собственную мамашу.
Поэтому я решил не рисковать. - Я вспомнил о том, что произошло, и спина у
меня мгновенно взмокла. - Я угостил его лучом в брюхо, и он тут же
превратился в какое-то кошмарное чудовище.
я то же самое, что и все вы. - Он немного подумал, затем продолжал: - Судя
по всему, говорить они не могут, равно как и внушить нам, что говорят. Это
немного упрощает дело. Значит, в дальнейшем нам будет легче.
скорее всего, и Джепсон тоже, поскольку в противном случае они не сумели
бы создать правдоподобный образ одного из них. - Он повернулся к парочке
поникших вахтенных: - Люк больше не открывать, не получив предварительно
разрешения от самого капитана. Это приказ!
Через час катер был готов. Мы набились в него как сельди в бочку. Кли Янг
явился в своем дыхательном аппарате, наслаждаясь любимыми тремя фунтами, и
расположился, вольготно раскинув свои многочисленные щупальца по нашим
коленям. Одно из них легло и на мои. Оно было чуть повернуто ко мне
внутренней стороной, на которой виднелась одна из присосок величиной с
небольшое блюдце. Меня так и подмывало взять да и плюнуть в нее - просто
так, безо всякой особой причины, просто потому, что это наверняка бы ему
не понравилось. Наконец катер с ревом взмыл в ночное небо. Пилотировал,
как и в прошлый раз, Бэнистер. Несмотря на непроглядную темень, найти
шлюпку большого труда не составляло. На носу катера имелся мощный
прожектор и полный набор аппаратуры для полета в условиях плохой
видимости. Особенно выручало то, что генераторы шлюпки по-прежнему
работали и радиоканал оставался открытым: нам оставалось лишь не терять
издаваемые рацией шлюпки шумы и держать курс прямо на них.
прожектора ярко блеснул серебристый цилиндрический корпус шлюпки. Сами
хижины мы увидели только мельком, но мне показалось, что я различаю между
ними какие-то темные бесформенные силуэты, перемещающиеся с места на
место. А может, это мне только почудилось.
Они достигли земли и легли в ряд длиной четыреста - пятьсот ярдов,
полыхнув ослепительным всепожирающим огнем. Мы пролетели дальше, давая
пламени время как следует потрудиться, затем сделали широкий разворот
прямо над грядой невысоких холмов и над озером. Наконец мы снова
пронеслись над хижинами на высоте пятидесяти футов - так низко, что чуть
не посшибали крыши, и скользнули на выжженную бомбами, покрытую свежим
пеплом посадочную площадку. Затем мы выбрали четверых, которым предстояло
остаться на борту и никого обратно не впускать, - это касалось и тех из
членов поисковой группы, у кого могли возникнуть нелады с памятью!
Остающиеся тщательно записали все наши пароли. Моим паролем было слово
"нани-фани" - одно из грязных венерианских ругательств. Поскольку я
простой космонавт, а не какой-нибудь там интеллигент, ругательства я
всегда запоминаю хорошо, а забываю очень редко. Но мне и в голову не
приходило, что когда-нибудь настанет день, когда от неприличного слова
будет зависеть моя жизнь.
по бомбе, затем Бренанд открыл люк и вышел наружу. За ним последовали
Молдерс, Келли, я, потом Кли Янг, и последним выбрался Уилсон. Я еще
помню, как наблюдал за вытатуированной на руке Келли девицей, пустившейся
в бешеный пляс, когда он вылезал из люка. На сей раз он все-таки расстался
со своим ключом и теперь для разнообразия сжимал в кулаке излучатель.
Затем я и сам спрыгнул на землю, тут же мне на голову свалился Кли Янг, и
мы, переплетясь руками, ногами и щупальцами, покатились по земле. Наконец
мне кое-как удалось выпутаться, и я вылез из-под него, не забыв упомянуть
при этом, что ни на одной планете, кроме Красной, не появляется на свет
столько имбецилов.
тронутых огнем деревьев и кустов по краям выжженной полосы. У всех нас
имелись мощные фонари, но мы предпочитали не включать их, чтобы не стать
мишенями для вражеских стрелков с их неизвестным оружием, возможно
прячущихся в темноте. Когда имеешь дело с непонятным противником, всегда
нужно быть максимально осторожным, даже если при этом и приходится
двигаться вперед буквально на ощупь.
