светлые кольцевые насечки делали ее похожей на злобную железную пчелку.
изогнутый рычажок, расположенный так неудобно, что достать его можно было
лишь локтем.
сосны.
пчелка с железным жалом.
Но мне в тот момент показалось, что никакое это не оружие. Иглострел скорее
всего создавался как инструмент, назначение которого давно забылось. Для
оружия он был слишком нерационален.
попытались запустить ее второй раз. Ничего не вышло. Патрон был рассчитан на
одноразовое применение.
позади повозки, часто оглядываясь. Однажды он проворчал что-то насчет
второго иглострела, который сейчас здорово бы пригодился. Но я в ответ даже
ухом не повел.
может. Я был верен принципу, что неприятности ждут момента, когда о них
забудешь.
или восемь косматых обезьяноподобных людей с тесаками, палками и кистенями
вдруг оказались вокруг нас, перепугав лошадей. Медвежатник, не растерявшись,
врезал вожжами, и лошади ринулись было вперед, но наперерез прыгнул один из
косматых, лошадь тут же споткнулась, жалобно вскрикнула и забилась на земле
с рассеченным горлом, запутав упряжь.
уже летал, как пропеллер.
нас налетели настоящие лесные бандиты - опытные, безжалостные, быстрые как
молния. Передо мной сразу оказались двое, я едва успевал уходить от их
ударов. Затем один куда-то делся, остался второй, но мне стало ненамного
легче. Он опережал меня ровно на один миг. Стоило мне приготовиться к
решающему удару, как приходилось уворачиваться от встречного или отбивать
его.
сантиметров разящей стали позволяли ему наступать, а не отбиваться.
взять ситуацию под контроль. Но не было ни секунды, ни мига. И поэтому я
маленькими шагами все отходил и отходил, постепенно приближаясь к скале.
чтобы уложить иглу на желобок, гораздо вернее было выдернуть из-за пояса
тесак и заняться привычной работой.
равновесие. У меня появился шанс, и я использовал его. Я превратился в
придаток к собствен - , ному оружию. Казалось, мой тесак сам рванулся
вперед, забыв, что навстречу устремлено точно такое же хищное лезвие, ждущее
крови. Не я воткнул его в чужую грудь, завернутую в немыслимое вонючее
тряпье. Он сам вошел в нее - мягко, почти без напряжения...
располагала к раздумьям. Может, поэтому первое в жизни убийство почти не
вызвало эмоций. Никаких, кроме, пожалуй, простого мимолетного
удовлетворения. Словно бы я только что открутил неподатливую гайку.
вытаскивать из убитого бандита свое оружие, а просто подобрал его длинный
тесак и побежал к своим.
мое сделалось тяжелым и неудобным, как наливной матрас. На мои шаги
обернулся один из бандитов, и сразу, почти без размаха его тесак качнулся
мне навстречу. Я не успевал остановиться и, чтобы не налететь на лезвие,
отклонился в сторону, потерял равновесие и кубарем покатился по земле.
Переворачиваясь на спину, я угловым зрением заметил, что надо мной, подняв
тесак для удара, уже стоит разбойник. Я успел выставить свой, но удар
оказался неожиданно слабым, каким-то ненастоящим. В следующую секунду бандит
почему-то упал рядом со мной, а на его месте появился Свистун, который
указывал рукой в сторону и что-то кричал мне.
махая клинком как заведенный, медленно отступал на обочину дороги. Перед ним
было двое. Я видел, как ему трудно, потому что сам недавно был в его
положении. Он едва-едва успевал уворачиваться и подставлять клинок, каждая
секунда состояла из десятка угроз жизни, и я боялся не успеть.
застрял в спине у одного из противников. Бандит сгоряча не понял, что
произошло, начал извиваться, пытаясь достать рукой неудобный предмет,
мешающий двигаться. Он выронил свою палку, закрутился волчком и грузно
завалился на землю, не переставая дергаться.
крикнул во все горло, чтобы как-то отвлечь оставшегося бандита, ослабить на
миг его напор.
Свистуна лезвие. Последний из оставшихся в живых вдруг швырнул в сторону
свой тесак, извернулся, как угорь, и бросился бежать, прыгая по камням. На
секунду воцарилась тишина, нарушаемая только хрипом умирающей лошади.
расхохочемся и бросимся поздравлять друг друга с победой. Иное и представить
себе было невозможно.
Просто так, не сменив выражения лица, без всякого перехода от войны к миру.
Я в первую секунду подумал, что он малость тронулся и собирается покончить
со мной.
будто куклу. - От тебя один вред. Это все из-за тебя. Если бы не твоя
железка, мы бы ускакали от них, как кузнечики. Из-за тебя у нас нет ни
иглострела, ни лошади!
не мешал нам! - продолжал кричать погонщик, не отпуская меня. - Ты ни на что
не годен!
отступил назад. Подорожник так же неожиданно замолчал, угрюмо уставившись в
землю.
повозки, и трогал руками лицо, которое с одной стороны опухло и посинело.
Ему хорошо досталось палкой. Но, похоже, этим все и обошлось.
кое-чего стоит. А эту твою ерунду выбросим прямо сейчас. Ты уже можешь
готовиться к работе на дальних огородах. Там самое место таким, как ты.
говорили. Едва Медвежатник нашел силы подняться, они добили лошадку и
принялись выпутывать ее из упряжки. Атмосфера была тягостная. Подорожник
отошел в сторону и прикончил двоих раненых, которые еще стонали, шевелились
и действовали ему на нервы. Я нашел в пыли свой нож, вытер его о клок соломы
и сунул за пояс.
тесак. - А то новых бед накличешь.
укоротят руку, когда попадешься старостам. Длинное оружие нельзя носить без
особого разрешения.
объяснять.
ходил вокруг повозки и обрубал веревки, которыми мы привязали контейнер. Я
приблизился, перехватил его руку.
Не хотел я этого здесь делать, но придется. Сами заставили.
неинтересно.
расплатиться за лошадь.
мертвяками.
бочку на дорогу.
споры. Пожалуй, так и сделают, как обещали... Я подошел к повозке. Цилиндр
покрывали щербинки и царапины - его наверняка пытались вскрыть до меня. Но,
к счастью, создатели сделали его с расчетом на куда большие нагрузки.