царства мира и славу их, И говорит Ему: всё это дам Тебе, если падши
поклонишься мне.
из Евангелий. А удовлетворённый растерянностью пленника Готлиб хмыкнул и
заговорил тихо, точно опасаясь, что их подслушают (хотя кто бы рискнул!):
достопочтенный Читрадрива, что в отличие от духа лукавого я не требую от вас
поклонения. Разрешаю не падать передо мной ниц и не делать прочих глупостей.
Видите, насколько я добр.
прелести сделанного предложения и бескорыстную щедрость предлагающего. Но
Читрадрива сильно сомневался в чистоте его намерений, поэтому возразил:
него верится с трудом. И прежде всего я хочу понять, зачем это вам
понадобилось. Сегодня вы видите меня впервые, а делаете такой подарок. А вдруг
я...
сверхъестественной силы. Между тем Готлиб заговорил дружелюбно:
своё заблуждение. Прежде всего, я не собираюсь рисковать, освобождая вас
немедленно. Наоборот, я стану ещё пристальнее изучать вас, ещё глубже проникать
в ваши помыслы, и если замечу что-нибудь подозрительное, то буду иметь все
возможности... скажем так, повлиять на ход событий. Вы в моих руках, милостивый
государь, и вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. И потом, почему вы
решили, что я совсем не знаю вас? Мои люди следили за вами ещё до Барселоны,
неужели не ясно? Они успели отлично изучить и вас, и вашего приятеля, вот так!
Вы прекрасно знаете, о ком я говорю.
руках также и его жизнь, - подтвердил Готлиб покровительственно.
подчиняться? Да вы себя-то возьмите. Я лишил вас колдовства, а с моими
головорезами вам ни за что не справиться. Значит, ваша жизнь в моих руках.
Захочу - прикажу Джулио, и вам немедленно перережут глотку. И весь разговор.
растерянно пробормотал Читрадрива. Да уж, от всего услышанного даже самый
хладнокровный анах способен растеряться.
некому оставить власть.
какая-то... Или враньё. Наоборот, преемника выбирают с особой тщательностью.
постоянно мучиться от сознания, что её некому передать, - продолжал Готлиб. - И
пусть вас не смущает кажущееся легкомыслие моего решения. С той властью,
которой я обладаю, справится далеко не каждый. Если честно, - он выдержал
многозначительную паузу, - то стать моим преемником может только так называемый
колдун. А теперь судите сами. Детей у меня, к сожалению, нет, а необученные
колдуны - это вы с Хорсадаром.
Готлиба. Он и сам волновался, сможет ли Шиман руководить заговором молодых
анхем.
воинах, - охотно пояснил Готлиб. - А поскольку под моим началом находится
множество превосходных рыцарей, выбирать Хорсадара - это всё равно, что
поставить волка стеречь отару овец. Мне и подумать страшно, во что обратит мою
великолепную армию ваш приятель, тем более что он, несомненно, гораздо сильнее
вас! Нет-нет, лучше я буду иметь дело со слабейшим, зато пусть он поспокойнее
относится к рыцарям.
я намерен в ближайшее время убить вашего приятеля Хорсадара, - обронил Готлиб
небрежно. - А может, он уже мёртв, точно не знаю.
приказал:
человек решает стоящие перед ним проблемы...
невыдержанный. Лучше поразмыслите здраво, тогда поймёте, что я абсолютно прав,
уничтожая Хорсадара. И между прочим, его смерть выгодна в первую очередь вам.
Понимаете ли вы, что именно я вам предлагаю? Понимаете до конца или нет? Я же
говорю про абсолютную власть. Это не только власть над одной страной, одним
народом или даже всеми народами мира. И это не просто горы золота,
драгоценностей и прочего вздора. Прежде всего я имел в виду и власть над
природой! То есть вечную молодость и даже... бессмертие.
непроизвольную насмешку. Если дело обстоит именно таким образом, забота Готлиба
о выборе преемника теряет смысл. Если ты бессмертен...
Знаете, сколько мне лет на самом деле? О-о-о, вы и представить не можете!..
Только зря вы не верите мне. Взять хотя бы вашего приятеля Хорсадара.
Вспомните, разве у него не затягиваются раны самым чудесным образом?
презрения к себе: "Всё заживает, как у ящерицы". Чёрт побери, неужели и у него
может получиться то же самое?
бессмертного, - сказал Читрадрива, наконец немного успокоившись. - Иначе вы не
искали бы преемника.
неспособности погибнуть вообще. Согласитесь, это разные вещи. То есть, если
меня или вашего друга не пытаться убить, иными словами, если не повредить наши
тела так, чтобы порвались все нити, связывающие бесплотную душу с бренной
оболочкой, мы не умрём. Однако существуют способы разорвать эти связи.
спросил Читрадрива задумчиво.
Читрадрива добавил, стараясь говорить как можно твёрже: - Так что я не
согласен.
повлиять на моё решение или на ход событий вообще? Вам остаётся со смирением
подчиниться мне, ибо смирению учат книги, которые вы усердно переводите...
целей! - парировал Читрадрива. - Я могу повлиять на ваше решение.
и менять что-либо попросту поздно. Никто не воспротивится гибели Хорсадара. Я
полностью контролирую ситуацию. Поэтому во-вторых, если вы не покоритесь, я
вынужден буду оставить вас в заточении. Посидите здесь и подумайте хорошенько,
делят ли власть и вечную молодость с кем бы то ни было. Пусть даже с другом. А
поскольку вы расстались, разъехались в разные стороны, вряд ли Хорсадар лучший
ваш друг.
возразить Читрадрива. - А Хорсадар нанялся на службу, женился, вот ему и
пришлось остаться.
Русь, - возразил Готлиб. - Ваш друг с вами не поехал. Значит, вы разошлись во
взглядах на дальнейшие действия.
обещает добраться до Карсидара. И если этот человек справился с одним колдуном,
почему бы ему не справиться с другим... Вот кошмар!
вознёс вас на гору и показал все царства мира, которые могут быть вашими, если
пожелаете. Но при этом не заставил вас кланяться, что есть полнейшая
бессмыслица, а поставил перед простым фактом: выбора нет, перестаньте
сопротивляться и делайте то, что вам говорят. Подумайте же над моим
предложением, хорошенько подумайте, достопочтенный Читрадрива. Я подожду,
времени у меня вдоволь. Таков итог нашего разговора. А теперь пора звать
Джулио.
он вставая. - Мне передали, что на корабле вы однажды обещали пожаловаться
старшему над моими людьми, то есть мне. Так что же вы хотели сказать?
того, чтобы продемонстрировать своё расположение к вам. И поверьте, наказание
будет ужасно.
как я погляжу, жалко всех: дружка вашего Хорсадара, этого неотёсанного вояку...
Джулио тут же, на моих глазах, если даже убьёте Николо и Луиджи, я не
сомневаюсь, что у вас найдётся в десять, в сто раз больше воинов, готовых по
вашему приказу стеречь пленника. Дело не в убийстве одного-двух человек, а в
наличии остальных.