где-то на дороге в четверти мили отсюда. Ты надеялась, что мы оставили его
тело там? Может быть, тебя это потрясет, Мэри, но мы вывезли его на берег и,
если не ошибаюсь, оно все еще лежит там под толстым слоем гальки. Конечно,
кто-то его хватится, но я готов к этому: раз его карету никогда не найдут,
то с нас - взятки гладки. Может, ему надоела жена и он уехал в Пензанс?
Пусть поищут его там. Ну а теперь, когда мы оба пришли в себя, можешь
рассказать мне, что ты делала в той карете и где побывала. Не станешь
отвечать - я найду способ заставить тебя заговорить. Ты уже довольно меня
знаешь...
ужасе уставившись голубыми глазами на мужа. Девушка стала быстро соображать.
Неважно, что она ему наговорит, лишь бы он оставил сейчас их с тетей в
покое. У него нет другого выхода, как довериться ей, и надо этим
воспользоваться, чтобы выиграть время. Нельзя терять надежду - до дома
викария всего пять миль, и в Олтернане ожидают ее сигнала.
она. - Меня это мало заботит. В сочельник я отправилась пешком в Лонстон на
ярмарку. К восьми вечера изрядно устала, а тут еще пошел дождь и задул
ветер. Промокла насквозь и назад идти не могла. Тогда я наняла эту карету и
попросила кучера довезти меня до Бодмина. Подумала, что, попросись я до
"Ямайки", он бы отказался. Вот и все.
будешь твердить свое. Преимущество на твоей стороне. Я не могу проверить,
врешь ты или нет. Не многие девицы твоего возраста решились бы отправиться в
такой день в Лонстон в одиночку, скажу я тебе. Тем более возвращаться домой
без провожатых. Коли не врешь, для нас еще не все потеряно. Они никогда не
докопаются до связи этого кучера с нами. Черт подери, у меня появилась охота
выпить по этому поводу.
шляпке с перьями и бархатной накидке. Нет, так легко я не сдамся. Раньше
увижу всю их банду в аду. Подожди, мы начнем все сызнова. Еще тряхнем
стариной. Может, я еще брошу пить, стану ходить в церковь по воскресеньям. А
ты, Мэри, будешь водить меня в старости под руку и кормить с ложечки.
середине, рот захлопнулся, как у щелкунчика. Он вскочил на ноги, опрокинув
стул и страшно побледнев, встал посреди кухни, глядя в сторону окна.
пробивающейся сквозь узкую щель в ставнях.
как будто по окну била сломанная ветром ветка плюща. Но плющ вокруг "Ямайки"
не рос.
постукивала клювом птица.
В испуге она невольно потянулась через стол к Мэри и ухватилась за ее руку.
Мэри смотрела на застывшую фигуру трактирщика, которая отбрасывала на
потолок огромную тень. Даже густая темная щетина не скрывала, как посинели
его губы. Вдруг он согнулся и по- кошачьи прокрался к стулу; рука его быстро
скользнула вниз, пальцы сжали прислоненное к нему ружье. Глаза Джосса были
по-прежнему прикованы к ставням.
окном. Но кто - друг или враг? Сердце сильно забилось от вспыхнувшей в ней
надежды. Но видя, как капельки пота выступили на лбу дяди, она решила, что
не поддастся страху, и ладонями, взмокшими и дрожавшими, зажала себе рот.
проник в комнату. У окна, прижавшись посиневшим лицом к стеклу, стоял
человек, обнажив в улыбке сломанные зубы. Это был разносчик Гарри. Джосс
Мерлин чертыхнулся и распахнул окно.
- Захотел получить пулю в брюхо, проклятый дурак? Заставил меня как болвана
стоять целых десять минут с ружьем наперевес. Открой дверь, Мэри, чего
прижалась к стене, как привидение? И без тебя у всех здесь нервы на пределе.
паникуют другие, и вопил, чтобы подбодрить себя. Мэри не спеша подошла к
двери. Один вид разносчика живо напомнил ей о борьбе с ним на тропинке в
лощине. Тошнота и отвращение вновь охватили ее; смотреть на него она не
могла. Молча открыв дверь, она, отвернув лицо, впустила его. Как только он
вошел в кухню, девушка сразу же повернулась к нему спиной, подошла к еле
тлевшему камину и принялась машинально подбрасывать в него торф.
