чьими-то инициалами, появился деревянный бочонок хваленого голландского
джина. Разлив напиток по стаканам с ловкостью, свидетельствующей о немалом
опыте, и добавив туда на треть воды, мистер Квилп передал Ричарду Свивеллеру
его порцию, закурил трубку от огарка, торчавшего в старом покореженном
фонаре, уселся на стуле с ногами и сразу же окутал себя клубами дыма.
Правда, крепок? Правда, огонь? Слеза прошибает, в горле першит, дух
захватывает! Правда, хорош?
воды. - Да неужто я поверю, что вы способны проглотить эту огненную
жидкость?
Вот! И вот! Ну что?
крепчайшего джина, скорчил страшную гримасу, запыхтел трубкой, затянулся
несколько раз подряд и выпустил весь дым через нос. Потом, когда этот подвиг
был окончен, он снова принял прежнюю позу и захохотал во все горло.
дробь кулаком и локтем. - За нее, за красотку! Выпьем за красотку и осушим
стаканы до дна! Просим имя, имя!
Софи Уэклс!
Ричард Свивеллер! Ха-ха-ха! За будущую!
недель назад, но сейчас он неуместен, мой прекрасный друг. Возложив себя на
алтарь Чеггса, она...
говорите мне о Чеггсе! Она будет миссис Свивеллер, и точка! Выпьем же снова
за ее здоровье, и за здоровье ее батюшки, и за здоровье ее матушки и всех
братцев и сестриц! За все славное семейство Уэклсов! За всех за них сразу, -
залпом!
остолбенении глядя на карлика, который размахивал руками и дрыгал ногами. -
Бывают весельчаки, но чтобы такое вытворяли, этого мне еще в жизни не
приходилось ни видеть, ни слышать! Честное слово!
раззадорило карлика, и Ричард Свивеллер, не перестававший дивиться его
проказливому настроению и за компанию частенько прикладывавшийся к стакану,
сам того не замечая, становился все разговорчивей и откровенней, а под конец
совсем разоткровенничался, тем более что мистер Квилп весьма умело вызывал
его на это.
педаль нужно нажимать в трудные минуты, Дэниел Квилп сильно облегчил себе
свою задачу, и вскоре замысел легковесного Дика и его расчетливого дружка
стал известен ему во всех подробностях.
Мы все уладим, обязательно уладим! По рукам! И с этой минуты я ваш друг!
ожидавший такой поддержки.
фамилию на Чеггс или на любую другую, только не на Свивеллер. О счастливец!
Старик богат, как жид! Ваше будущее обеспечено. Я уже вижу вас муженьком
Нелли, вижу, как вы купаетесь и золоте и серебре. Можете рассчитывать на мою
помощь. Все уладится! Все уладится, не сомневайтесь!
и обсудим все с самого начала и до конца. Налейте себе джину, а я отлучусь
на минуточку. Я ненадолго... ненадолго!
кегли позади трактира, повалился там на землю и давай кататься клубком,
завывая во весь голос в порыве буйного восторга.
все затеяли, они все обдумали, а удовольствие получу я! Кто недавно наломал
мне бока - этот пустобрех? Кто заглядывался на миссис Квилп, строил ей
глазки и слал ей улыбочки - его дружок и сообщник, мистер Трент? Ухлопают
два-три года на эту дурацкую затею и, наконец, поймают в свои сети нищего, а
один вдобавок свяжет себя по рукам и по ногам на всю жизнь! Ха-ха-ха! Пусть
женится на Нелли! Пусть она достанется ему, а когда узел будет затянут
накрепко, я первый доложу этим молодчикам, чего они достигли, да еще с моей
помощью! Вот тогда-то мы и сведем старые счеты, вот тогда-то они и вспомнят,
какой у них был верный друг и как он помогал им подцепить богатую
наследницу! Ха-ха-ха!
на серьезную неприятность, так как он подкатился кубарем почти вплотную к
полуразвалившейся собачьей конуре, откуда вдруг выскочил огромный свирепый
пес. Пес этот мог бы оказать ему весьма суровый прием, да помешала короткая
цепь. Карлик лежал на спине в полной безопасности и корчил страшные рожи
псу, наслаждаясь, что тот не может приблизиться к нему ни на один дюйм, хотя
их разделяло каких-нибудь два шага.
