Чтение 36–й страницы книги ~Человек, который хотел понять все~

-- На 32-ом этаже в административном отделении ... -- Женщина
захлебнулась словами, -- Вам туда не пройти.

-- Попытаемся -- с вашей помощью. -- он злобно усмехнулся. -- Идите
сюда.

Толкнув ее лицом к дверям, Франц встал позади и схватил левой рукой за
плечо (вьющиеся волосы Женщины щекотали ему щеку).

-- Если будете плохо себя вести ... -- он ткнул дулом пистолета ей в
бок (она всхлипнула); затем повернулся к Тане, -- Когда выйдем из
подъемника, держись за моей спиной.

Таня молча кивнула. Несколько секунд они ехали в полной тишине --
потом кабина плавно затормозила. За мгновение до остановки Франц обернулся
-- Таня улыбнулась и коснулась рукой его щеки.

Господи, сейчас ...

Двери медленно растворились -- на площадке перед выходом из подъемника
стоял охранник в белом мундире. Увидав их, он вытаращил глаза и поднес к
губам рацию.

-- Трево... -- заорал он в микрофон -- и тут же осекся, заметив
направленный на него пистолет.

-- Руки за голову. -- приказал Франц, -- Брось рацию на пол и иди
впереди нас. Побежишь -- пристрелю на месте.

Подгоняя охранника тычками в спину, он быстрым шагом прошел по
коридору к подъемнику, идущему на верхние этажи.

-- Вызовите кабину. -- Трясущейся рукой Женщина вставила магнитную
карточку в прорезь. -- А ты -- лицом к стене ... Не сюда -- напротив входа
в подъемник.

("Господи, неужели получится?" -- подумал Франц.)

И тут же слева по коридору загрохотали сапоги.

-- Что такое? -- завопил запыхавшийся голос, -- Ты чего кричал? --
из-за поворота, метрах в двадцати от них, вылетел еще один беломундирный
охранник.

Франц прицелился так, чтобы не попасть, и выстрелил -- рикошетируя от
стен, пуля зигзагом запрыгала вперед по коридору. Охранник дернулся, как
марионетка в кукольном театре, и исчез за поворотом. "Сюда-а!" -- заорал он
кому-то оттуда.

За углом раздался топот пяти-шести пар сапог сразу -- дело было плохо.
Первый охранник стоял ни жив ни мертв, расплющенный по стене.

Но тут, слава Богу, пришел подъемник.

-- Быстро! -- закричал Франц, и Таня вскочила внутрь.

Схватив Женщину за воротник мундира, Франц попятился в кабину и нажал
кнопку 32-го этажа -- безучастные к происходившему, двери медленно
закрылись. Кабина тронулась.

-- На. -- Таня протянула ему рацию.

-- Откуда у тебя?

-- Подобрала, когда охранник бросил.

Франц щелкнул переключателем, и в кабину ворвался истерический голос:
"... состояние полной боевой готовности! Повторяю: постам на всех этажах --
состояние полной боевой готовности! Двое заключенных и захваченный ими
заложник едут в подъемнике от 64-го этажа вверх. Предполагаемая цель --
32-ой этаж. Повторяю: постам на всех этажах ..." -- Франц выключил рацию и
положил ее на пол.

-- Ну что -- прощай, малыш? -- он притянул Таню к себе, и она замерла,
прижавшись к нему всем телом.

Кабина стала замедлять свой ход, и Франц отстранился.

-- Идите сюда. -- приказал он Женщине.

-- Нет! -- истерически выкрикнула она и вжалась спиной в стену кабины.
Серые глаза ее засветились ужасом. -- Нет!

Франц подтащил ее за руку к двери и поставил перед собой --
разрыдавшись, Женщина перестала сопротивляться. Держа ладонь на ее плече,
он почувствовал нервно-неровное биение ее сердца, пробивавшееся сквозь
всхлипы.

Кабина остановилась, двери открылись. Одного взгляда было достаточно,
чтобы понять, что прорваться шансов нет: на площадке перед выходом из
подъемника выстроилось четыре черномундирных охранника с пистолетами
наизготовку. Позади виднелось шесть-семь человек в белой униформе
внутренней охраны.

Толкнув Женщину вперед и уперев дуло пистолета ей в бок, Франц вышел
из кабины -- три охранника попятились назад. Но четвертый остался на месте
и поднял свой пистолет.

-- Отойди. -- хрипло сказал Франц.

-- Считаю до трех. -- Лицо охранника покрывали крупные капли пота. --
Если на три не бросишь пистолет и не отпустишь заложника -- стреляю. Один
...

-- А тебе ее не жалко? -- мотнув головой в сторону Женщины, еще более
хрипло спросил Франц, -- Я выстрелю на два с половиной.

