горошек, сизые маринованные маслины и томатный сок.
несколько купюр разного достоинства, опустил во внутренний карман билет в
глянцевой обложке, раскрыл паспорт. Гражданин России Макс Томпсон. Звучит,
прямо скажем, странновато. А вот метрика... Голубоватая бумага, водяные
знаки, подписи, официальная печать. Карданов-Томпсон тяжело вздохнул.
осталась полоска томатного сока.
хорошей фигурой. К тому же у молодых людей был отменный аппетит, крепкие
белые зубы, превосходные физические данные: под обтягивающими штроксами Лены
угадываются железные мышцы... Плюс коммуникабельность, располагающие к себе
лица, будто виденные уже в каком-то из американских сериалов. Да, новая
смена, следующее поколение, подрастающие волчата новой эпохи. Легко
представить, как эта молодая пара занимается любовью среди тренажеров и
шведских стенок, так же молча, сосредоточенно и слаженно вколачивая тела
друг в друга.
Лена и Вадим тоже поднялись и быстрым шагом направились к двери.
направление. - Шестой выход. Половина самолета - иностранцы. Ваших знакомых
среди них нет. В соседнем кресле - коммерсант с Кипра, 42 года, ничего
особенного. Счастливо!
конце галереи. Макс проводил взглядом две пары быстро удаляющихся
тренированных ягодиц.
перешагнул белую линию, условно отделяющую Россию от всего остального мира.
И таможенник и пограничник были с ним крайне предупредительны и подчеркнуто
любезны.
коричнево-золотистым, как копченая скумбрия, киприотом - не международным
гангстером, не шпионом и не наркоторговцем, а следовательно, по меркам
разведки, человеком, ничего особенного собой не представляющим.
далеко-далеко засвистели двигатели, постепенно набирая обороты. Красивая
стюардесса со значком авиакомпании на высокой груди произнесла традиционную
предполетную речь и исчезла. Огромный "Боинг" встряхнулся, разбежался и
взмыл ввысь, заснеженный подмосковный лес провалился вниз. Потом
пространство за толстым стеклом помутнело, забелилось туманом облаков.
ослепительной улыбкой - катила по проходу тележку с напитками.
взял мартини.
Потом появилась карта с маршрутом полета: крохотный самолетик медленно полз
по красной линии со стрелкой на конце. Скоро должен был начаться
какой-нибудь фильм.
угадываемое, чем пробивающееся сквозь гул турбин позвякивание льда,
отхлебнул чуть-чуть. Двойное виски - это сорок граммов, один хороший глоток
по российским меркам. Но Макс был уже не в России.
фоне Виндзорского дворца. Женщина небольшого роста и довольно хрупкая, в
белом платье с синим бантом, белой шляпке и босоножках на танкетке, она
улыбается, закрываясь левой рукой от бьющего в глаза солнца, а правой держит
ладошку мальчика в матросском костюмчике, который смотрит в объектив не
по-детски серьезно и печально. За другую ладошку держится худощавый мужчина
со спортивной фигурой, в легких светлых брюках, рубашке апаш и теннисных
туфлях. Он тоже широко и счастливо улыбается.
высокой грудью - покажи любому человеку, и тот скажет, что это любящая
семья, у которой впереди долгая счастливая жизнь... Может, так и вышло бы в
другом пространственном измерении или при ином стечении обстоятельств. Если
бы взмахнуть волшебной палочкой... Но у него нет волшебной палочки и все
остается так, как есть: на фото - его семья. Советские шпионы Томпсоны и их
сын, не знающий своего настоящего имени. И впереди у них нет ничего
хорошего. И вообще ничего нет. Тупик.
Даже не старше, а - дряхлее, что ли. Ранний подъем и предполетные хлопоты
утомили его, а сорок граммов виски навеяли дремоту. Перед тем как уснуть, он
видел перед глазами жующих Лену и Вадима, их крепкие молодые зубы и сильные
челюсти... Они, наверное, были классе в пятом-шестом, когда Макс начал
выполнять специальные задания.
среагировал на английскую фамилию российского гражданина.
открытым лицом.
все выветрилось из памяти. Помнилось другое: Брайтли-стрит, восемнадцать,
Арчибальд Кертис. Триста тысяч фунтов стерлингов. Неизвестно, дошли ли они
до коммунистов Великобритании и поддержали ли английский пролетариат в
нелегкой борьбе с капиталистическими акулами, или мистер Кертис просто купил
себе новый особняк, яхту, а может, открыл личный счет в банке... Его это не
касалось - главное, передача прошла четко и без осложнений. Пять минут. И он
поехал обратно. Кертис нервничал и не предложил даже стаканчик английского
чая.
Не очень старательно проверившись, он не установил наблюдения. Да и то: для
англичан он интереса не представляет, а резидентуре тоже нет резона брать
его "под колпак".
из магнитол, пока наконец не услышал шепелявый голос Северина Краевского в
сопровождении "Червоных гитар". Водитель был поляк, можно голову давать на
отсечение.
наклонившись к окошку.
способов попасть туда бесплатно. Вы сами не с Белостока случайно?
бизнес есть бизнес.
побывали в Уормвуд-Скрабз и вышли оттуда если не поправившимися, то, по
крайней мере, не сильно похудевшими. По сравнению с тюрьмой "Корча" под
Бела-Подляской это - рай.
закончить университетский курс и сдать экзамен на магистра. А за что сидит?
Кража? Изнасилование? Или русский рэкет?
замок, - ни вышек, ни колючей проволоки, ни грубо сваренных железных
загородок... Высокая и толстая стена, за ней массивное здание из красного
кирпича. Похоже на мрачноватую гостиницу. Небольшие окошки обведены по
периметру белой краской, даже решеток нет!
пуленепробиваемого стекла. Он деловито обслуживал посетителей и
профессионально улыбался, но вдруг перестал улыбаться и застыл на месте.
Застыл его рот, который минуту назад, округлившись, повторил: "Заключенные
мистер и миссис Томпсон... Родители посетителя Томпсона, из Москвы..."
Застыли быстрые глаза, пальцы, ловко перебиравшие клавиши компьютера, голова
застыла, спина.
линии? - переспросил служащий, приходя в себя.
нисходящей, равно как и по восходящей линии имели беспрепятственное право
свиданий с заключенными. Отказать в этом было нельзя ни под каким предлогом.
затем снова возник на прежнем месте, пальцы забегали по клавиатуре.
Создавалось впечатление, что он хочет получить от своего "Эппл-Макинтоша"
ответ, который тот никак не может дать. Макс почувствовал, что его начинает
бить нервная дрожь. Наконец усилия служащего увенчались успехом - он что-то
выудил из компьютерной памяти, лицо его осветилось ровным голубоватым светом
- не то от дисплея, не то от внутреннего удовлетворения.
Приходите завтра, и все будет в порядке.
Корнев Павел
Конан-Дойль Артур
Русанов Владислав
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Лукин Евгений