провернувшись вокруг своей оси, чтобы высвободить меч, пластом
рухнул рядом с поверженным Жомовым начальством.
извращения крестоносца Рабинович, пока остальные, в том числе и
Фатима с Абдуллой, помирали от смеха. - Не пускайте его к
Антиохии, а то от города камня на камне не останется.
известно, всегда через седалищное место получается, - пробубнил
откуда-то из-под плаща виртуоз-крестоносец. - Сейчас я встану и
все нормально сделаю.
тогда вселенную спасать будет? - буркнул в ответ на это крайне
интересное предложение Рабинович. - Ладно, поехали. Нечего с этим
олухом цацкаться...
Значит, у Попова оруженосец есть, а мне не положен? Да хрен вы
угадали. Я парня этого с собой беру.
такой олух нужен? Поумнее никого найти не можешь?
его никто всерьез не воспринимает?..
выбраться из складок плаща.
что-то добавить, но его ехидно перебил Попов.
объяснил криминалист. - Абдулла нам, конечно, помог, но вряд ли
он с крестоносцами дружбу водит. Тем более, все слышали, что тут
сарацин на поводке водят...
ничего не мог. Экскурсовод по лагерю крестоносцев был и в самом
деле необходим. Тем более что никто из членов экспедиции не знал
порядков, установленных в воинстве Христовом. Ментам требовался
кто-нибудь, кто помог бы быстрее понять нравы и обычаи рыцарского
войска, а поскольку напарник ладнскнехта-виртуоза быстренько
умчался вдаль, явно предпочитая держаться подальше от начальства,
то, кроме неуклюжего Аники-воина, нанять было некого. Рабинович
тяжело вздохнул.
смотри, сам будешь за это убожество отвечать!
у меня, в натуре, скоро лучшим во всей армии станет. - Он
повернулся к засиявшему, словно начищенный самовар, ландскнехту:
- Тебя как зовут, солдат?
плечами. - Мама, правда, назвала меня Ричардом, а фамилия мне
досталась Думкопф, но ни о том, ни о другом никто и не
вспоминает.
показывай, где нам на привал расположиться удобнее будет...
очень немногочислен - не более сотни закованных в доспехи
всевозможной формы пехотинцев и с ними десяток всадников, гордо
именующих себя Рыцари Урбана-Богоборца, Отмеченные Перстом (РУБОП
в сокращенном варианте). Все они носили черные плащи, на которых
красовался сжатый кулак с выставленным вверх средним пальцем.
Смысл этой эмблемы был в том, чтобы все видели, каким именно
пальцем осенил этих рыцарей вышеупомянутый папа римский Урбан
Второй. Куда делся Первый, никто не знает, но принято считать,
что он все-таки был.
презренной пехотой только приказным тоном и при помощи зуботычин.
Солдаты не роптали, привыкнув к тому, что начальство, а особенно
осененное самим папой, не выбирают. Впрочем, и любое другое,
которого в отряде, кстати сказать, было более чем достаточно.
Кроме десятка рыцарей, которых и крестоносцами язык не
поворачивался назвать, у ландскнехтов был свой начальник -
ландсхам, который ландсхамствовал над четырьмя уродами с еще
более труднопроизносимым названием. Те распоряжались примерно
равными частями сотни, а на тот случай, когда было лень даже
распоряжаться, имели нескольких заместителей. Вот и получалось,
что примерно половина отряда командовала и столько же
подчинялось. Причем большую часть времени каждая четвертая часть
войска держалась обособленно от других. Именно поэтому
присоединение ментов к отряду прошло почти незамеченным, без
оваций и приветственных речей.
новоприобретенного оруженосца. - Если бы у нас в ОМОНе так бойцы
друг к другу относились, хрен бы мы хоть одну крупную операцию
без потери половины личного состава провели.
объяснения Ивана ландскнехт. - А скажите на милость, о чем мне,
коренному клермонтцу, разговаривать с какими-то оболтусами из
Силезии.
фыркнул Рабинович. - Левая рука не знает, что правая творит.
прямо как с Луны свалились! Мы все воинство Христово, а перед
лицом его ни раса, ни адрес по прописке, ни пол значения не
имеют. Кстати, а чего это вы сарацинку с собой таскаете? Разве вы
на время похода, как все мы, обета безбрачия не давали и не
клялись девиц с собой не брать, дабы не обременять себя ничем на
пути к Гробу Господню?
рассказывать болтливому пехотинцу. - Нам сам папа спецзадание
дал.
стал. Отчасти из почтения к самозваным спецагентам католического
первосвященника, отчасти потому, что Жомов показал ему объемистый
кулак, вежливо намекая на то, что для простого оруженосца
клермонтский солдат задает слишком много вопросов. Ричард покорно
подчинился намеку своего командира и выбрал для привала место,
равноудаленное и от пехотной сотни, и от десятка рубоповцев. Один
из рыцарей подозрительно покосился в сторону соседей, но
поскольку на ментах не было общепринятых в крестовом походе
знаков командирского отличия, счел их простолюдинами и общаться с
ментами посчитал ниже своего достоинства. А это как нельзя лучше
устраивало Рабиновича.
чуть-чуть замаскировать сарацина, чтобы избежать конфликтов в
дальнейшем. Однако Абдулла наотрез отказался снять чалму, и
единственным, чего мог добиться кинолог, было то, что настырный
сарацин вместо белой тряпки намотал на голову такую же, но
черную.
Абдуллу Рабинович. - А впрочем, может, действительно мне тебя
прибить, чем какие-нибудь особо ретивые крестоносцы на запчасти
тебя рвать будут?
голову сарацин. - И вся ответственность за мой внешний вид лежит
на моем господине, да не позволит Аллах не вовремя вырваться
газам из его безразмерного кишечника. А святого Попа-оглы вы же
сами в обиду не дадите.
делать вид, что пытается помочь с обедом.
Рабиновича после порки, устроенной ей талантливым педагогом
Жомовым, но презрительно фыркать и игнорировать все Сенины
попытки к сближению не перестала. Нервы несчастного Рабиновича
оказались не такими прочными, как его резиновая дубинка, и он
после десятка безуспешных попыток завести разговор с Фатимой тихо
выругался себе под нос, отправившись дальше терзать новобранца
расспросами.
положение дел под Антиохией, до которой, по словам ландскнехта,
оставалось не более одного перехода. Однако Ричард говорил обо
всем что угодно, начиная с красочного живоописания в лицах своей
победы над самим Боэмундом на турнире в Каппадокии, чему,
естественно, никто не поверил, и заканчивая рассказом о том, как
ландскнехт единолично разогнал войско агарян под Константинополем
(даже врать не умеет!), но о делах под Антиохией так ничего и не
сказал, лишь многозначительно похлопывал своей ладонью по мечу.
Пришлось кинологу надавить на него, используя парочку грязных
методов второразрядного прокурорского следователя, и Ричард
раскололся, сознавшись, что вестей из-под осажденного города у
него нет.
что хоть такой информации добиться удалось.
силы делать? - удивился ландскнехт. - Не дураки же они с налета
Лондон Джек
Афанасьев Роман
Ильин Андрей
Гюго Виктор
Володихин Дмитрий