"За один час я дважды услышал одну и ту же мысль из уст двух разных по
социальному статусу людей. Надо будет посоветовать Сане послать тройку
ребят к бизнесменам да послушать их мнение на этот счет", - подумал я. -
Лев Ефимович, с вами очень интересно беседовать, но время у меня
ограничено.
- Как и у меня.
- Поэтому вот вам моя визитка. Если будет что нового по инквизиции, вы уж
не сочтите за труд звякнуть. Можно домой.
- Непременно, молодой человек.
Когда я уже был в дверях, он кинул мне вдогонку:
- А денежки для рэкетиров я на всякий случай держу наготове.
Я пошел по улице Островского, мысленно переваривая услышанное. Итак,
преступники больше не появлялись. Почему они не пришли за деньгами? И зачем
нужно было заходить ночью в офис, если там они ничего не тронули? Все это
выглядит если не странно, то, во всяком случае, необычно. Конечно, заслуги
инквизиторов в том, что рэкетиры больше не появлялись, нет. Это ясно.
Просто что-то спугнуло вымогателей. Что? Непонятен также смысл ночного
визита.
Я остановился возле подворотни большого дома в конце улочки, чтобы закурить
сигарету, и, ища по карманам зажигалку, случайно посмотрел во двор. То, что
я в следующие секунды там увидел, бросило меня в пот. Из подъезда
трехэтажного кирпичного домика, расположенного во дворе, вышел высокий
мужчина и подошел к серым "Жигулям". Через несколько секунд он сел в машину
и включил зажигание. Стекла на "Жигулях" были зеркальными, поэтому я видел
его только несколько секунд, но их мне было достаточно, чтобы я его узнал.
Я узнал бы его из тысячи, из десяти тысяч схожих мужчин. Это был детина,
который возил меня к президенту, верный помощник Кота, чья могила
находилась на Кунцевском кладбище возле могилы его шефа. "Жигули" выехали
из подворотни и повернули направо, на Ордынку. Я чуть было не помчался за
ними следом. Наконец, закурив и сделав три глубокие затяжки, принялся
осмысливать положение. Покойник оказался липовым. А Кот? Скорее всего,
когда Темная Лошадка убирал свидетелей, этому удалось ускользнуть.
Приобрести новые документы для него не ахти какая сложность. Видимо, в
машине с Сидоренко сидел кто-то другой, а поскольку трупы остались
неопознанными, ему удалось скрыться.
Выкурив сигарету, я вошел в подворотню и направился к дверям особняка, из
которого вышел несколько минут назад "покойник". Особняк в стиле прошлого
века. Но я помнил, что еще год назад его здесь не было. На окнах решетки.
Все окна закрыты плотными шторами. У двери вывеска: "Частный институт
социальных исследований".
Следующие три дня я с восьми утра и до шести вечера добросовестно торчал
возле этого загадочного Института социальных исследований, в надежде на то,
что "покойник" появится еще раз. Тщетно. На четвертый день я был уже на
кладбище возле могил. Они были завалены еловыми ветками. Фотографии,
покрытые полиэтиленовой пленкой, были укреплены в головной части каждой
могилы. Со средней на меня смотрел насмешливыми глазами Кот в форме
полковника госбезопасности. Словно издевался. Нервы мои были в таком
напряжении, что я едва подавлял желание начать разрывать могилу, на которой
стояла фотография детины. Дождавшись момента, когда рядом никого не было, я
сунул ее в портфель.
Через час я уже сидел в кабинете генерального директора "Терры" и пил
растворимый кофе с печеньем.
Мне пришлось минут тридцать терпеливо выслушивать взгляды на жизнь мудрого
господина Смолицкого, прежде чем на прощание задать ему вопрос, из-за
которого я и приехал.
- Да, кстати, Лев Ефимович. Вам этот человек незнаком?
Смолицкий долго изучал фотографию, с которой я успел содрать пленку.
- Нет, впервые вижу.
- Может, все-таки встречали? Он бывает в ваших краях.
- У меня фотографическая память, молодой человек. Я его вижу в первый раз.
- А "жигуля" серого цвета с зеркальными стеклами вы здесь на вашей улице не
видели?
- Я не видел, но уборщица из кафе говорила мне, что мои ночные гости
приезжали на машине с зеркальными стеклами.
Я чувствовал себя как рыбак, который после часового ожидания подцепил на
крючок щуку.
- Лев Ефимович, дорогой. Если случится так, что этот "жигуль" здесь опять
появится, дайте мне знать. Только звоните сразу.
Он внимательно и несколько испуганно посмотрел сначала на фотографию, затем
на меня.
- Вы думаете, что они опять нагрянут?
- Кто?
- Рэкетиры.
Я заставил себя рассмеяться.
- Да нет, что вы. Скажу по секрету, в расчете на вашу порядочность. На
таких "Жигулях" ездит любовник моей жены. Хочу с ним познакомиться.
- Это он?
Лев Ефимович ткнул холеным пальцем с розовым отполированным ногтем прямо в
глаз "покойнику".
- Он, - со вздохом сказал я.
- Понимаю. Дело деликатное. Чем смогу, помогу.
- Я на вас надеюсь.
Затем, чтобы не дать времени Льву Ефимовичу начать излагать свою точку
зрения на проблемы семьи и брака, я поспешил уйти.
Придя вечером домой, я уселся в свое любимое кресло и, разложив бумаги на
журнальном столике, принялся рисовать схемы ситуации в логической и
временной последовательности:
А. Незадолго до смерти Кот сформировал идею о создании нелегальной
карательной организации и начал ее формировать.
Б. После смерти Кота его сподвижник воспользовался обстановкой и стал одним
из руководителей нелегальной организации, созданной его покойным шефом.
В. Святая инквизиция действует под крышей Института социальных
исследований.
Я рисовал возможные схемы тайной организации. Чертил стрелочки и
квадратики. Разрабатывал все новые варианты. Лег в постель я только в
первом часу ночи и еще долго ворочался, прежде чем мне удалось заснуть. Не
стану детально описывать кошмары, которые начали меня мучить сразу же как
только я заснул. Снились покойники, кладбище, Лев Ефимович Смолицкий,
который почему-то угрожал мне ножом, и прочая чушь. Но больше всего снились
живые трупы в подъезде. Проснулся я внезапно на левом боку лицом к стене и
тут же обнаружил, что забыл выключить лампу, которая стояла на журнальном
столике, где так плодотворно работалось накануне. Перевернулся, сел на
диване и застыл с открытым ртом.
Вольготно развалившись в моем любимом кресле, поедая мои конфеты,
внимательно изучал мои логические выкладки о Святой инквизиции призрак
Константина Павловича Сидоренко, покойного помощника президента Российской
Федерации по особым поручениям.
15. ПРЕЗИДЕНТ ГОСУДАРСТВА "С"
Неправедный пусть еще делает неправду, нечистый пусть еще сквернится;
праведный да творит правду еще, и святой да освящается еще.