клочки! - приговаривал Квилп, подсвистывая псу и доводя его этим до
бешенства. - Боишься, задира? Врешь, боишься!
чем не бывало лежал в двух шагах от него и назло ему презрительно пощелкивал
пальцами. Когда же восторг его немного утих, он встал, подбоченился и,
приплясывая, прошелся эдаким фертом вокруг конуры и окончательно озверевшей
собаки - у самой границы, отмеренной длиною цепи. Это помогло ему
успокоиться и прийти в ровное расположение духа, вслед за чем он вернулся к
своему ничего не подозревающему собутыльнику, который с необычайно серьезным
видом глядел на реку и мечтал о золоте и серебре, обещанных ему мистером
Квилпом.
ГЛАВА XXII
для которого все, что касалось сборов и отъезда Кита, было делом не меньшей
важности, чем если бы он готовился к путешествию в дебри Африки или
кругосветному плаванию. Трудно себе представить, чтобы какой-нибудь другой
сундучок открывали и закрывали столько раз в течение одних суток, сколько
тот, где лежал гардероб Кита и прочие необходимые ему вещи, и во всяком
случае ни один сундук не казался паре детских глазенок вместилищем таких
сокровищ, какие являл изумленному взору маленького Джейкоба этот сундучище с
тремя рубашками и соответствующим количеством чулок и носовых платков. Но
вот за сундучком заехал возчик, на квартире которого, в Финчли, Кит должен
был получить свой багаж на следующий день; и когда сундучок унесли из дома,
семейству Набблс осталось размышлять над двумя вопросами: первый - не
потеряет ли его возчик по дороге, или не солжет ли самым бессовестным
образом, будто потерял; и второй - сознает ли мать, как она должна беречь
себя в отсутствие сына.
но соблазн уж очень велик! Эти возчики вечно прикидываются, будто вещь
потеряна, - озабоченным тоном говорила миссис Набблс, касаясь первого
вопроса.
отослали. Надо было кому-нибудь вместе с ним поехать.
стороны это и глупо и нехорошо. Зачем вводить людей в соблазн!
возчиков в соблазн, разве только пустыми сундуками, и, придя к такому
истинно христианскому решению, перешел ко второму вопросу.
смогу навещать вас, когда буду ездить в город, и письмецо тебе как-нибудь
напишу; а пройдет три месяца, и, глядишь, мне отпуск дадут. Вот тогда
увидишь, что будет! Мы сводим маленького Джейкоба в цирк, и он у нас узнает,
что такое устрицы!
как-то боязно, - сказала миссис Набблс.
проговорил Кит. - Это все ваша сектантская молельня, Маленькая скиния! Нет,
мама, сделай мне одолжение - ходи туда пореже! Попомни мое слово: если твое
доброе лицо, от которого у нас все светлеет в доме, станет постным, и если
малыш тоже научится корчить постную физиономию и называть себя юным
грешником (бедняжка!) и дьявольским отродьем (то есть порочить покойного
отца), да если ты еще и Джейкоба собьешь с толку, меня это так огорчит, что
я пойду и запишусь в солдаты и подставлю голову под первое пушечное ядро,
которое полетит в мою сторону.
затосковал и повесил нос на квинту, оставь на капоре тот бант, который ты
чуть не спорола на прошлой неделе. Что за беда, если мы будем смотреть
весело и веселиться, насколько это нам позволяет наша бедность? Неужто в
моей душе есть что-то такое, из-за чего я должен превратиться в плаксивого,
нудного ханжу, который и говорит с каким-то мерзким гнусавым пришепетыванием
и перед всеми пресмыкается? А меня как раз на другое тянет. Вот послушай!
Ха-ха-ха! Ведь смеяться человеку так же просто, как и ходить, двигаться, и
для здоровья это так же полезно. Ха-ха-ха! Овца блеет, свинья хрюкает,
лошадь ржет, птица поет-заливается, а я смеюсь. Ха-ха-ха! Разве не так,
мама?
Русанов Владислав
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Акунин Борис
Березин Федор
Шилова Юлия