движением сорвал с пояса молот и швырнул в переднего. Тяжелый снаряд ударил с мощью танкового. Раздался железный лязг, треск костей, брызнуло красным. Лестница опустела, всех троих унесло наверх, там грохнулись о стену, а когда я бодренько взбежал наверх, три тела застыли в лужах крови недвижимо и в безнадежно красивых позах.

- Есть еще боссы уровня? - прокричал я страшным голосом. - Пусть прячутся! Ричард де Амальфи идет... В смысле я иду! Кто не спрятался, пусть...

На верхнем этаже двери без засовов, к хозяину никто не осмелится войти, я распахивал двери, пусто, бросался к следующей.

Вдруг вдали распахнулась дверь, выскочил огромный мужчина в доспехах, двигается с легкостью, хотя в руке треугольный щит, а в руке меч. Забрало поднято, я сразу узнал Черного Волка.

Я закричал люто:

- Стой, сволочь!.. За мной должок!

Он резко развернулся, я увидел оскаленные зубы, лицо, как у загнанного зверя. Молот вырвался из моей руки с такой силой, что будь перед ним крепостная стена...

Волк быстро вскинул щит, я засмеялся. Молот распорол воздух, как быстро летящая птица, по барабанным перепонкам больно резанул страшный удар металла о металл... я ахнул: молот отлетел в сторону! То ли Волк держит щит так, что молот скользнул под острым углом и ушел в сторону, то ли еще что, но Волк хоть и пошатнулся, однако устоял, бросился к окну.