Корнуоллу, от Теймара до Сент-Ивса, только и разговоров об этом. С утра
побывал в Бодмине, там - сплошной вопль: все жаждут крови и возмездия. А
прошлую ночь я провел в Кэмелфорде. Всякая мелюзга там потрясает кулаками и
захлебывается от злости. В общем, сам знаешь, чем может закончиться эта
буча. - Он выразительно провел пальцем вокруг шеи. - Надо сматываться, и
поскорей, - заключил он, - пока не поздно. Открытые дороги для нас
погибель, а Бодминская и Лонстонская хуже всех. Я буду держаться болот и
пробираться к Девону выше Ганнислейка. Конечно, так дольше, но зато больше
шансов спасти шкуру. Хозяйка, у вас в доме найдется кусок хлеба? Со
вчерашнего дня не съел ни крошки.
Пейшнс Мерлин полезла в буфет и достала сыр и хлеб. Губы ее нервно
подергивались, движения были неуклюжи, мысли явно заняты другим. Накрывая на
стол, она с мольбой глядела на мужа.
здесь - безумие, мы должны ехать немедля, пока не поздно. Ты же знаешь, как
настроены люди. Тебя не пощадят, убьют без суда. Ради Бога, послушай его,
Джосс. Ведь я не о себе пекусь, о тебе же...
нужны мне они и теперь. Я сам знаю, что мне делать, без твоего овечьего
блеяния. А ты, Гарри, тоже, видать, спасовал. Готов бежать, поджав хвост. И
все потому, что кучка церковных крыс и крикунов- проповедников именем Христа
требует твоей крови? А есть у них какие- нибудь доказательства против нас,
скажи-ка? Или восстала твоя, до сих пор трусливая, совесть?
этом краю стал вредным для меня, и я хочу убраться отсюда, пока не поздно. А
что до доказательств, так ты сам знаешь, что в последние месяцы мы не раз
ходили по краю пропасти. И я всегда поддерживал тебя. И сегодня пришел
предупредить, рискуя головой. Я не виню тебя, Джосс, но ведь это из-за твоей
чертовой дурости мы попали в эту кашу. Ты напоил нас до обалдения и увлек за
собой. Затея была безумной, без всякого плана. Был лишь один шанс из тысячи,
и сперва нам везло. Но все были пьяны вдрызг и потеряли голову. Побросали
вещи, оставили кучу следов на берегу. Чья тут вина? Конечно, твоя.
вплотную придвинул свое наглое желтое лицо к трактирщику.
голос его звучал тихо и угрожающе.
отвернуться, как ты, уподобившись этим подлым тварям, начал шипеть и
извиваться, как гад ползучий. А тебе ведь от меня немало перепало.
Заграбастал столько золота, сколько никогда и не видывал. Жил все эти
месяцы, как принц, вместо того чтобы торчать в шахте, где тебе и место. А
что, если б мы не потеряли голову той ночью и вовремя убрались до рассвета,
как бывало сотни раз? Ты продолжал бы подлизываться ко мне, чтобы набивать
свои карманы. Вилял бы передо мной хвостом вместе с остальными занюханными
дворняжками, выпрашивая подачки и называя меня Всемогущим, как самого Бога.
Сапоги бы мне лизал и валялся передо мною в пыли. Беги же, коли хочешь, беги
к берегу Теймара, поджав хвост, и - будь ты проклят! Я один приму вызов
судьбы.
иду против тебя, я все еще на твоей стороне. В сочельник мы все напились до
сумасшествия, это точно. Давай забудем об этом. Что сделано, то сделано.
Компания наша распалась, и нам нечего с ними считаться. Они слишком
напуганы, чтобы причинить нам неприятности. Остаются двое, Джосс: ты да я. В
этом деле мы были связаны крепче всех, уж я-то это знаю, и чем больше мы
поможем друг другу, тем лучше для нас обоих. Для того-то я и пришел. Надо
все обсудить, решить, как действовать.
своими толстыми коротенькими и грязными пальцами. Спокойно наблюдая за ним,
трактирщик снова потянулся к своей трубке.
набивая трубку.
положение. Нам надо удирать, это ясно - иначе болтаться нам на веревке. Но
ведь вот какое дело, Джосс, мне не улыбается отвалить с пустыми руками. Пару
дней назад мы спрятали в той комнате кучу добра с берега, так? По праву они
принадлежат всем, кто работал там в сочельник. Но кроме тебя и меня,