все, что от нас требовалось, - это идти по полосе выжженной земли до тех
пор, пока она не кончится. Первым и наиболее вероятным местом пребывания
Эмброуза и Макфарлейна - или их останков, - несомненно, являлись хижины.
Поэтому мы и направились прямо к ним, бесшумно и осторожно идя друг за
другом. Неприятности начались в самом конце нашего пути, шагах в двадцати
от деревни. Перед нами возникла группа кустов и деревьев, не пострадавших
от бомб, за которыми в призрачном свете звезд уже смутно виднелись крайние
хижины. Думаю, мы вообще не признали бы в этих размытых силуэтах очертаний
домов, если бы не знали, что они вот-вот должны появиться перед нами, и
если бы наши глаза уже не свыклись с темнотой.
крался Молдерс. Как вдруг раздалось глухое "тунк!", и Молдерс удивленно
вскрикнул. Огромный швед на секунду или две приостановился, пытаясь
отыскать взглядом Бренанда, который как сквозь землю провалился. Затем он
сделал еще несколько осторожных шагов вперед, пялясь в темноту, и тут мы
снова услышали "тунк!". Третьим шел Келли, который сразу остановился и
хрипло прошептал:
яркого света мы сразу увидели Бренанда и Молдерса, растянувшихся на траве
и похожих на усталых детишек, сморенных сном на сеновале. Было совершенно
непонятно, отчего они вырубились, поскольку никаких живых существ или
подозрительных звуков мы не заметили. Впечатление создалось такое, будто
они просто взяли да и упали замертво. Но пока мы разглядывали их, Молдерс
вдруг сел, осторожно щупая затылок. На лице его застыло выражение крайнего
удивления. Бренанд же лишь пару раз пошевелился и почмокал губами.
чуть в стороне. Я решил, что парень свихнулся. Но в следующий момент мне
пришлось задуматься, не поехала ли крыша у меня самого.
блестящими листьями, на вид явно являло собой не что иное, как
представителя местной флоры. Луч Молдерса угодил ему прямо в ствол, и
деревце мгновенно исчезло, растаяв как дым. На его месте возник один из
тех больших кошмарных клубков, которые мне уже приходилось видеть раньше.
Несмотря на то что взгляд мой был прикован к происходящему, краем глаза я
заметил, что это второе дерево начинает шевелиться, как будто собираясь
что-то сделать. Думаю, еще никогда в жизни я не ухитрялся выстрелить
молниеноснее. Я всадил в него луч так быстро, что никто и глазом моргнуть
не успел. И дерево тут же исчезло, превратившись в жирный клубок бешено
дергающихся веревок.
отвратительными казались две характерные особенности этих представителей
здешней жизни. Во-первых, то, что они воспринимали попадание луча
абсолютно безмолвно, не издавая ни малейшего звука. Во-вторых, в то время
как я лучом отсекал торчащие концы и петли, остальное тело продолжало
пульсировать, будто не ведая о том, что происходит, а отрезанные куски
извивались и корчились на земле, как будто живя своей собственной,
независимой от остального организма, жизнью.
чем не бывало продолжали извиваться, подобно большим черным червякам. На
помощь им так никто и не пришел. Все окружающие деревья стояли абсолютно
неподвижные и бесстрастные. Может, они просто были настоящими. Теперь мы
этого никогда не узнаем.
и осторожно ощупывал здоровенную шишку на черепе. Он почти ничего не видел
и был исключительно мрачен. Кисло взглянув на Кли Янга, он заметил:
обрубки на земле. - И какими, интересно, они тебе представлялись?
просто деревьями, - промямлил Кли Янг, тем самым неохотно признавая, что
тоже был введен в заблуждение, как и ничтожные земляне.
шарнирах, да? - ядовито заметил Бренанд. Он снова пощупал голову и пинком
отшвырнул в сторону шестидюймовый кусок извивающейся веревки. - Пошли!
как сельди в бочку. Изнутри строение выглядело гораздо более
вместительным, чем с воздуха: оно было раза в три просторнее обычной
земной комнаты. Внутренних перегородок не оказалось, и обстановка вызывала
легкое недоумение.
Сертаков Виталий
Жюль Верн
Круз Андрей
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Березин Федор