– Ясненько, – Нора побарабанила пальцами по подлокотнику кресла, – наконец-то в деле забрезжил рассвет. Все предельно просто. Этот Леонид Михайлович решил убрать тех, кто отправлял снимки его оторвы доченьки за рубеж. Сначала Колпакова, потом Шергину, все складывается одно к одному. Эта девушка, любовница Колпакова, ну та, которую ты отправил в Омск…
– Галя?
– Да, она сообщила милиции номер машины, задавившей фотографа?
– Нет.
– Почему? Очень странно!
– В первый момент, когда автомобиль сбил Олега, Галя настолько перепугалась, что впала в ступор, практически ничего не соображала. Когда ее стали допрашивать приехавшие на место происшествия сотрудники ГИБДД и милиции, девушка только лепетала, что поругалась со своим кавалером, он выбежал на улицу и попал под колеса. Галя же не могла сказать правду про Леонида Михайловича, Соню и порноснимки, она побоялась, что ее сочтут соучастницей.
Элеонора вытащила свои вонючие папиросы.
– Можешь не объяснять мне очевидные вещи. Ежу понятно, отчего она не стала вводить милицию в курс дела, но номер машины-то почему не назвала?
Я пожал плечами:
– Она говорит, вспомнила его только ночью, приехала домой, мигом заснула и увидела вновь сцену несчастья. И номер! Пятьсот восемьдесят восемь!
Элеонора повертела в руках мундштук.
– Бывает такое, описано в учебниках по психологии. Вот что, Ваня, конечно, маловероятно, что этот Леонид Михайлович сидел за рулем собственной машины, да еще сам. Более того, я совершенно уверена, что автомобиль украли специально для того, чтобы убить Олега, но проверить не мешает. Выясню сейчас, кто его хозяин, а ты съездишь и посмотришь, что к чему. Подожди немного.
Кресло выкатилось в коридор, я остался сидеть в вонючем «садике». Дверь приотворилась, и появилась Ленка.
– Ушла Нора?
– Сейчас вернется. Скажи на милость, чем тут пахнет?
Домработница сокрушенно сказала:
– Опять, да?
– Что опять? – не понял я.
– Василий теперь гадит не в ботинки, а в кадки, – пояснила Ленка, – вот стервец! И еще, он начал почему-то в баретки всем «Вискас» запихивать! Вчера стала одеваться, ногу в сапожок засовываю, а там, мама родная, сплошные крошки от этой дряни. Ну что за животное такое!
– Ты бы лучше придумала, что делать с испорченными растениями, – прервал я ее заунывные жалобы.
– Так я выкидываю их, – пояснила Ленка, – вона, листья сбрасывают, а Нора расстраивается так! Прям жалко смотреть! Дались ей эти метелки! Можно же букетов накупить, искусственных, и расставить кругом, красота!
Ага, как на кладбище. Не успел я донести до Ленки эту мысль, как вернулась Нора и, сердито сказав: «У тебя на кухне что-то подгорает», выставила ее в коридор.
– На, – она протянула мне записку, – машина с таким номером зарегистрирована на Мальцеву Олесю Викторовну, проживающую в Москве. Я оказалась права, автомобиль объявлен в розыск, но ты все равно съезди к женщине да узнай, что к чему, идет?
Последний вопрос был задан чисто для проформы, потому что Нора, естественно, не стала дожидаться моего согласия. В самом великолепном настроении, напевая себе под нос какую-то песенку, она вынеслась в коридор. Я вздохнул и начал набирать указанный телефон.
– Алле, – раздался из трубки детский щебет.
– Можно Олесю Викторовну?
– Ма, тебя! – заорал ребенок.
Очевидно, мать разозлилась, потому что я услышал далекий голос:
– Скажи, что меня нет! Ну сколько раз тебе объяснять, Женя! Завтра заказ сдавать! Времени на болтовню никакого!
– Мама ушла, – мигом сообщила врунишка.
– Женя, скажи маме, что я звоню по поводу заказа, – не растерялся я.
– Ма, – вновь закричала девочка, – это заказчик!
Послышался грохот, потом легкий вскрик, шорох, а затем слегка запыхавшаяся женщина недовольно произнесла:
– Слушаю.
– Я хочу сделать заказ, – осторожно сказал я.
