Чтение 36–й страницы книги ~Бросок Саламандры~

- "Штука", - усмехнулась Джейн. Мокрые волосы на ее голове стояли
торчком, а вместо прежнего балахона мисс Остер надела темно-синюю робу с
круглой эмблемой на груди. - Это не "штука", Билл, это "Мистер Мак-Грегор".

- "Мистер Мак-Грегор"? Это название фирмы-изготовителя?

- Нет, Билл, это собственное имя меча, - пояснила Джейн и вынула оружие
из его бархатного ложа.

Она повела клинком в одну, потом в другую сторону, и Кларк удивился,
насколько гармонично смотрелась эта крупная женщина в союзе с "Мистером
Мак-Грегором".

- А тебе не кажется, что этот способ ведения войны слишком старомоден?
Для гимнастики - я не спорю - тут и сила, и всякая там эстетика, но все же
пистолет надежнее.

- Пистолет хорош, когда тебе все ясно, Билл. Вот ты, а вот враги. Но что
делать, если ты в полумраке и каждая тень может оказаться последним, что
успел заметить? Не стрелять же в каждый угол?

- Но можно взять прибор ночного видения, фонарь, осветительную шашку и
много еще чего, - возразил Кларк. Ему казалось странным, что Джейн может не
понимать таких простых вещей.

- Если бы все упиралось в дюжину фонариков, Билл, мой миллион давно бы
был у меня в кармане.

- Что, твои дела так плохи, что тебе непременно нужны эти деньги?

- Нет, Билл, еще на борту шаттла я сказала тебе, что мои дела идут
хорошо, и я тебе не лгала. Но неужели ты думаешь, что я работаю только за
деньги? - Остер сделал короткий взмах мечом и срубила кончик, торчавшей из
подставки авторучки. - Здесь есть и чисто спортивный интерес, - продолжила
она, - каждый раз хочется выволочь из берлоги зверя покрупнее.

- Ну хорошо, а как весь этот подвиг будет выглядеть в деталях?

Джейн вернула меч в футляр, закрыла его на все замки и села на тахту: - В
деталях все просто. Мы берем вездеход у Рахматкула - это здешний бизнесмен,
делающий деньги на аренде техники. Потом едем в ущелье Калан, это примерно
четыре часа езды. А дальше пешком в горы. На самом деле ничего сложного -
тропа, натоптанная дикими козами.

- Подожди, я что-то не понимаю, ты же говорила о каком-то дворце, -
напомнил Кларк.

- Не спеши, партнер. Сначала мы попадем в катакомбы - там есть такая
система подземных ходов, промытых когда-то подземной рекой. Вот по ним-то мы
и доберемся до оазиса, где расположен дворец Адольфа.

- Понятно. И именно в этом оазисе нас ждут твои зензиверы?

- В том-то и дело, что нет. Оазис охраняют обычные качки с автоматами -
личная гвардия мистера Кочмы, а зензиверы прячутся по катакомбам.

- Понятно, - кивнул Эдди. - Значит, оба раза, что ты пыталась добраться
до Адольфа, тебя останавливали еще в катакомбах?

- Увы, - развела руками Джейн, - Но во второй раз я прошла на
полкилометра больше.

- Это, конечно, похвально, - заметил Кларк. - Ответь мне еще на один
вопрос: как тебе удалось уйти живой, если, ты говоришь, тебя ранили
заговоренным мечом?

- Про то, что меня ранили мечом, я тебе ничего не говорила. Наверное, это
выдумал старик Гусман. А на самом деле на меня насели сразу три зензивера, и
я коснулась мечом одного из их клинков.

- И упала?

- Ну что ты, нет, конечно. Если бы я упала, они из меня бы набили чучело,
есть у них такая веселая забава.

Просто когда я иду на опасное дело, то оставляю себе небольшой резерв,
чтобы добраться до убежища.

- Что значит резерв? Еду, что ли? - не понял Кларк.

- Нет, не еду, Билл, а силы. Вот я иду и часть усилий от ходьбы складываю
отдельно и, когда доходит до драки и я получаю ранение, то тут же
высвобождаю резерв и сразу - фьюить! Смываюсь от преследователей.

"Она меня разыгрывает, - подумал Кларк. - Она держит меня за болвана".

Заметив, что Кларк слишком напряжен, Джейн сказала: - Ты можешь обдумать
все до завтра, Билл. Я тебя не тороплю.

- Хорошо, Джейн, до завтра я все обдумаю.

На этом они распрощались, и Кларк покинул Джейн со смешанными чувствами -
он и верил ей, и не верил.

В полутемном коридоре Эдди едва не налетел на кого-то, кто неподвижно
стоял в полумраке.

Эдди хотел обойти незнакомца, но тот неожиданно сказал: - Кажется, мы с
вами еще незнакомы.

- Да, незнакомы, - согласился Эдди и остановился.

- Вам очень идет местный наряд.

- Спасибо, - поблагодарил Эдди.

Он уже догадался, с кем разговаривает. Это была мадам Садальская.

- Собираетесь в дорогу, мистер Кларк?

