сказать ему, что хорошо знаю этих гигантов леса с раскидистыми
зонтиковидными кронами и даже просидел много часов на их ветвях, но тут на
тропинке возникли двое индейцев.
худыми костистыми лицами и чуть более темной кожей. С минуту они
напряженно разглядывали нас, сжав в руках копья, затем один сказал:
"Феле," - и положил на тропу маленький золотой самородочек - примерно на
один-два зубных протеза. Потом он показал пальцем на оранжевую каску вождя
и отступил на шаг. Не сводя с него глаз, Феле взял самородок, положил
вместо него каску и ушел, утянув меня за руку.
животное, к которому запрещено прикасаться. У Йоли, жены Панчо, тотем -
олень. Вот почему олени свободно гуляют под окнами кордона - Панчо ни за
что не убьет зверя. если знает, что ему самому придется готовить из него
обед. Тотем рода Феле - маленькая ящерица. Это выгодно, но не очень
удобно. Приходится быть постоянно настороже, чтобы не задеть ящерку
случайно. А они, как нарочно, снуют повсюду.
прыгающие ящерицы Chemidophorus - на лужайке перед домом, а зеленые Anolis
с красным складным "парусом" на горле - в соломенной крыше.
праздника мужчины втыкают в волосы разноцветные перья, чтобы быть похожими
на нее. Праздничный наряд состоит из хвостовых перьев попугаев ара, а
боевой - из перьев орлов.
водятся и другие орлы - белые, черные и буровато-красные. В других частях
Амазонии индейцы, наоборот, предпочитают перья гарпии всем остальным, так
что она исчезает даже в местах, где белых охотников нет.
наряде из перьев провожало нас в путь. К сожалению, мачигенга так и не
разрешили себя фотографировать - они боялись, что снимки могут попасть в
руки злых людей, а ведь изображение - частица души. Мне лишь дважды
удалось их снять, украдкой высунув аппарат из кармана: при первой встрече
и разок в хижине, но снимки получились нечеткими.
уровень реки так упал, что обнажились выходы твердой глины на дне, сплошь
изрытые норками. В норках живут похожие на перочинные ножики двустворчатые
моллюски типа морского черенка Solen. У мачигенга они считаются лучшим
деликатесом, но попробовать их удается раз в несколько лет, когда в реке
совсем мало воды.
вернуться с пака-пакой к устью реки. Пока мы тащили лодку через мели к
кордону, у меня родился гениальный план. В паре километров ниже по течению
находится главная колпа - выход глины, на котором, по словам Панчо,
собираются целые стада "sachavacos, venados, sajinos y armadillos" -
тапиров, оленей, пекари и броненосцев. Подобраться к ним незаметно на
лодке невозможно, а вплавь - запросто. Я договорился с хозяевами лодки,
что отправлюсь вплавь до рассвета и посмотрю солонец, а они потом догонят
меня и подберут.
лягушек и гусениц. После полуночи луну затянули тучи, похолодало и начал
накрапывать дождь. Но вода в реке казалась прямо-таки горячей на ощупь, к
тому же я думал, что лодка догонит меня через два-три часа. Поэтому я
сложил все вещи в рюкзак, оставшись в плавках, футболке и сандалетках,
замотал рюкзак полиэтиленом, положил его в лодку, оглянулся напоследок на
спящий кордон и поплыл. Документы и деньги остались в рюкзаке, но я был
абсолютно уверен, что с ними ничего не случится. Было два часа ночи.
Днем там было полно следов тапиров, но сейчас почему-то паслись только два
похожих на танк гигантских броненосца и ошейниковый пекари. Еще через
километр, уже в утренних сумерках, я проплыл мимо колпы куриных птиц -
галечника, на котором заполняли желудки камешками гокко, краксы
(Chamaepetes), пенелопы (Penelope) и чачалаки (Ortalis). Тут вдруг со всех
сторон засверкали молнии и хлынул дождь.
Лодка между тем явно запаздывала. Когда от холодных потоков дождя
замерзала голова, я отдыхал под корягами. Оказалось, что на их нижней
стороне прячутся разные летучие мыши, ласточки и бабочки. Один раз я
неожиданно столкнулся с большим белым кайманом. Мне все время приходилось
выбирать между наружной стороной излучин, где течение быстрое, но
периодически больно стукаешься о коряги, и отмелями, где коряг нет, но
течение медленное и можно наступить на большого, покрытого красивым
леопардовым узором ската - речного хвостокола (Potamotrygon).
