больше никого?
она-то уж знает все. И даже больше, чем все.
Игорь Лесников взялись за старушек из дома, где жила Люба Сергиенко. То,
что они узнали, ошеломило их и в то же время заставило сомневаться во
всем, что казалось им точно установленным еще вчера.
только регулярно посещала церковь, но и сблизилась с одной пренеприят-
нейшей особой по имени Алевтина, которая тоже вокруг храма отиралась.
Две старушки-соседки, дружно ходившие в церковь почти каждый день, в
один голос заявили, что в Алевтине дурной дух живет и что ничего хороше-
го людям от нее не бывает. Однако подробности рассказывать отказались,
испуганно крестясь и озираясь по сторонам.
тенько бывала в церкви и много времени проводила на кладбище, вокруг
этой церкви расположенном. Это была мрачная худая женщина с горящими
глазами и злыми тонкими губами. К работникам милиции она отнеслась до
крайности агрессивно и вызывающим тоном твердила, что разговаривать ей с
властями не о чем, что церковь в нашей стране отделена от государства и
никаких общих интересов у нее с оперативниками быть не может. Однако ус-
лышав о смерти Любы Сергиенко, сразу осеклась и умолкла. Со стороны ка-
залось, что она пытается решить для себя какойто вопрос, и пока не решит
его - ни слова больше не проронит. Юра и Игорь бились с ней часа два,
пока Алевтина не смягчилась и не соизволила снова открыть рот.
порчу напустить.
родственницу.
го у нее вышло, а только больно смурная она вдруг сделалась. С самого-то
начала она еще ничего была, плакала, конечно, все время, но видно было,
что злоба ее точит. А коль злоба точит, значит, человек живет. Душа его
живет, шевелится, болит.
ротков, чтобы повернуть разговор в нужное русло и не дать мрачной собе-
седнице отвлечься на посторонние рассуждения. - А потом что?
умолкла.
день ходила, но все равно видно было, что у ней пусто внутри.
подробнее, а то мы понимаем плохо, - попросил Коротков.
нее. Она сидела на своей постоянной лавочке неподалеку от храма, среди
могил. Уже давно это было как бы ее местом, и все, кому надо, всегда
могли ее здесь найти, не сегодня - так завтра. Все так привыкли к этому,
что никому и в голову не приходило интересоваться, а где, собственно,
живет Алевтина и есть ли у нее адрес. Зачем? Адрес нужен, когда человека
надобно найти. А Алевтину чего искать? Вот она, сидит между могилками.
Ах, не сидит? Ну так, стало быть, завтра придет, даже и не сомневайтесь,
придет непременно, а может, и не завтра даже, а сегодня, через часок по-
явится. Она завсегда здесь, куда ей деваться.
нечего. Ничего ее изнутри не гложет, не бередит. Не болит, одним словом.
А луща - она так устроена, что непременно болеть должна. За то ли, за
другое ли, за третье, но должна всегда болеть. Когда она болит, человек
ее чувствует, и от этой боли поступки разные совершает. К примеру, если
душа из-за денег болит, так человек старается их или заработать, или ук-
расть. Если из-за мужа любимого ревность грызет, то женщина старается
или к себе его приворожить, или соперницу извести, или еще что-нибудь
придумает, полюбовника завести может, чтобы отвлечься, чтобы душевную
боль приглушить. А когда душа не болит, то человек ее и не чувствует, а
стало быть, и не делает ничего. А что есть человек, который ничего не
чувствует и ничего не делает? Покойник и есть. Поняли теперь?
момент душа у Любы болеть перестала?
кая, как раньше. Я и спросила ее, дескать, что с тобой, кровиночка, не
обидел ли кто.
нялась, и говорю ей: "Никак заговор помог?" А она кивает. "Помог, - го-
ворит, - заговор, спасибо тебе, Алевтина".
рожить?
не знаю ли я, кто может порчу наслать. Я и сказала ей, что ежели у нее
душа болит, так надо не порчу на разлучницу насылать, а себя от порчи
лечить. И присоветовала ей, к кому пойти, чтобы тяжесть с души снять.
поручусь.
должен был снять с Любы порчу и помочь ей перестать ненавидеть разлучни-
цу. Так?
что Люба стала значительно спокойнее, и решили, что Павел ей помог и
порчу снял. Сама Люба это тоже подтвердила. Правильно?
человек Павел снял с Любы порчу и успокоил ее, то Любе должно было стать
лучше, а не хуже. А по вашим словам выходит, что ей стало хуже, что она
чуть ли не в живую покойницу превратилась. Как же так?
закрытой. - Я тебе рассказываю, как дело было и чего я своими глазами
видела. А за Павла я не ответчица. Мало чего он ей там наворожил...
сговариваясь свернули в переулок и зашли в небольшое полутемное кафе.
Взяв по гамбургеру и по пластиковому стаканчику жидкого невкусного кофе,
они устроились за столиком в самом углу полупустого зала.
перченый гамбургер.
ницей между несчастными женщинами и колдунами-проходимцами. Расчет пра-
вильный и практически безошибочный. Откуда при существовавшем десятки
лет атеистическом воспитании возьмутся вдруг женщины, которые ни с того
ни с сего делаются набожными? Процентов на семьдесят, а то и на все во-
семьдесят, это женщины, которые не в состоянии справиться с личными
проблемами и идут в церковь от безвыходности. Я не имею в виду, конечно,
глубоко религиозных старушек, я сейчас говорю о женщинах от двадцати до
пятидесяти пяти, о тех, кто вырос и прожил жизнь в убеждении, что Бога
нет. Поверь, Юрок, таких, которые не несут в себе злобы и отчаяния, в
церкви единицы. Есть такие, конечно, которые сами изнутри светятся от
доброты и чистоты, но я повторяю, это единицы. Основная масса женщин де-
тородного возраста приходит в церковь как к психотерапевту. Им нужна по-
мощь, и тетка Алевтина тут как тут. Снятие порчи, ворожба, заговоры и
все такое. Она этим прохиндеям бесперебойно поставляет клиентуру.
центов?
верю я или нет? Я вполне допускаю, что кто-то из этих колдунов кое-что
может, но наверняка не все. А несчастные бабы ходят ко всем. И деньги за
услуги тоже все берут. Когда богоугодного Павла навещать пойдем? Сегод-
ня?
с окладистой каштановой бородой, длинными, до плеч, густыми волосами и
зычным басом. Он, вероятно, был неплохим психологом, потому что сразу
понял, что двое мужиков, позвонивших в его дверь, пришли с чем угодно,
только не с личной бедой. Поэтому вовремя удержался и не начал валять
дурака прямо от порога, как он обычно делал, разыгрывая перед доверчивы-
Березин Федор
Шломо Вульф
Ларссон Стиг
Муркок Майкл
Журавлев Владимир
Конан-Дойль Артур