Мак-Олеев такая непримиримая вражда. Аллан выказал много мужества в нынешних
походах, к тому же он имеет огромное влияние на умы своих соотечественников
благодаря мрачной таинственности своего поведения и речей. Мне не хотелось
бы вызывать его неудовольствие, это могло бы иметь очень неприятные
последствия. А между тем эти люди были бы нам весьма полезны, и если, как вы
утверждаете, на них можно вполне положиться...
своей головой и шеей, - сказал майор, - а вашей светлости известно, что
больше этого честный воин не может сказать даже про родного отца.
чрезвычайной важности, я хотел бы знать, на чем покоится ваша столь твердая
уверенность?
на недурное вознаграждение за мою голову, которым Аргайл удостоил меня, не
только не посягнули на мое личное имущество, на которое, наверное,
позарились бы солдаты любой регулярной армии в Европе, не только возвратили
мне моего коня, весьма ценного, как ваша светлость изволит знать, - но я не
мог никакими силами убедить их принять от меня ни одного стайвера, дойта или
мараведи в уплату за беспокойство и в возмещение расходов, которые требовал
уход за мной. Они решительно отказались от звонкой монеты, предложенной от
всего сердца, а это редко приходится видеть в христианской стране.
служить залогом их надежности; но как предотвратить вспышку смертельной
вражды между ними и Алланом Мак-Олеем? - С минуту он помолчал и вдруг
неожиданно добавил:
ночь.
выздоравливающего, к тому же недавно покинувшего горные ущелья, не заставил
себя долго просить и с жадностью накинулся на еду; маркиз, налив себе кубок
вина и выпив его за здоровье майора, заметил, что, как ни скромен провиант в
его лагере, майору Дальгетти, по-видимому, приходилось довольствоваться еще
худшей пищей вовремя своих странствований по Аргайлширу.
майор, - вкус черствого хлеба и затхлой воды, которыми угощал меня Аргайл,
до сих пор у меня во рту, а пища, которую доставляли мне Сыны Тумана, - хоть
эти бедные, беспомощные создания и старались изо всех сил, - не шла мне
впрок, так что, когда я надевал свои доспехи, которые, кстати, мне пришлось
бросить ради удобства дальнейшего путешествия, мое тело болталось в них, как
прошлогодний сморщенный орех в своей скорлупе.
только мне не будет выдано жалованье, ибо, смею вас уверить, ваша светлость,
те сорок два фунта веса, которые я сейчас потерял, были приобретены мной за
счет жалованья, аккуратно выплачивавшегося правительством Голландии.
котором вам легче будет совершать походы. Что же касается жалованья, то
дайте нам одержать победу, майор. Только одержать победу - и тогда все
желания, и ваши и наши, исполнятся... А пока налейте себе еще вина.
самых краев, дабы выказать свою преданность, - за победу над всеми врагами,
а главное - над Аргайлом! Надеюсь вырвать собственноручно второй клок волос
из его бороды, - однажды мне уже удалось ее пощипать.
- Сынах Тумана. Вы, разумеется, понимаете, Дальгетти, что об их присутствии
и о том, с какой целью мы намерены их использовать, никто не должен знать,
кроме нас с вами?
начальника, - на что Монтроз и рассчитывал, - прижал ладонь к губам и важно
кивнул головой.
восемь или десять мужчин и несколько женщин и детей.
вашей светлости. Я не почел удобным привести их в лагерь без вашего на то
соизволения.
сейчас, или даже поискать себе убежище подальше отсюда. Я пошлю им денег,
хотя у меня их сейчас маловато.
светлости стоит лишь намекнуть, что Аллан направляется в ту сторону, и мои
приятели, Сыны Тумана, немедленно сделают "направо кругом" и поспешат дать
тягу.
Лучше все-таки послать им немного денег - они смогут купить коров для того,
чтобы прокормить женщиной детей.
способом, - заметил майор. - Впрочем, как будет угодно вашей светлости.
Монтроз, - которым можно доверять и которые умеют держать язык за зубами,
они-то и будут служить нам проводниками под командой своего главаря. Пусть
они завтра же на рассвете явятся ко мне, и постарайтесь, если возможно,
чтобы они не догадались о моих намерениях и не разговаривали друг с другом
наедине. А у этого старика есть дети?
дюжины; у него остался только один внук, бойкий и смышленый мальчонка. Я
никогда не видел его иначе, как с камнем, который он готов швырнуть во что
попало. Если верить этой примете, то, как Давид, который имел обыкновение
метать гладкие камешки, добытые со дна потока, он со временем будет храбрым
воином.
- Надеюсь, что у него хватит ума сохранить свое имя в тайне?
пострелята, едва вылупившись из яйца...
верности деда, и если тот оправдает наше доверие, то мои заботы о судьбе
мальчика будут ему наградой. А теперь, майор Дальгетти, я разрешаю вам
удалиться на покой; завтра вы приведете ко мне Мак-Ифа и представите под
именем и званием, которое он сам себе выберет. Я предполагаю, что его
ремесло научило его всяким уловкам, в противном случае мы посвятим в свои
планы Джона Мойдарта; у него есть здравый смысл, практичность и
сообразительность, и он, вероятно, позволит этому старику на некоторое время
выдавать себя за члена его клана. Что касается вас, майор, то мой камердинер
будет на сегодняшний вечер вашим квартирмейстером.
оказанным ему приемом и в восторге от милостивого обращения своего нового
начальника, который, как он пространно объяснил Раналду Мак-Ифу, своим
поведением весьма напоминает ему бессмертного Густава Адольфа - Северного
Льва и оплот протестантской веры.
Глава 17
и долго и подробно расспрашивал его о возможности проникнуть в графство
Аргайл. Он записал его ответы, чтобы затем сличить их с показаниями двух его
спутников, которых старик представил ему как очень опытных и надежных людей.
Оказалось, что сведения всех троих полностью совпадают; однако, не
удовлетворившись этим и считая, что в таком деле нужна особая
предосторожность, маркиз сравнил полученные им сведения с теми, которые ему
удалось собрать среди вождей, живших поблизости от места предстоящего
вторжения; убедившись, что все сведения точно совпадают, он решил
действовать, вполне полагаясь на них.
Считая неудобным оставлять при себе юного Кеннета из опасения, что, если
тайна его происхождения раскроется, таким поступком могут оскорбиться
многочисленные кланы, которые питают ненависть к Сынам Тумана, Монтроз
предложил майору Дальгетти принять мальчика под свое покровительство; а так
как он высказал свою просьбу, основательно "сдобрив" ее - под предлогом
приобретения одежды для юноши, - такое решение удовлетворило всех.
Дальгетти отправился на поиски своих старых знакомых, лорда Ментейта и
братьев Мак-Олеев; ему не терпелось поскорее сообщить им о своих
приключениях и узнать от них подробности совершенного похода. Можно легко
себе представить, с какой искренней радостью он был встречен людьми, для
которых появление всякого нового лица было приятным разнообразием среди
скуки лагерной жизни. Только один Аллан Мак-Олей весь как-то съежился при
встрече со своим прежним знакомцем; однако, когда старший брат стал
расспрашивать его о причине такого поведения, он не мог ничего объяснить,
кроме того, что ему претит присутствие человека, который так недавно
находился в обществе Аргайла и прочих врагов. Майор Дальгетти был несколько
встревожен тем, что Аллан со свойственной ему сверхъестественной
прозорливостью угадал, что он недавно находился среди враждебных Аллану
Сертаков Виталий
Березин Федор
Шилова Юлия
Махров Алексей
Ларссон Стиг
Пехов Алексей