черные нарукавники.
Подумать только!
Снегсби? - спрашивает мистер Талкингхорн. - Он, кажется, остался должен за
квартиру. И его, разумеется, нужно похоронить.
извиняющимся видом. - Я, право, не знаю, что посоветовать... вот разве
только послать за приходским надзирателем.
и я...
Снегсби, покашливая почтительно.
том, откуда он прибыл, или вообще о чем-нибудь таком, что имеет к нему
отношение.
том, откуда он прибыл, я знаю не больше, чем о том...
рот, ожидает, чтобы кто-нибудь заговорил опять.
кто-нибудь: "Снегсби, вот двадцать тысяч фунтов лежат для вас наготове в
Английском банке *, назовите только хоть одного его родственника" - и я не
мог бы назвать ни одного, сэр! Года полтора назад, помнится, как раз в то
время, когда он снял комнату здесь, у старьевщика...
поддержкой, - он пришел к нам как-то раз утром, после первого завтрака,
застал мою крошечку (это я так называю миссис Снегсби) в лавке, показал ей
образец своего почерка и объяснил, что ищет работы по переписке и, говоря
напрямик, - излюбленное выражение мистера Снегсби, которое он всегда
произносит с какой-то убедительной искренностью, как бы извиняясь за свою
прямоту, - говоря напрямик, признался, что очень нуждается. Моя женушка
вообще недолюбливает незнакомцев, особенно, говоря напрямик, если им
что-нибудь нужно. Но этот человек ее почему-то растрогал, - то ли потому,
что он давно не брился, то ли потому, что волосы у него были растрепаны, или
еще по каким-нибудь там дамским соображениям, - не знаю, судите сами, - но
так или иначе, она взяла у него и образец почерка и адрес. Моя женушка плохо
запоминает фамилии, - продолжает мистер Снегсби, снисходительно кашлянув в
руку, - он сказал, что его зовут Немо, а она не расслышала и подумала, что
Нимродом *. И вот с тех пор все, бывало, твердит мне за обедом и завтраком:
"Снегсби, что ж это ты еще не нашел работы для Нимрода!" или: "Снегсби,
почему ты не дал Нимроду переписывать эти тридцать восемь полулистов из дела
Джарндисов?" - и тому подобное. Ну вот, так он и начал мало-помалу выполнять
сдельную работу для нас, и это все, что я о нем знаю, кроме того, что
работал он быстро и не отказывался от ночной работы, так что если, бывало,
сдашь ему, скажем, сорок пять полулистов в среду вечером, так он принесет их
в четверг утром. И все это, - заключает мистер Снегсби, почтительно указывая
цилиндром на койку, - мой уважаемый знакомый, несомненно, подтвердил бы,
если бы мог.
осталось ли после него каких-нибудь бумаг; может быть, вам удастся
что-нибудь узнать из них. О его смерти произведут дознание, и вас будут
допрашивать. Вы грамотный?
него. А не то он может попасть в беду, нажить себе неприятность. Я подожду,
раз уж я здесь, - только не мешкайте, - а потом засвидетельствую, если
потребуется, что обыск был произведен правильно, законным образом. Посветите
мистеру Снегсби, любезный, а он быстро узнает, нет ли здесь чего-нибудь
такого, что могло бы вам помочь.
хотя стоит совсем рядом, а в каморке почти ничего больше нет.
углу камина, мисс Флайт, трепеща, выглядывает из-за двери. Закаленный опытом
старый юрист старого закала в тускло-черных коротких штанах, завязанных
лентами у колен, в просторном черном жилете, в черном фраке со слишком
длинными рукавами, в шейном платке, слабо свернутом мягким жгутом и
завязанном узлом того особенного фасона, который так хорошо знаком всей
знати, стоит на том же самом месте и в той же самой позе.
кассы - этих расписок в получении проездных пошлин у застав на пути к
Нищете; смятая бумажка, пахнущая опиумом, с нацарапанными на ней краткими
записями, начатыми недавно, очевидно с намерением вести их регулярно, но
скоро заброшенными: в такой-то день принято столько-то гранов, в такой-то -
на столько гранов больше; несколько запачканных вырезок из газет с отчетами
о дознаниях коронера * по делам о смертях, вызванных неизвестной причиной;
больше ничего нет. Обыскивают посудный шкаф и ящик забрызганного чернилами
стола. Нигде нет ни обрывка старого письма или вообще бумаги, на которой
было бы написано хоть слово. Молодой врач осматривает платье, в которое одет
переписчик. Перочинный нож и несколько полупенсов - вот все, что он находит.