скоростью, что и я, поэтому уворачиваться от них было несложно. Один раз
высоченный "амазонский дуб" (Dinizia) рухнул в воду в сотне метров передо
мной и поплыл, тяжело ворочаясь. Но вскоре опасный сосед застрял в
стремнине, и я его обогнал. Час за часом я скользил мимо берегов под
яростным ливнем, разглядывая фауну иногда с расстояния вытянутой руки:
розовых колпиц (Platalea ajaja), лягушковых черепах (Phrynops), пятнистых
оцелотов, енотов-крабоедов (Procyon cancrivorous). К полудню река начала
быстро подниматься, течение заметно ускорилось, а вода стала мутнеть и
постепенно остывать. Но тут дождь кончился. В наступившей тишине было
слышно, как с шумом обваливаются подмытые течением береговые обрывы.
зеленых синелобых ар (Ara nobilis), мимо молодого ягуара на бревне, мимо
редкой тигровой выпи (Tigrisoma fasciatum). На пару часов выглянуло
солнце, и тут я встретил двух ягуаров подряд - они блаженно грелись на
бревнах, провожая меня сонным взглядом. Я завернул в маленький ручеек,
чтобы отдохнуть немного, но там, кроме обычных в таких местах зеленых
ножетелок (Apteronotidae), плавали еще электрические угри (Electrophorus
electricus), так что пришлось двигаться дальше. Тут мне встретилась колпа
маленьких попугаев: тысячи ярко-зеленых птичек рылись в береговом откосе и
стаями носились вокруг.
так сильно, что вошла в лес и косила бревнами растительность, выросшую за
полгода на iapo и varza. Над исчезнувшими пляжами с горестным криком
кружились кулики, рискнувшие загнездиться во второй раз. Их кладки давно
оказались под водой. Я надеялся завернуть к туристам у Кочи Сальвадор, но
там, как нарочно, никого не оказалось.
взглядом и с криком взвились на деревья. Дождь полил с новой силой, и я
начал не на шутку замерзать. Проплывая мимо берега, вдруг увидел торчащую
из воды голову динозавра - правда, маленького. Не успел толком его
рассмотреть, как он исчез. Тогда я не понял, что это за существо, и мысль
о нем еще полгода занозой сидела в мозгу, пока я не выяснил, что это была
редкая каймановая ящерица (Dracaena guianensis).
увидел ягуара, а потом - здоровенную золотисто-рыжую пуму. В отличие от
ягуара, который постоянно держится у воды, охотясь на кайманов, черепах,
тапиров и капибар, пума (Felis concolor) предпочитает terra firma. Поэтому
ягуаров туристы в Ману видят примерно в одном маршруте из десяти, а пуму
за все годы массового туризма встречали только дважды, хотя по реке
проходит несколько лодок в день.
встретил редчайшую и совершенно не изученную крабовую лисицу (Dusicyon
vetulus), а через пять минут - роскошного черного ягуара, жуткую зверюгу,
мех которой так и переливался в свете луны, очень кстати проглянувшей
сквозь тучи. Благодаря луне я смог обходить коряги на протяжении
последнего километра, оставшегося до нижнего кордона Ромеро.
целый чайник, прежде чем я отогрелся и смог объяснить, откуда я взялся.
Руки у меня сморщились от воды, как у трехдневного утопленника. Мы
связались по радио с верхним кордоном, и оказалось, что из-за поломки
мотора лодка вышла только днем.
мы были в Боке Ману.
неожиданно высадила сюда десант. В сельве чуть ниже по реке обнаружились
обширные плантации коки и потайной аэродром, самолеты с которого летали
прямо в США. Все это пришлось брать с боем. Несмотря на неприятности,
поселок остался единственным островком цивилизации на сотни километров
вокруг. После облавы Боку включили в состав охранной зоны парка и отобрали
у жителей оружие. Теперь здесь нет ни одной курицы: всех передушили margay
gatos - дикие кошки Felis tigrinus.
моторках, высматривая на отмелях бревна ценных пород. Набрав
десяток-другой, они увязывали их в плот, вырезали на каждом бревне свое
имя и сплавлялись на нем вниз до города Puerto Maldonado, откуда есть
автомобильная дорога в горы.
здесь галечные берега и много перекатов. Если плотогон тонет в пути,
деньги за плот достаются его семье благодаря имени, вырезанному на
бревнах. Если сплав проходит нормально, то все возвращаются на одной
моторке (до Пуэрто Мальдонадо больше 200 километров, и за такой путь
Шилова Юлия
Черепнин Владимир
Семенова Мария
Шилова Юлия
Прозоров Александр