Начищенные до зеркального блеска машины сверкали, словно алмазы, и с такого
большого расстояния вовсе не казались страшными.
отогнать устойчивого запаха сгоревшего железа и паленой щетины, оставшегося
от состава, которым наполнялись тубы.
попавших под пламя своих туб.
подбегали по одному, получали указания и убегали обратно. Это было уже самое
младшее звено - остальные погибли. Впрочем, на лицах этих молодых людей
читалась решимость одолеть сопротивление врага любой ценой.
из которых оказались повреждены, а у противной стороны было еще не менее
десяти тысяч единиц бронетехники, которая, даже растянувшись во всю ширину
фронта, была построена в несколько рядов.
красовалась широкая улыбка, хотя весь адмиральский мундир был изорван в
клочья, а на плече были видны следы крови. В руке адмирал Эрвиль держал
отобранный у кого-то штык.
грустной. - А вот полковника Дюро больше нет...
сожгли только что... Кстати, что ты теперь собираешься делать?
бронетанковые ожерелья. - В лоб нам их не взять. Может, ты чего подскажешь?
слышал по радио твои приказы, выполнял их беспрекословно. Знаешь, Джимми,
когда ты на службе, ты становишься жутко авторитетным. Честное слово.
окровавленный штык и добавил: - Я теперь истребитель истребителей танков.
задницу, раз он посылает своих людей в такие безумные экспедиции...
штандартенфакторе. Хотя он, как мне показалось, уже списал нас со счетов...
Ну ладно, иди к своей машине. Я распорядился, чтобы собрали раненых. После
этого снова двинемся вперед.
на безупречные ряды вражеских машин.
этими ребятами в ближнем бою, а они этого постараются не допустить.
танки начали объезжать подбитые, выбираясь на оперативный простор. У одних
слишком дымили движки, у других были перерублены стволы орудий или смяты
надстройки. Ни одной неповрежденной машины Джим не заметил
никакого значения. Кэш был уверен, что они уже пялились в смотровые щели и
пожирали глазами безупречные построения вражеских войск
танка. Затем пролез в открытый люк, и запах вяжущей гари сменился ароматом
домашнего курятника, а всклокоченная голова возмущенного цикламена опять
торчала из клетки.
знаешь, что у меня может пропасть основная функция?
место, прикидывая, хватит ли у птицы длины шеи, чтобы долбануть его клювом.
Впрочем, определить это точно было невозможно, поскольку голова цикламена
появлялась из недр танковых механизмов, и неясно было даже, какого он роста
- с курицу или со страуса.
закрыл! Ты что, инструкцию не изучал, деятель?
как-то одернуть зарвавшуюся птицу.
Тут ты мне чего хочешь говори... - Цикламон даже сделал какой-то жест, как
будто сплюнул. - Я на фронтах всю свою жизнь провел, я три раза горел, если
хочешь знать, и этот борт у меня уже двадцать восьмой - Слушай, помолчи, а
то ты мне мешаешь! - приказал Джим твердым командным голосом, и цикламон
заткнулся
самом деле косил в сторону адмирала, придирчиво оценивая его сноровку.
удалось лучше рассмотреть танки противника, он подумал, что сможет
использовать особенности их конструкции для удачного преодоления этого
препятствия.
радио в машине Джима заговорило на командной частоте голосом
штандартенфактора.
воспринял вашу медлительность за признак нелояльности!
меняющуюся панораму.
более гнева императора. Император далеко, а танки Инглегасского Союза - вот
они. Еще немного, и их пушки начнут сеять смерть, забрасывая атакующих
тяжелыми снарядами.
ведь если вы победите - это будет более чем обидно...
быстрее, перемалывая взрыхленную снарядами землю. Его мерное покачивание
наводило на мысль о далеких путешествиях в комфортабельных условиях, если бы
не панорама заднего вида, затянутая рекой черной копоти.
- произнес Джим в микрофон, соблюдая военную этику.
опереться, учитывая, что его командирский танк обладал той же мощью, что и
машина Кэша.
вражеских машин вдруг дружно окутались дымом. Одновременный залп сотряс
воздух, и было видно, как расстелились по земле высокие травы.
обрушился на землю Снаряды легли с недолетом, и на пути атакующих земля
вздыбилась валом, словно океанская волна. Несколько танков подбросило вверх,
и они перевернулись, однако остальные продолжали движение вперед, заполняя
образовавшиеся в строю бреши и буксуя по взрыхленной земле. "Нервничают
сволочи", - подумал Джим, радуясь, что враги ошиблись с расчетом, однако в
этот момент последовал еще один залп Кэш начал отсчитывать про себя время
полета, но на этот раз разрывов он не увидел.
слышать. Джим чувствовал, что машина его идет, покачиваясь на неровностях,
однако вокруг стоял только этот бесконечно длящийся звон. Даже жуткая
пантомима, которую устроил сбесившийся цикламон, не доходила до Джима. Было
видно, что птица орет, как буксирная сирена, но все эти звуки заглушались
неутихавшим звоном. Пятьсот Четырнадцатый даже пробовал жестикулировать
короткими крыльями, просовывая их в решетку, но Джим ничего не понимал.
головой и теперь сам увидел причину происшествия. В полуметре от него из
стены торчала стальная болванка. Ее острый наконечник тлел слабым огоньком,
и это не предвещало ничего хорошего.
цикламон, страшно выпучивая глаза. - Снаряд-гарпия! Мы пропали! Да дави же
ты на катапульту, урод, подохнем же! Падо-о-ох-нем!
хлопнулся в обморок.
и тот, сердито зашипев, погас. Так и не успев испугаться гарпии, Джим снова
переключился на управление своим тающим отрядом, отвечая на бессвязные
запросы гибнущих экипажей и подбадривая тех, кто еще оставался по эту
сторону жизни.
осколками корпуса не выдерживали и лопались, выбрасывая огненные облака,
однако до вражеских порядков было уже совсем близко. Надрывно гудя
захлебывающимися моторами, "леопарды", "львы" и "буйволы" стреляли в ответ,
ухитряясь попадать в цель. Впрочем, их огонь по большей части не приносил
противнику вреда, поскольку его машины имели вид опущенного к земле клина,
от которого все снаряды рикошетили в небо. Казалось, эти танки были
неуязвимы, однако Джим уже знал, как использовать эту особенность
конструкции машин противника.
Дальский Алекс
Суворов Виктор
Сертаков Виталий
Андреев Николай
Шилова Юлия
Каменистый Артем