из театра, с премьеры.
обморок, и что делать?
на Новослободской.
понедельник, в десять часов, у Пимена Преподобного...
какая-то турецкая компания. День был темный, пасмурный. Резкие лучи софитов
делали освещение странным, тревожным, что и требовалось для жуткой сцены
перестрелки в пустом полуразрушенном доме, среди штабелей труб, гор кирпичей
и прочих строительных штук. К щелям между блоками бетонного забора прилипло
несколько любопытных мальчишек. Оттуда хорошо просматривался кусок площадки,
фасад дома, подъемный кран.
сетки, тянулся толстый двойной трос. Маргарита Крестовская ловко карабкалась
по нему, как обезьянка по лиане. Она была вся в черном - узкие джинсы,
короткая кожаная куртка, перчатки. Роскошные рыжие волосы скручены узлом и
спрятаны под черную кожаную кепку с длинным козырьком, повернутым назад.
дублеров работают! Кто не может, того не снимают, в натуре!
сплевывали сквозь зубы, произносили слова с характерным гнусавым
растягиванием гласных, всячески демонстрируя друг перед другом
приблатненность и "крутизну".
Кузьменко, который медленно шел вдоль забора.
забор все тянулся, и, как попасть вовнутрь, майор пока не понял.
худощавый майор выглядел несолидно. В свои тридцать шесть он все еще был
похож на студента-отличника. Скромный интеллигентный молодой человек, ни за
что не подумаешь, что милиционер, оперативник. Мягкий, чуть растерянный
взгляд сквозь очки, открытая детская улыбка, тихий голос.
презрительно сплюнул и отвернулся, всем своим видом давая понять, что вовсе
он не маленький, а очень даже большой, "крутой, центровой, основной, в
натуре"...
через щель нечто невероятное.
прикрикнул на детей:
забором, но майор протянул ему свое удостоверение.
ждать, когда закончат снимать этот дубль. Ему надо было поговорить с
Крестовской.
от стены и ловко раскачивалась. Рядом, в строительной люльке, медленно ехал
вверх оператор с камерой. Два актера, игравшие кавказцев-бандитов,
перебегали с этажа на этаж по разломанным лестницам внутри пустого,
полуразрушенного дома, палили в красавицу из окон. Она лихо уворачивалась от
пуль и отстреливалась из маленького пистолета сквозь сетку.
балансировала на уровне пятого этажа. Сердце невольно замирало, никакой
страховки не было видно.
сообщил Ивану охранник.
страховка есть?
спокойствия.
Маргошка. Умница.
люльку к оператору, стянула с головы кожаную кепку, красиво тряхнула
огненно-рыжими волосами. Наконец люлька оказалась на земле.
удостоверение. - Мне нужно задать вам несколько вопросов.
насчет убийства Глеба? Кофе хотите?
сумки термос.
черным кофе. - Осторожно, очень горячий, не ошпарьтесь.
отношения. Он не мог мне простить, что его мама осталась одна. Сами
понимаете, ситуация сложная. Кто я ему? Мачеха? Нелепо... Я моложе на десять
лет.
человеком, с которым можно спокойно, без напряжения побеседовать о личной
жизни Глеба Калашникова. Понятно, что гибель пасынка - не смертельное для
нее горе. Вряд ли какой-нибудь из вопросов вызовет у юной мачехи гнев,
слезы, гипертонический криз или сердечный приступ.
похорон ее не беспокоить. Отец, народный артист, депутат Думы, тоже заявил
по телефону, что чувствует себя плохо, сердце пошаливает, и попросил не
трогать его несколько дней.
давала спокойно и толково, надо отдать ей должное, в истерике не билась.
Однако с ней о многом не поговоришь. Например, обсуждать активную гульбу
Калашникова, его хождения по бабам как-то неловко. Да и бесполезно. В этих
вопросах жена не самый компетентный человек.
бесшабашный казинщик на стороне, было необходимо. Следователь Чернов, да и
сам майор Кузьменко вовсе не исключали, что одна из них причастна к
убийству.
пол-Москвы. Его знали все и не знал никто. Говорили, что он вовсю изменял
жене, был неразборчив и непостоянен в своих увлечениях, но конкретных имен
не называли.
Глеба была некая Оля, "одна, но пламенная страсть". Фамилию этой Оли назвать
не мог никто. Говорили, будто на вид ей около двадцати, хороша собой
необычайно, вроде студентка, но, может быть, и нет. Кто-то где-то видел их
вместе, мельком. То она сидела в машине рядом с Калашниковым, то кто-то
столкнулся с ними в ресторане.
пока только один осторожный вывод: неизвестная Оля - человек замкнутый и
нелюдимый, рестораны и всякие шикарные тусовки ее не особенно привлекают.
Сам Калашников был шумным, общительным, одиночества не терпел, даже вдвоем с
дамой сердца не любил долго оставаться наедине. С прежними своими пассиями
мелькал повсюду: на престижных премьерах, презентациях, в закрытых клубах.
Она с самого начала показалась ему человеком искренним, спокойным и
разумным. Если знает про Олю - скажет.
- да, у них с Глебом был серьезный роман. Они познакомились месяцев восемь
назад, кажется, прошлой зимой. И у обоих крыша поехала.
Он изменял ей направо и налево, но никогда бы не ушел. Даже к Ольге. Он
както сказал мне: "Солнышки приходят и уходят, а семья остается". Он своих
баб "солнышками" называл.
значительно больше, чем "солнышек". Он сам себе такой имидж создал, а люди
любят посплетничать.
офицер-пограничник, мать военврач. Оба погибли в Афганистане, когда ей было
Русанов Владислав
Трубников Александр
Контровский Владимир
Херберт Фрэнк
Конан-Дойль Артур
Глуховский Дмитрий