Таким образом, предложение мистера Снегсби оказалось единственным разумным
предложением, и решено вызвать приходского надзирателя.
остальные выходят из каморки.
хвостом и облизываясь.
Аллегории и своим размышлениям.
собираются кучками, чтобы обсудить происшествие, и высылают авангард
разведчиков (главным образом мальчишек) к окнам мистера Крука, которые
подвергаются осаде. Полисмен уже поднялся в комнату умершего и снова
спустился, а теперь стоит, как башня, у входа в лавку, лишь изредка
удостаивая взглядом мальчишек, копошащихся у его подножия; но стоит ему на
них взглянуть, как они пугаются и отступают в замешательстве. Миссис
Перкинс, которая несколько недель не разговаривала с миссис Пайпвр, - ибо
между ними возникли недоразумения из-за того, что маленький Перкинс "дал
затрещину" маленькому Пайперу, - миссис Перкинс пользуется этим
знаменательным случаем, чтобы возобновить дружеские отношения с соседкой.
Молодой слуга из углового трактира, привилегированный любитель полицейского
искусства, по должности своей обязанный знать жизнь и порой расправляться с
пьяницами, обменивается конфиденциальными сообщениями с полисменом, напустив
на себя неуязвимый вид молодца, которого не смеют коснуться полицейские
дубинки и которого нельзя забрать в полицейский участок. Люди, высунувшись
из окон, переговариваются через переулок, и простоволосые разведчицы
прибегают с Канцлерской улицы узнать, что случилось. По-видимому, все
охвачены одним чувством - слава тебе господи, что не мистер Крук первый
приказал долго жить, - но чувство это не лишено доли вполне понятного
сожаления о том, что случилось так, а не наоборот. В разгаре этих волнений
появляется приходский надзиратель.
нужным должностным лицом, но сейчас он пользуется некоторой популярностью
хотя бы уж потому, что скоро увидит мертвое тело. Полисмен смотрит на него,
как на болвана-штатского, - на пережиток варварской эпохи уличных сторожей,
- но все-таки разрешает войти этому официальному лицу, с которым приходится
считаться, пока правительство не упразднит его должности. Волнение нарастает
по мере того, как из уст в уста все дальше передаются слухи о том, что
приходский надзиратель прибыл и вошел в дом.
которые в его отсутствие несколько успокоились. Он объявляет, что для
завтрашнего дознания требуются свидетели, которые могут сообщить коронеру и
присяжным какие-либо сведения о покойном. Ему немедленно называют
многочисленных свидетелей, которые ровно ничего не могут сообщить. Еще
больше его сбивают с толку, то и дело твердя, что сын миссис Грин сам был
"переписчиком судебных бумаг и знал покойника как свои пять пальцев", но по
расследовании выясняется, что упомянутый сын миссис, Грин сейчас находится
на борту корабля, три месяца назад отплывшего в Китай; впрочем, снестись с
ним можно по телеграфу, испросив на то разрешения у адмиралтейства.
Приходский надзиратель обходит все местные лавки и квартиры, чтобы допросить
жителей, а войдя в какой-нибудь дом, всякий раз первым делом закрывает за
собой дверь и доводит публику до исступления своей скрытностью,
медлительностью и глупостью. Кто-то видел, как полисмен улыбнулся
трактирному слуге. Интерес публики, ослабев, начинает переходить в
равнодушие. Визгливыми ребячьими голосами она обвиняет приходского
надзирателя в том, что он якобы сварил в котле какого-то мальчугана, и хором
горланит отрывки из сложенной на эту тему народной песенки, в которой
поется, будто упомянутый мальчуган пошел на суп для работного дома. В конце
концов полисмен находит нужным защитить честь блюстителя благочиния и
хватает одного певца, с тем чтобы отпустить его не раньше, чем разбегутся
все остальные, и - с обязательством убраться прочь отсюда, прочь! да
поживей! - обязательство, которое тот немедленно выполняет. Итак, волнение
на время улеглось, а невозмутимый полисмен (для которого немножко больше
опиума, немножко меньше не имеет ровно никакого значения) - невозмутимый
полисмен в блестящем шлеме, немнущемся, жестком мундире, стянутом крепким
ременным поясом, к которому прикреплены наручники, с толстой дубинкой в руке
Березин Федор
Белов Вольф
Орловский Гай Юлий
Акунин Борис
Березин Федор
Глуховский Дмитрий