просвещенным.
Я не мог предположить, что он займется этим делом в мое отсутствие, и
потому не подготовил требований, которые нужно предъявлять каждому
желающему занять офицерскую должность; я только сказал мимоходом, что
кандидатов нужно подвергнуть суровому и строгому экзамену; а про себя
решил потребовать от них таких военных знаний, какими могут обладать
только слушатели моей Военной академии. Напрасно не выработал я программу
испытаний до своего отъезда: мысль о создании постоянной армии так
захватила короля, что он не в силах был ждать и, не откладывая, сам
принялся за дело и составил такую программу испытаний, какую способен был
составить.
той, которую я сам собирался предъявить экзаменационной комиссии. Я
осторожно намекнул об этом королю и сразу разжег его любопытство. Едва
комиссия собралась, явился и я вслед за королем, а вслед за нами явились
кандидаты. Один из этих кандидатов был молодой блестящий слушатель моей
Военной академии, прибывший в сопровождении двух профессоров.
председательствовал главный герольдмейстер! Двое членов были начальниками
отделений в его департаменте; и все трое, разумеется, были попами, - все
чиновники, умевшие читать и писать, были попами.
официальной торжественностью стал задавать ему вопросы:
другой, казалось, вот-вот упадет.
экзаменам. Король соглашался, но комиссия, состоявшая из столь знатных
особ, просила короля избавить ее от унижения экзаменовать сына ткача. Я
знал, что экзаменовать его они все равно не могут, так как сами ничего не
знают, а потому присоединился к их просьбам, и король возложил эту
обязанность на моих профессоров. У меня заранее была приготовлена классная
доска, я велел ее внести, и представление началось. Приятно было слушать,
как бойко мой юноша излагал военную науку, как подробно рассказывал он о
битвах и осадах, о снабжении и переброске войск, о минах и контрминах, о
тактике и стратегии отдельных частей и крупных соединений, о сигнальной
службе, о пехоте, кавалерии, артиллерии, об осадных орудиях, полевых
орудиях, о винтовках, о ружьях крупного и мелкого калибра, о револьверах,
- а эти болваны слушали и не понимали ни одного слова; приятно было
смотреть, как он вычерчивает мелом на доске математические головоломки,
которые поставили бы в тупик и ангелов, как легко и просто рассказывает он
о затмениях, о кометах, о солнцестояниях, о созвездиях, о полуденном
времени, о полночном времени, об обеденном времени, обо всем, что только
есть над облаками и под облаками годного для того, чтобы извести и
замучить врага и заставить его пожалеть, что ему вздумалось напасть на
вас; и когда он, наконец, кончил и, отдав честь по-военному, отошел в
сторону, я с гордостью обнял его, а остальные были потрясены, уничтожены и
смотрели на него, как пьяные. Я решил, что дело в шляпе и большинством
голосов пройдем мы.
академию, он был так невежествен, что на мой вопрос: "Как должен поступить
старший офицер, если во время боя под ним убьют лошадь?" - наивно ответил:
вопросы. Я спросил:
потерпит...
здесь не для того, чтобы хвастать своею кровью и своим происхождением,
этого вам здесь не позволят. Умеете вы писать?
было у меня нужды познать ее, и, не имея надобности познать ее, я ее не
познал!
овцу ценою в четыре пенса и собаку ценою в один пенни, а С убил собаку,
прежде чем она была доставлена покупателю, ибо она укусила его, приняв за
Д, какую сумму В должен А? и кто обязан оплатить стоимость собаки - С или
Д? и кому должны достаться эти деньги? и если деньги эти должны достаться
А, то должен ли он удовольствоваться одним пенни, составляющим стоимость
собаки, или имеет право потребовать дополнительного возмещения за тот
доход, который могла бы принести ему собака, став его собственностью?
таинственно управляющее миром, никогда не стало бы предлагать человеку
подобных вопросов, единственная цель которых - сбить с толку и помутить
сознание. А потому я прошу вас предоставить собаке, луку и этим людям со
странными языческими именами выпутываться из своих удивительных и жалости
достойных затруднений самим, без моей помощи, ибо, если бы я попытался им
помочь, я только еще больше запутал бы все дело и, возможно, не пережил бы
и сам того отчаянья, в которое они были бы повергнуты.
когда я в начале года лежал больной и ничего не мог о них услышать.
графств, знаю о многих других должностях и почетных званиях помельче, но о
том, кого вы величаете Оптикой, я никогда прежде не слышал; вероятно, эта
должность новая.
права на получение офицерского чина! Его способностей хватило бы разве
только на то, чтобы выучиться стучать на пишущей машинке, да и тут ему
будет мешать склонность к нововведениям в области грамматики и пунктуации.
И все-таки странно, почему при такой неспособности к любому сколько-нибудь
сложному делу он действительно не взялся за переписку на машинке. Впрочем,
если он пока еще не стал переписчиком, это не значит, что он не станет им
в будущем. Помучив его еще немного, я сдал его на руки профессорам,
которые вывернули его наизнанку, стараясь выяснить, осведомлен ли он в
военных науках, и, разумеется, обнаружили полнейшую пустоту. Он знал
кое-что о военном ремесле своей эпохи - о рысканье по зарослям в поисках
людоедов, о побоищах на турнирах и тому подобной ерунде, - но во всем
остальном он был невежествен и бесполезен. Затем мы вызвали другого
знатного юношу, и оказалось, что он не уступает первому ни в невежестве,
ни в бездарности. Я передал обоих председателю комиссии, в полной
уверенности, что песенка их спета. И комиссия проэкзаменовала их заново.
выполнено.
четырех поколений знатных предков.
предков, не может стать армейским лейтенантом?
вопросы, значит оспаривать премудрость нашей святой матери-церкви.
провозглашении святых. По церковному закону, к лику святых может быть
причислен лишь тот, кто умер столь давно, что после его смерти сменились
четыре поколения.
случае четыре поколения предков человека прожили как мертвые, -