– Размер? – коротко поинтересовалась Олеся.
– Ну… – забормотал я, мучительно соображая, что ответить, – а какой вы посоветуете?
– Я же не знаю, для чего он вам, – парировала собеседница, – все зависит от того, куда пойдет.
– Может, я просто подъеду?
– Давайте сначала сразу определимся с размером, – не дрогнула женщина, – сейчас у меня много работы, если очень большой, я не возьмусь сделать, а маленький могу.
– Совсем крошечный, – быстро сообщил я, – десять сантиметров.
– Сколько? – возмутилась она. – Вы издеваетесь? Или в домик для Барби заказываете?
– Нет, конечно, – я попытался выкрутиться, – это предназначается совсем для другого. Очень хорошо заплачу, сразу, долларами, полностью, до выполнения заказа.
– Ладно, – сдалась Мальцева, – приезжайте.
– Когда можно?
– Да хоть сейчас! Весь день буду дома.
Примерно через два часа, попав во все возможные пробки, я стоял в маленькой прихожей, украшенной африканскими масками. Помещение выглядело мрачно, будь у меня собственная квартира, ни за что бы не согласился оформить ее таким образом. Да еще все стены были увешаны дикими коврами самой невероятной расцветки. Чудовищный красно-черный палас, сильно смахивающий на попону, которую набрасывают на лошадь, тянущую катафалк, лежал на полу, голубой – висел на стене.
Девушка лет двадцати, открывшая мне дверь, весьма нелюбезно указала на вешалку и сказала писклявым, детским голоском:
– Пальто сюда, ботинки сымите, тапки в ящике.
Мне не очень-то нравится пользоваться грязной, засаленной обувью, которую надевали другие люди, поэтому я сказал:
– Можно я так пройду? В носках.
– Нет, – сердито поджала губы девица, – напачкаете, у нас повсюду ковры, авторская работа, эксклюзив, а тут вы с носками.
Пришлось покориться судьбе и натягивать на ноги нечто серо-зеленое, больше всего напоминающее полотняные бахилы, которые во времена моего детства выдавали посетителям в музеях.
Квартира казалась нескончаемой, я шел и шел по извилистому коридору, дивясь на диковинный интерьер. По стенам развешаны ковры, на полу ковры, на дверях ковры… Просто юрта безумного кочевника, гордящегося своим богатством. Интересно, сколько часов в день они убирают? Может, не ложатся спать ночью, а все пылесосят, пылесосят… Несмотря на обилие ковровых изделий, в воздухе совершенно не ощущался запах пыли.
– Сюда, – велела грубиянка и пнула дверь.
Все сразу стало на место, я понял, какие заказы берет Олеся и отчего вокруг такая необычная обстановка. Посреди широкого пространства высился громоздкий станок. Мальцева ткала ковры.
– Это вы звонили? – спросила женщина, вставая с низенькой табуреточки. – Хотели палас размером десять сантиметров?
– Разве такие заказывают? – я прикинулся дурачком.
Олеся убрала с лица легкую темно-русую прядку и улыбнулась.
– Недавно ко мне заявился один из современных нуворишей, ему потребовались коврики для собачьей будки.
– Вы его выгнали?
– Нет, конечно, кто же откажется от заказа. Содрала с парня денег побольше и сделала. Если не секрет, зачем вам десятисантиметровый палас?
– На этот вопрос я не отвечу.
– Почему? – удивилась Олеся. – Что-то тайное?
– Нет, просто не знаю ответа.
– Как? Сами же недавно по телефону…
– Это был не я.
– А кто?
– Понятия не имею, я вам не звонил, просто приехал. Разрешите представиться, вот мое удостоверение.
– Иван Павлович Подушкин, частный детектив, – медленно прочитала Олеся, – это вы?
– Да.
– И зачем я вам понадобилась? Только, если можно, рассказывайте побыстрей, сейчас заказчик должен прийти, – с самым суровым выражением на лице заявила хозяйка.
Я улыбнулся Мальцевой:
– Вы сообщали об угоне машины «Жигули»?
Внезапно она растеряла всю суровость. На ее лице появилась заискивающая улыбка.
Трубников Александр
Гуревич Георгий
Херберт Фрэнк
Орловский Гай Юлий
Бажанов Олег
Шилова Юлия