есть? Он тебе в два счета напомнит, как ты обещал с ним контакт держать. Ты у
меня смотри! Я только шепну, и тебе будет...
чего ты у магазина сказал:
Слушай, Сенька...
Артема. Оттуда загудел голос Неза-будного. Сеня с отцом прошли в комнату.
встал навстречу гостям. Огромная фигура его полностью заслоняла стол, на
котором стоял кубок.
обратно, очень вас прошу!.. Не знал я, когда брал, как вы эти деньги добыли...
Вот он,- он показал на Сеню,- как вы ушли, все мне рассказал. Не могу я
принять... Такую дорогую памятную для себя вещь из-за меня потеряли. Так не
пойдет! Завтра поедем в магазин. Я вас сам свезу, в кабину сядете мою.
Отпрошусь. Узнаем, кому продали. Деньги вернем. Обратно выкупим. Это же, Артем
Иванович, историческая вещь... Не могу я на такое идти.
бы ничего не понимая. Только поглядывал с добродушной лукавинкой на отца и
растерянного его сынишку.
этого, что ли, намекаете, Тарас Андреевич? - Он отодвинулся от стола и показал
оторопевшему Сене и его отцу на серебряного гладиатора, поддерживавшего
оливиновую чашу.- Это вы в виду имеете? Так что же вы беспокоитесь? Вот он на
своем месте.
таком настроении.
на кубок из-за спины отца.
не тот?.. То есть не этот?..
мальчика своей лапищей.- Совсем ты, вижу, запутался. Тот да этот, этот да
тот... Вот он тут, и весь разговор. Живы будем, когда-нибудь разберемся. Ну,
что смотришь?
легонько то, что называется "смазью вселенской", захватив разом и все лицо и
макушку мальчика. Сеня с деланным усилием высвобождался из этого бережного и
мощного захвата. - Ага, верткий! - одобрил Незабудный.- Молодец! Погоди, я
тебя еще приемам научу, которых никто не знает. Любого тогда сборешь в два
счета.
Артем Иванович сказал:
нас тут разговор один-Мальчики неохотно, демонстративно волоча по стульям и по
полу небрежно накинутые на одно плечо пальтишки, вышли, поминутно
оборачиваясь.
Грачиком,- послушайте-ка меня, старого, бывалого, сорок лет вокруг да около
толкавшегося. Об одном я вас попрошу. Только не обижайтесь. Дайте-ка мне, раз
уж у нас такой случай с вами вышел, слово, что погуляли и хватит. И чтобы
больше в рот не брать.
внезапно осел.
продолжал Незабудный.- Это ведь ты на свой манер эмигрант выходишь.
границу сознательности спасаешься, где уж никакого понятия ума нет.
того, что мне делать положено, где мне быть следует, от того не бегал. Это уж
вы, Артем Иванович, не то... - То, брат, то! И от дела бежишь - мог бы лучше
его делать. И от отцовства своего. Ведь мальчишка у тебя растет золотой. Он же
на тебя так смотрит! А ты и от его глаз бежишь. И от своей совести. - Ну, тю!
- Тарас Андреевич вскинул кудлатую голову и глянул прямо в глаза Незабудному.-
Кончайте, Артем Иванович. Сказал вам - не будет этого, и все.
говорю. Вот возьму так,- он крепко обхватил и легко приподнял Грачика,- и душа
из тебя прочь. - Но, но... Не маленький, чай,- мрачно усмехнулся Тарас
Андреевич и высвободился.
больно ткнул Махан.
чтобы не валился? Имей!
облизал быстро вспухавшую губу.
больно?
что за личность перед тобой.
Культяпка личности ты...
убедившись после прихода Сени с отцом к Артему, что все они в сговоре, заодно.
И Махан давно собирался допросить с пристрастием Сеню. Очень наседать на
самого Пьера он не решался. В трусливом представлении Махана за парижанчиком
всегда неотступно вставала громобойная фигура Незабудного. А при одной мысли о
нем у Махана начинали мелко дрожать колени. Сегодня он вместе с Ремкой и еще
одним парнем, вечно слонявшимся на базаре и у кино на Первомайской, подловил
Сеню на пустыре, где были уже снесены дома, так как место это предназначалось
к затоплению.
японской самозащиты, которому его обучил Артем Иванович. Взять неожиданно
крепко правую кисть противника, вывернуть ее ладонью вверх, перегнуть через
свою другую руку, просунутую под захваченную руку нападающего, и нажимать. И
противник сейчас же взмолится - он будет совершенно беспомощен. Артем Иванович
даже предупреждал, чтобы, пуская в ход этот прием, Сеня не очень сильно
нажимал, а то у противника могут разорваться сухожилия в локте. И
действительно, когда этот прием показывал Незабудный на Сене, все получалось
совершенно так, как говорил Артем Иванович. Нельзя было шевельнуться. И Сеня
должен был признать необыкновенное действие приема. Правда, когда он сам
пробовал этот прием на своем великане-учителе, то полного успеха не
достигалось. А один раз даже, когда Артем Иванович пошутил и напряг руку, Сеня
неожиданно для себя оказался вверх ногами. Но Артем Иванович и тогда
одобрительно утешал его, отметив, что Сеня так и не разжал своей руки, удержал
захват. И, хотя Артему Ивановичу ни разу еще не пришлось просить пощады у
Сени, однако прием был разработан досконально. И каждый раз теперь, когда Сеня
встречался с Артемом Ивановичем, он вместо рукопожатия проводил изученный им
японский захват, оказываясь где-то под мышкой у Неза-будного. Но Артем
Иванович говорил, что прием проведен правильно. Да, великое дело знать
.секреты. С ними ни-чего не страшно.
тотчас же свою руку из захвата, мигом сбил Сеню подножкой на землю и уселся на
нем. А Махан был уже тут как тут. Он вздернул Сеню, держа его за шиворот, на
ноги, поставил перед собой, насмешливо стряхнул пыль с его гимнастерки и
принялся за дело сам.
удовольствием ведя свой допрос.- Значит, выкопали вы там с папашей и с этим
самым чемпионом вещички и между собой делите? Сильны! А нас, что же, с Ремкой
обойти желаете? А еще свои считались...
чтобы я вас сводил? Заявлю кому надо, так живенько разберутся.
Русанов Владислав
Лондон Джек
Лукин Евгений
Володихин Дмитрий
Никитин Юрий
Березин Федор