-- Давай, действуй. Заодно накажешь ее за ротозейство. -- Охранник
истерически улыбнулся. -- Я с тобой в переговоры не вступаю, падаль. Два
...

Нацеленное на них дуло пистолета расширилось до размеров мира --
отшатнувшись назад, Женщина вжалась в грудь Франца. Биения их сердец
смешались. Несвязные обрывки мыслей промелькнули в его голове -- шансов не
было, но что-то делать нужно было все равно.

Отшвырнув Женщину в сторону, Франц начал поднимать пистолет -- но не
успел: что-то сильно ударило ему в грудь, а потом в правое плечо. Его
развернуло направо, а руку с пистолетом отбросило назад.

Он стал падать.

Третья пуля ударила в правое предплечье -- и пистолет, вылетев из его
пальцев, взвился высоко в воздух. Франц упал на пол. "Не стрелять!" --
закричал кто-то.

На мгновение стало тихо.

А потом он услыхал Звук -- будто кто-то нажал клавишу органа. Звук
пошел крещендо, утопив в себе все остальное: крики людей, топот сапогов,
неясное бормотание раций. Вдруг что-то оборвалось в горле Франца, и во рту
стала появляться горячая вязкая жидкость.

Какие-то люди потащили его за ноги -- так, что затылок волочился по
полу, -- но было не больно. Неотрывно слушая Звук, он с интересом следил за
потолком. Иногда люди заглядывали ему в лицо: опухшие разинутые рожи,
увенчивающие черные или белые костюмы, или кто-то зеленоглазый -- смутно
знакомый, но почему-то с красной половиной лица. Но самый желанный и самый
ненавистный, самый беспомощный и самый сильный, самый сероглазый --
почему-то не появлялся.

В какой-то момент крики и суматоха стали пробиваться сквозь Звук, но
затем утонули в нем опять, -- и Франца бросили на странный желтый пол. Все,
кроме зеленоглазого, куда-то делись, а желтый пол, заколебавшись под ними,
зачем-то полетел.

И в этот самый миг Звук оборвался на высшей точке фортиссимо и умолк.

-- Почему ты не застрелил ее?

Раскинув руки и ноги, Франц лежал на полу кабины едущего вверх Лифта.
Рот его на три четверти заполняла кровь. При каждом вдохе неестественно
острая боль пронизывала грудную клетку, остальных частей тела он не
чувствовал.

-- Я спрашиваю тебя, почему ты не застрелил эту гадину?

Таня стояла в противоположном углу. Правую сторону ее лица заливала
кровь, вытекавшая из длинной раны на скуле -- оттуда, где по ней чиркнула
пуля.

Она шагнула вперед и наклонилась над Францем; лицо ее -- от полученной
раны -- оставалось неподвижным, создавая странное впечатление
бесстрастности.

-- Скажи мне, почему ты пожалел ее? Я тебя ненавижу! Ты слышишь?
Ненавижу! Ты знаешь, как она и ее подручный пытали меня? Что они сделали
мне?

Кровь наполнила рот Франца почти доверху, но повернуть голову на бок и
сплюнуть не было сил -- еще немного, и он не сможет дышать. Он застонал.

Таня распрямилась, прижав кулаки к груди, а потом резким движением
схватила себя за волосы.

-- Господи! Что я говорю? -- истерической скороговоркой выдохнула она,
-- Господи, Господи, Господи ... -- Она опустилась на пол и села так, чтобы
положить голову Франца к себе на колени. -- Ты прости меня, малыш!
Простишь?... Малыш, ты не умирай, пожалуйста, а?...

Он хотел успокоить ее, но вместо слов утешения изо рта хлынул поток
крови. В глазах начало темнеть, и, когда Лифт остановился, стало совсем
темно. Франц услыхал гудение открывающихся дверей, потом чей-то голос, но
разобрать слова было невозможно.
---------------------------------------------------------------------------

* ТРЕТИЙ ЯРУС *

1. Госпиталь

За окном шел дождь.

Низкая пелена серых туч обложила небо до самого горизонта, соединяясь
там с красно-желтой шубой осеннего леса. Сквозь отмытое дождем до
кристальной прозрачности окно Франц видел мокрый асфальт больничного двора,
разчерченное пространство пустой автомобильной стоянки, размокшие газоны и
прямую, как стрела, дорогу, уходившую сквозь проем ворот в лес. Два клена у
входа в соседний корпус пламенели всеми оттенками красного цвета, опавшие
листья окаймляли их слегка перекрывавшимися кругами. Ни одного человека
видно не было.

Нажав кнопку на небольшом пульте у изголовья, Франц опустил подспинную
половину кровати и откинулся на подушку -- рана в груди отозвалась тупой
болью. Потом нащупал на одеяле книжку -- четвертый том "Войны и мира" -- и