папочку из сейфа Колобка.
баба, а кремень.
которых накопилось немало. Ближе к концу дня она связалась с Коротковым
и Доценко, и они на скорую руку написали сценарий "жизни в тине". Карти-
на получилась неяркая, без впечатляющих эффектов, зато спокойная.
прибором придется приостановить, да еще на неопределенное время.
вы не понимаете, милиция проявляет интерес к нашим разработкам.
бора. И я не могу ничего предпринимать, я научный работник, а не руково-
дитель Министерства внутренних дел.
лом, всем становится понятно, что именно из-за этого дела его и убрали.
И тогда все начинают буквально землю рыть. Вот что я имею в виду.
над прибором.
что-то предпринимать, то только в то время, когда я буду на людях, кото-
рые смогут подтвердить, где и с кем я был в этот момент.
в Институте заседание Ученого совета, начало в пятнадцать часов. Две за-
щиты кандидатских и несколько текущих вопросов, это займет примерно три
с половиной часа. Дальше. Третьего марта, это будет пятница, мы чествуем
академика Минаева, ему исполняется шестьдесят лет. Сначала торжественное
заседание, потом банкет для всех научных сотрудников Института. Начало в
шестнадцать часов и, видимо, до глубокой ночи.
десяти вечера.
было свое объяснение: собирать сведения в полном объеме пришлось только
о майоре Короткове. Сведения же об Анастасии Каменской, как говорится,
сами приплыли в руки.
чальнику Супруну. - И знаете, кто жених?
дающим надежды молодым аспирантом, тогда же и досье на него начали соби-
рать. Наша Каменская в этом досье фигурирует постоянно. Оказывается, они
знакомы с 1976 года. В школе вместе учились. По оперативным материалам
она все время проходит как его любовница.
до этого ни разу не женился?
значило, как ты думаешь? Зачем им вступать в брак, если столько лет они
прекрасно жили без этого?
что-нибудь.
жет, в этом "что-нибудь" вся соль и есть. На этом мы ее и зацепим, чтобы
не путалась под ногами.
ледовательской работы Института за 1994 год. Разбираться в нем было
трудно, потому что большинство терминов и формулировок были Юре совер-
шенно непонятны. В плане его интересовали только те темы, в разработке
которых участвовал покойный Григорий Войтович. Ради какой же из них не-
известный благодетель дошел до прокурорского начальства, чтобы Войтовича
отпустили домой? Поняв, что это была за разработка, можно было попы-
таться найти и тех, кто в ней заинтересован, иными словами, тех самых
анонимных ходатаев.
щик удовлетворит свое научное любопытство.
нистерством сельского хозяйства, еще одна - Министерством здравоохране-
ния, две - для Всероссийской телерадиокомпании, одна - для Физико-энер-
гетического института. Шестая тема была поисковой, у нее не было заказ-
чика.
жет оказаться перспективной. А может и нет. Чтобы это понять, надо пои-
зучать проблему, поставить ряд экспериментов. Короче, попробовать ее на
вкус. Для этого в план включаются поисковые темы. Срок для них обычно
устанавливается месяцев шесть, реже - девять. Потом составляется научный
отчет и выносится на заседание Ученого совета Института. После обсужде-
ния принимается решение: тему закрыть или, наоборот, рекомендовать к
включению в план научно-исследовательской работы.
товича не было?
щий. - Для такого ходатайства не было ни малейших оснований, за это я
могу поручиться. Знаете, Юрий Викторович, я вам очень сочувствую. Мало
того, что вы занимаетесь неблагодарной работой, восстанавливая материалы
сгоревшего дела, так вы еще вынуждены копаться в материи, которая от вас
весьма далека. Вы, наверное, умираете от скуки, читая наш план. Угадал?
отобрали. Все-таки она хорошая помощница, исполнительная, толковая. Я бы
на нее половину работы сбросил. А так несу свой тяжкий крест один.
тесь, Павел Николаевич, но дело Войтовича у нас, наверное, на двадцать
пятом месте. Я понимаю, история трагическая, и речь идет о вашем колле-
ге, которого вы знали много лет, но... В Москве ежедневно совершается
десяток убийств, преступники находятся на свободе, и мы в первую очередь
занимаемся этими преступлениями. А Войтович ушел из жизни добровольно,
виновных нет, так что восстановлением документов мы занимаемся пос-
тольку-поскольку, когда выпадает свободная минутка. Вы меня понимаете?
У вас и без нашего Войтовича проблем хватает. Кстати, Юрий Викторович, я
все забываю вас спросить: зачем ваша помощница проверяла у нас в Инсти-
туте условия хранения цианида? Разве это как-то связано с Войтовичем?
колько случаев умышленного отравления цианидом, и Следственный комитет
направил нам на Петровку разгромную справку о том, что кругом бардак и
не соблюдаются правила работы с ядовитыми и отравляющими веществами. Ну
а как реагирует начальство на такие бумаги, сами можете догадаться. Да-
вай теперь поголовно всех проверять, выявлять нарушения и сносить голо-
вы. У нас ведь такая же бюрократия, как и всюду.
ните, Павел Николаевич.
куда, у меня семеро по лавкам не плачут. Пойдемте, я провожу вас до лиф-
та, мне нужно еще в лабораторный корпус заглянуть.
шел в лабораторный корпус. Длинные коридоры были ярко освещены, но выхо-
дящие в него двери были почти все закрыты и опечатаны. Бороздин миновал
длинную доску объявлений, на которой еженедельно вывешивались графики
работы лабораторий на разных установках, свернул за угол и толкнул неза-
пертую дверь. В большом помещении, уставленном разнообразным оборудова-
нием, работал только один человек, Геннадий Иванович Лысаков. Услышав
шаги, он повернул к Бороздину измученное лицо с воспаленными глазами.
ше в гроб кладут. Прекращайте это безобразие и идите отдыхать.
ти, поработаю, - угрюмо ответил Лысаков.
Маркелов Олег
Дальский Алекс
Мурич Виктор
Флинт Эрик
Володихин Дмитрий
Смоленский Вадим