собака!
мадмуазель Мишоно, сняв с Вотрена верхнее платье при помощи Пуаре.
битвы.
чем-нибудь полезны: избавьте меня от удовольствия смотреть на его голое
тело, - приказала она Пуаре. - Что вы стоите, как истукан?
больного по плечу, и две роковых белых буквы проступили на покрасневшем
месте.
Пуаре, поддерживая Вотрена, пока мадмуазель Мишоно надевала на него рубашку.
- Ух, однако и тяжел же он, - заметил Пуаре, снова укладывая Вотрена.
алчностью разглядывая каждую вещицу в комнате, точно хотела пронизать
глазами стены. - Как бы открыть этот секретер под каким-нибудь предлогом! -
продолжала она.
добавила она, - уже идет Воке.
происшествий. Господи! Не может того быть, что этот человек болен, он
белехонек, как цыпленок.
Вотрена.
Мишоно, он вдыхает эфир. Так это у него просто обморок. Пульс хороший.
Мужчина крепкий. Видите, какая шерсть у него на груди: такой человек
проживет сто лет. А парик держится, несмотря ни на что. Да он у него
приклеен. Волосы-то накладные, по случаю того, что сам он рыжий. Говорят,
рыжие бывают или очень хорошие, или очень плохие люди. А он пожалуй что
хороший.
мадмуазель Мишоно. - Уходите-ка отсюда. Это наше женское дело ухаживать за
вами, мужчинами, когда вы больны. Лучше пойдите прогуляйтесь, на это вы
годитесь, - добавила она. - А мы с госпожой Воке отлично выходим нашего
дорогого господина Вотрена.
хозяина.
задыхался. Ведь накануне он хотел помешать этому убийству, а оно свершилось
точно в назначенное время. Что же произошло? Как ему быть? Сознание, что он
сообщник преступника, бросало его в дрожь. Хладнокровие Вотрена продолжало
страшить его.
ему чудился их лай.
утренних газет она давала сводку всех новостей дня, приходившую в провинцию
на сутки раньше остальных газет.
больнице имени Кошена. - Сын Тайфера дрался на дуэли с графом Франкессини,
офицером старой гвардии, и граф всадил ему шпагу на два дюйма в лоб. Теперь
Викторина одна из самых богатых невест в Париже. Эх, кабы знать! Смерть - та
же азартная игра! Правда, что Викторина поглядывала на тебя благосклонно?
женщину, любим ею, я...
ей. Покажи-ка мне такую женщину, ради которой стоило бы отказаться от
состояния досточтимого Тайфера.
сказал Бьяншон. - У тебя лихорадка.
Вотрен упал замертво.
Бьяншон, оставляя Растиньяка в одиночестве.
сказать, что он обследовал свою совесть со всех сторон. Правда, он долго
размышлял, взвешивал, колебался, но все же его честность вышла из этого
жестокого и страшного испытания прочной, как железная балка, способная
выдержать любую пробу. Он вспомнил вчерашние признания папаши Горио, вызвал
в своей памяти квартиру на улице д'Артуа, подысканную для него Дельфиной,
вынул ее письмо, перечел и поцеловал.
выстрадал душой. Он ничего не говорит о своих горестях, но кто не догадается
о них! Хорошо, я буду заботиться о нем, как об отце, постараюсь доставить
ему побольше радостей. Раз Дельфина меня любит, она будет часто приходить ко
мне и проводить с ним день. А важная графиня де Ресто - дрянь, она способна
сделать отца своим швейцаром. Милая Дельфина! Она гораздо лучше относится к
старику и достойна любви. Сегодня вечером я буду, наконец, счастлив".
допустимо и помогать друг другу, следовательно я могу принять этот подарок.
Кроме того, я добьюсь успеха и верну ей все сторицей. В нашей связи нет
ничего преступного, ничего такого, от чего может насупиться даже самая
строгая добродетель. Сколько порядочных людей заключает подобные союзы! Мы
никого не обманываем, а унижает человека именно ложь. Лгать - значит
отрекаться от себя! Она уже давно живет раздельно с мужем. Да я и сам
потребую от эльзасца уступить мне эту женщину, раз он не может дать ей
счастье".
юности, но все же, подстрекаемый непреодолимым любопытством, он в половине
пятого, когда уже смеркалось, явился в "Дом Воке", дав, впрочем, себе клятву
уехать оттуда навсегда. Эжен хотел узнать, умер Вотрен или жив. Бьяншону
пришла в голову мысль дать Вотрену рвотного, после чего он велел отнести
рвотные извержения к себе в больницу, чтобы сделать химический анализ.
Подозрение его окрепло, когда он увидел, с какой настойчивостью мадмуазель
Мишоно стремилась выбросить их в помойку. Ко всему прочему Вотрен оправился
уж очень быстро, и Бьяншон заподозрил какой-то заговор против веселого
затейщика их пансиона. К приходу Растиньяка Вотрен был уже в столовой и
стоял у печки. Известие о дуэли сына Тайфера, желание узнать подробности
этого события и его последствия для Викторины привлекли нахлебников раньше
обычного времени: собрались все, кроме папаши Горио, и теперь обсуждали
происшествие. Когда Эжен вошел, глаза его встретились со взглядом
невозмутимого Вотрена, и этот взгляд проник Эжену в душу так глубоко, с
такою силой рванул в ней струны низких чувств, что Растиньяк вздрогнул.
Курносой еще долго не справиться со мной. Как уверяют наши дамы, я
победоносно выдержал такой удар, который прикончил бы даже вола.
Эжену, точно проникнув в его мысли. - Это было бы достойно чертовски
сильного человека!
о некоем господине по прозвищу Обмани-смерть; такая кличка очень подошла бы
к вам.
зашатался, его магнетический взгляд, подобно солнечному лучу упав на
мадмуазель Мишоно, как бы потоком излученной воли сбил ее с ног. Старая дева
рухнула на стул. Пуаре поторопился стать между нею и Вотреном, сообразив,
что ей грозит опасность, - такой свирепостью дышало лицо каторжника, когда
он сбросил маску добродушия, скрывавшую его подлинную сущность. Нахлебники
остолбенели, еще не понимая, в чем заключалась драма. В это мгновение на
улице послышались шаги нескольких человек и звякнули о мостовую ружья,
опущенные солдатами к ноге. Пока Коллен непроизвольно искал выхода,
посматривая на окна и на стены, четыре человека появились в дверях гостиной.
Первым стоял начальник сыскной полиции, за ним три полицейских.
его речи был заглушен рокотом изумления.
трое полицейских; каждый из них, опустив руку в карман, держал в ней
пистолет со взведенным курком. Два жандарма, войдя следом за представителями
полиции, стали у порога, два других показались у двери со стороны лестницы.
Шаги солдат и звяканье ружей послышались на мощеной дорожке, шедшей вдоль
фасада. О бегстве не могло быть и речи, - и взоры всех невольно приковались
к Обмани-смерть. Начальник полиции, подойдя к Вотрену, ударил его по голове
так сильно, что парик слетел, и голова Коллена явилась во всем своем
отталкивающем воде. Кирпично-красные коротко подстриженные волосы придавали
его голове, его лицу, прекрасно сочетавшимся с его могучей грудью, жуткий
Прозоров Александр
Конан-Дойль Артур
Юрьев Сергей
Шилова Юлия
Ильин Андрей