Эдди как огнем ожгло - эта старая карга произнесла его настоящее имя!

Отступив на шаг, он выхватил свой пистолет, готовясь пристрелить любого,
кто посягнет на его безопасность.

- Не волнуйтесь, Эдвард, я никому вас не выдам, - пообещала мадам
Садальская, но теперь ее голос как-то странно изменился. Эдди готов был
поклясться, что последняя фраза была произнесена молодой женщиной. - Не
выдам, Эдвард, не бойтесь. - Теперь голос снова принадлежал старухе. -
Зайдите ко мне в гости, я познакомлю вас с одной очаровательной особой. И
спрячьте свой пистолет, он вам не пригодится.

После этой фразы мадам Садальской Эдди почувствовал, что страх исчез.
Скучающая одинокая старушка приглашала его в гости, так почему не зайти? Тем
более что Франц Гусман считает ее колдуньей. Поговорить с колдуньей - это
интересно.

Мадам Садальская толкнула дверь своего номера, и в сумрачный коридор
полился приятный золотистый свет. Он исходил от большого светильника в виде
статуэтки Пионикк - богини юности и красоты, державшей в вытянутой руке
светящийся шар.

За спиной Кларка захлопнулась дверь, и он обнаружил, что стоит посреди
номера мадам Садальской.

- Вижу, что вам у меня нравится, - сказала хозяйка и улыбнулась.

Эдди отметил, что она вовсе не безобразная, а даже очень приятная пожилая
женщина. В длинном черном одеянии она выглядела довольно стройной.

- А почему у вас завешены окна? - спросил Кларк.

- Дневной свет разрушает мои сны. А я теперь только ими и живу. - Мадам
Садальская посмотрела на своего гостя, и в ее глазах блеснул синий огонь.

- Эдвард, я обещала вам знакомство. Вы помните?

- Да, но я не очень понял...

- Ничего, сейчас поймете. Я выйду, а вы пообщайтесь.

С этими словами мадам Садальская покинула номер, и Эдди даже не успел
выяснить, что же она имела в виду.

Неожиданно за ширмой, прикрывавшей небольшую нишу, послышался шорох, а
затем под свет золотистого шара вышла обнаженная девушка.

Едва Эдди взглянул на нее, он чуть не упал в обморок от нахлынувших вдруг
воспоминаний из его юности.

Он и не подозревал, что все давно ушедшие в прошлое переживания могут
вернуться вновь и он почувствует их с такой остротой.

Ну конечно, он стразу узнал Дениз Плейдок. Их бурный роман начался на
втором курсе колледжа, когда обоим было по двадцать. Несколько безумных
ночей любви и долгие дневные ожидания новых встреч.

Затем Дениз неожиданно перевелась в другой город - ей предложили хорошие
условия и именную стипендию. Эдди жутко страдал, и более оттого, что был для
Дениз не тем, чем была для него она. Он не хотел терять свою любовь и
надеялся, что расстояние ей не помеха, но жизнь все расставила по местам.

- Дениз, неужели это ты? - хрипло произнес Кларк.

- Конечно, я, любимый, - ответила она и улыбнулась такой знакомой
улыбкой.

Дениз подошла ближе, и Эдди обнял ее. Обнял и сразу ощутил такой знакомый
свежий запах волос, и тепло гладкой кожи, и трепет своего сердца. Все было
именно так, как когда-то - целую вечность тому назад.

- Но как ты сюда попала? Как нашла меня?

- Не нужно об этом, Эдди. Какая разница, если мы вместе. Надеюсь, это
приятный сюрприз для тебя?

- О да...

Они страстно поцеловались, а затем легли на кровать.

Столько раз повторявшаяся в тревожных снах Эдди, эта сцена
реализовывалась наяву. Как часто он просыпался один и чувствовал мучительную
боль оттого, что Дениз осталась в его сне. Счастье оставалось там, а
пробуждение не приносило ему ничего, кроме новой горечи и боли.

- Я боюсь проснуться, Дениз. Я боюсь проснуться... - горячо шептал Кларк.

- Не бойся, теперь мы навсегда вместе, - задыхаясь, говорила она.

"Как же она хороша! - восхищался Кларк. - Мне почти сорок, а ей все те же
двадцать лет... Все те же двадцать лет..."

Он был настолько ослеплен светом несбыточного счастья, что даже такое
несоответствие не казалось ему странным.

"Я люблю ее всю, каждый сантиметр ее тела, каждый ее вздох и каждое
слово! О, как же я ее люблю!" - безумствовал и кипел разум Эдди Кларка.

Он вспомнил, как во время их первой встречи спросил про небольшой шрам на
ее плече и Дениз ответила: "Когда мне было восемь лет, я помогала папе
готовить мясо на решетке и обожглась..."

Эдди вспомнил, как он умилялся этой воображаемой сцене - восьмилетняя
малышка Дениз и ее папа.

Потянувшись к ее плечу, он поцеловал этот маленький шрам и притронулся к
нему рукой...

Но никакого шрама не было.

В ту же секунду пружина холодной логики стремительно развернулась в
сознании Эдди, и все стало на свои места.