тронулся, господа присяжные заседатели?. Алла Даниловна, очевидно,
просто не захотела разговаривать дома, испугалась, что дочь подслушает.
И правильно сделала! Еще неизвестно, как отреагирует дочурка, узнав о
том, каким образом ее маменька поступила с папенькой.
доме девять учебное заведение: институт рекламы и менеджмента. Никаким
кафе тут и не пахло. Сердце ухнуло в желудок. Меня обманули! Ни на что
не надеясь, я вошла в огромный холл и наткнулась на бабульку,
торжественно восседающую за огромным письменным столом.
показывай студенческий, так не пропущу!
считает вас юной девушкой. Правда, старушка сильно подслеповата, на
столе перед ней лежат бифокальные очки, но все равно хорошо! Могла бы
принять вошедшую за пенсионерку, но ведь посчитала меня студенткой. Не
знаю, как вас, но меня такие мелочи очень радуют.
адресок: Разувахинская, девять, приехала, смотрю, тут институт.
теперь бардак, прости господи, а не учебное заведение. Виданное ли дело,
в корпусе, где занятия идут, ресторацию открыть! Тьфу, противно. Ступай
во двор, там увидишь.
студентам 50% скидки?.
по слишком узким ступенькам. Из подвала доносились раскаты оглушающего
рока. Было непонятно, отчего ресторация носит такое название. Стены
украшали фотографии.., куриц, застигнутых в самых невероятных позах.
Может, у хозяев плохо со знаниями по зоологии и они вульгарно перепутали
пернатых?
минут пыталась разглядеть в клубах дыма, плавающих в разноцветном свете,
хоть какие-нибудь детали интерьера. Тут звук стих, вспыхнули люстры.
Посередине помещения, на большом кругу, замерло человек сорок юношей и
девушек, одетых, вернее раздетых, самым причудливым образом. Мальчики
почти все обнажены по пояс, а нижняя часть засунута в джинсы, узкие
сверху и расклешенные ниже колен. Девочки в лифчиках, каких-то
прозрачных накидушках и мини-шортиках, скорее похожих на трусики, чем на
одежду для похода в ресторан. Вдоль стены шли столики, заставленные
бутылками с пивом, кока-колой, фантой и заваленные пакетами с чипсами,
орехами и попкорном. Очевидно, в ?Железном гусе? не было кухни. В правом
углу виднелась стойка, за которой взад-вперед носился паренек, на вид
ничуть не старше тех, кто оттягивался на танцплощадке. Слева возвышалась
сцена. Там, на высоком стуле, в окружении огромного количества
аппаратуры, сидел диджей в бейсболке и черной майке.
У нас концертный номер!
кофе, чипсы и, с трудом отыскав свободное местечко, устроилась за
крохотным столиком. Алла Даниловна, решившая назначить мне свидание в
столь странном месте, явно рассчитывала на то, что никому из шумной
толпы не будет до нас дела и мы затеряемся среди людей. Может, и
правильная мысль, но только присутствующие годятся мне, а Рассказовой
тем более, в дети, и мы привлечем к себе внимание. Справив
тридцатилетие, люди, как правило, перестают таскаться по дискотекам, где
скапливается молодежь.
появилась девушка в ярко-синем гимнастическом купальнике. Под свист и
улюлюканье зала она принялась изгибаться в разные стороны.
Акробатический этюд, так назывался этот номер.
увидела юношу, в отличие от остальных одетого в черный костюм и белую
рубашку. Через плечо у него висела сумка, наподобие той, с которой ездит
в пригородном автобусе кондуктор.
студенческий, то пять.
долларах? Сказал бы просто: раскошеливайся, тетка, на триста целковых.
бутылочку пива.
мостик, старательно просовывала голову между ногами, пытаясь достать
зубами розу, лежащую на полу.
билетами, вернулся, я повернула голову и увидела... Люсю, дочь Аллы
Даниловны, одетую, как все, в черный кружевной лифчик, прозрачную
размахайку и кожаные шортики. Но если большинству девочек этот наряд
шел, то Люся была слишком толстой для такого сексапильного одеяния.
Правда, верхняя часть смотрелась ничего, но нижняя! Высоко вырезанные
шортики не скрывали объемистого, слегка отвисшего зада, а толстые
целлюлитные ляжки нужно бы незамедлительно скрыть в свободных брюках. Но
Люся совсем не стеснялась своей ?красоты?. Она плюхнулась на стул и,
обдавая меня тяжелым запахом водки, заплетающимся языком спросила:
Глава 21
баре из относительно крепких напитков имелось лишь пиво.
плохо слушающимся языком пояснила:
всю дорогу ненавидела, сучара!
возле сигареты. Потратив пару минут на бесплодные попытки, девчонка
прокомментировала:
курить запрещал, денег не давал, а мамахен, глупая курица, все крыльями
махала, кудахтала: ?Слушайся, Люсенька, папа плохого не посоветует?. Я и
впрямь прежде думала, что он родной. Ну не повезло.., зануда... А как
узнала, что отчим! Кто ему давал право меня гнобить!
жалобное треньканье, подскочила на блюдечке. Зная, что с пьяными нельзя
спорить, я поспешила согласиться:
крематории, - выговорила она наконец трудное слово. - Ой, смешно прям! А
все она, молодец!
дыма выскочила хорошенькая стройная девушка с упругими длинными ножками
и возмущенно воскликнула:
дочка умершей гадалки и предсказательницы Левитиной. Той самой Ларисы
Григорьевны, чья история болезни была записана первой на дискете. В
голове мигом пронеслись воспоминания.
Лариса Григорьевна умерла, спускаюсь к лифтерше.
Григорьевна, людям без денег судьбу предсказывала и свою смерть
предвидела, уходила в больницу, попрощалась: ?Все, больше не свидимся?.
Я ей: ?Да ну, не надо унывать?. А она мне в ответ: ?Смерти-то я не
опасаюсь, знаю, что ждет за чертой, вот только жутко делается, когда
вспоминаю, кто меня на тот свет отправит?. Видно, и впрямь Левитина была
хорошей ясновидящей, если поняла, что родная доченька от нее избавиться
решила. Вот она, Олесенька, стоит передо мной. Красивые глазки мечут
молнии, пухлые губки сердито выкрикивают:
Шилова Юлия
Флинт Эрик
Прозоров Александр
Никитин Юрий
Куликов Роман
Куликов Роман