Чтение 36–й страницы книги ~Начало отечества~

новгородскими владениями "свейскую" державу, придвинувшуюся к Москве
литовскую границу и, главное, грядущее нашествие Батыевых полчищ-и призывал:

"Ярославовы все внуки и Всеславовы! Не вздымайте более стягов своих,
вложите в ножны мечи свои затупившиеся, ибо потеряли уже дедовскую славу! В
своих распрях начали вы призывать поганых на землю Русскую, на достояние
Всеславово. Из-за усобиц ведь началось насилие от земли Половецкой !

О, печалиться Русской земле, вспоминая первые времена и первых князей!"

Насколько выше мелких политических расчетов, сиюминутных удач, к которым
стремились правители, выше розни и бесчестья, мелкой выгоды и копеечных
обманов был этот человек, автор "Слова о полку Игореве"! Оставаясь
современником происходящего, он так опередил свое время и так решительно
сломал тесные идейно-политические рамки периода феодальной раздробленности,
что у некоторых исследователей появлялись сомнения: полно, мог ли человек
так подняться над своим временем, взмыть мыслью надо всей Русской землей и,
оглядев раздираемое распрями лоскутное одеяло мельчайших княжеств, столь
решительно выступить за единство родины? Откуда этот сильный одинокий голос
в диком хоре мелкофеодального политического скудоумия?

Но видимо, в этом и есть один из непостижимых секретов человеческого гения,
из которого выросло великое призвание всей русской литературы - настойчивое
стремление к исправлению общественных недостатков. В хаосе кровавых буден
феодальной раздробленности, осложнившихся жестокими поражениями от внешних
врагов, создатель "Слова" думал о будущем родины и даже реально видел,
каким оно должно быть.

Оглядываясь в прошлое, переплавляя печальный исторический опыт, он видел и
звал грядущее, которое не мыслил без единства.

Пройдет век с небольшим, и начнется долгий и непростой процесс собирания
Руси вокруг Москвы.

Но до этого было далеко, а до страшных бед и испытаний гораздо ближе. Карл
Маркс справедливо увидел в "Слове о полку Игореве" "призыв русских князей к
единению как раз перед нашествием собственно монгольских полчищ".

В год, когда создавалось "Слово", уже содрогались от топота низкорослых
косматых коней нукеров 30-летнего Темучина - будущего Чингисхана степи
лежавшей за сорока землями Азии. Мелкие татарские и монгольские племена
одно за другим покорялись хану-предводителю. Начинал раскручиваться
гигантский водоворот, в воронке которого скоро станут исчезать целые народы.

Тангутские скотоводы и китайские земледельцы, индийские брахманы и
персидские купцы, русские смерды и половецкие всадники не ведали, конечно,
что минуют несколько быстролетных десятилетий и обозримый мир изменится
неузнаваемо. И сами могущественные половцы, чьи каленые сабли теперь легко
доставали до сердец русских княжеств, окажутся на смертельной черте,
переступят ее и, отдав степь новым "находникам", исчезнут навсегда. Имя их
и рассказы о грозных деяниях останутся только на страницах восточных
хроник, русских летописей да в гениальном, пронзающем сердце "Слове о полку
Игореве".

Такие настанут смерченосные времена... Трудный путь, полный потерь, лишений
и изнурительной борьбы за саму возможность жить, скрывался для Руси в
грядущем времени и приближался неумолимо - не миновать!

Пройдет ли Русь эту столетиями измеряемую череду тяжелых испытаний? Осилит
ли дорогу, на которой многие народы исчезнут без следа?

Осилит! Залогом тому служили трудолюбие русского народа, его глубинная
самобытность, извечное стремление к свободе и готовность на великие жертвы
ради Отечества.

--------------------------------

[1] 879 год. Здесь и далее прим. авт.

[2] 987 год.

[3] Мусульмане.

[4] Византийцы.

[5] Византийскую.

[6] Венгры.

[7] Карпаты.

[8] Не откроет.