монастырем. Записная книжка Валюженича лежала рядом, открытая на странице
с грубо вычерченным планом Шекар-Гомпа. Был третий час дня.
обычного "Оу!". Берг, желавшую вместе с капитаном наблюдать за
неприступной твердыней, Ростислав еле уговорил поспать - после всего
случившегося девушка чувствовала себя слабой и разбитой. Итак, Арцеулов
вел наблюдение. Дело было привычным. Впервые за последние несколько дней
капитан чувствовал себя уверенно. Перед ним был объект, которым следовало
овладеть. Оставалось произвести разведку и принять адекватное решение.
Неравенство сил не особо смущало. Он, как и краснопузый Степа, хорошо
знал, как иногда захватывают самые неприступные крепости. Правда, если
Косухин больше полагался на смелость и наглость, то капитан предпочитал
выдержку и точный расчет.
систему охраны. Вчера вечером она показалась совершенной, но теперь,
понаблюдав как следует, капитан оценил ее более скептично. Хозяева
Шекар-Гомпа полагались больше на количество солдат, чем на военную науку.
С утра не менее сотни косоглазых с карабинами растянулись цепочкой вдоль
подножия Шекар-Гомпа, образуя еще один заслон. Сделано это было неумело.
Будь у капитана хотя бы рота, он попытал бы счастья. Но у Арцеулова был
лишь нестроевой археолог Тэд и несколько монахов в желтых балахонах.
Оставалось наблюдать и делать выводы.
исправленный план, а затем перевел взгляд на монастырь. Косухина, если он,
конечно, жив, держат в подземелье. Именно там "черные" собрали главные
силы. Капитан в сотый раз оглядел ставший таким знакомым вид: лагерь,
вышки охраны, огромный котлован, в котором копошились фигурки рабочих,
лестница, ведущая в монастырь, домики справа, аэродром со стоявшими там
двумя легкими бипланами... Глаз отметил новую деталь - аэростат наблюдения
с номером "три" медленно опускался...
вопросительно кивнув на окошко. Арцеулов покачал головой - решение покуда
не созрело. Валюженич потер щеку.
последний раз пришлось уговаривать настоятеля возле самой Кампалы подарить
нам с Шарлем рукопись девятого века. Ну, в общем так...
тени обычной улыбки:
испугались. Они, конечно, испугались, но все же не настолько, чтобы
бежать. Ведь Стив мог... то есть не мог, конечно, но они могли подумать...
Если он сообщит, где вход, нас всех накроют...
уверенностью.
смеют никому причинить зла, даже в мыслях. Я спрашивал их о каком-нибудь
подземном ходе...
добраться. Кроме того, они действительно считают, что Стива незачем
выручать. Он, мол, выполнил, все что можно, и теперь его ожидает
нирвана...
очередное перевоплощение. Итак, под землей туда не добраться, поверху -
как думаете?
хотя бы один человек внутри. Если бы он только вывел Степана наружу!
археолог, а мы - все сплошь мистики....
сама наша работа, когда все зависит от Его Величества Случая... Я подумал,
не сможет ли этот рожок сыграть ту же роль, что и духовые инструменты в
известной кампании по взятию Иерихона. Помнится, у еврейских парней
сработало...
вновь улыбнулся, на этот раз невесело.
разочаровать...
логично. Будь все так просто, Гэсэр не стал бы посылать в Шекар-Гомп
разведку. Ему стоило приехать и протрубить пару раз...
виделось ему за время пути. Крылатый змей, дышащий ледяным ветром - и
всадник, застывший на белом коне с луком в руках...
будет как раз к месту. Там вы можете позвать на помощь...
тогда?
помолодело. - Сейчас вы обвините меня в очередном, как это говорят у вас в
России? - уклоне в фольклористику. Между прочим, два часа уговаривал
мистера Цронцангамбо. И, представьте себе, уговорил... Я бы советовал вам
тоже поприсутствовать - хотя бы ради тибетской экзотики. Вы слыхали о
здешних таинствах?
Пойдемте...
шар был уже возле самой земли. "Черные" возились с какими-то большими
баллонами, вероятно готовясь дозаправить аэростат газом - гелием или
водородом...
для нас. Между прочим, я пригрозил мистеру Цронцангамбо гневом Гэсэра.
По-моему, это был решающий аргумент.
заспешил следом. Проходя мимо небольшой комнатки, ставшей на эти дни их
пристанищем, Арцеулов на мгновение заглянул внутрь. Наташа спала, розовый
свет горящего масла освещал ее строгое, напряженное даже во сне, лицо...
монахи были уже на месте, сидя полукругом и держа в руках нечто,
показавшееся Арцеулову неведомым оружием. Но, присмотревшись, капитан
увидел, что это, конечно, не оружие, которого не было в этом зале. Двое
монахов держали в руках небольшие барабаны, один - странное колесо,
похожее на трещотку, а сам Цронцангамбо, сидевший посередине, грел на
небольшой жаровне нечто черное в большой глиняной чаше. Только шестой
монах сидел совершенно неподвижно и лишь улыбался, опустив веки.
убежище пятеро - это он знал точно. Все на месте - Цронцангамбо, старик,
понимавший по-русски, молодой монах-послушник, и двое остальных, похожих
друг на друга, словно братья. Откуда взялся еще один?
Арцеулов присел как раз напротив настоятеля и нового, неизвестно откуда
взявшегося монаха. Вначале Ростислав взглянул на черную, остро пахнущую
жидкость, кипевшую в чаше, затем перевел глаза на бесстрастное смуглое
лицо Цронцангамбо и наконец посмотрел на неизвестного. Глаза сразу же
отметили нечто непривычное - на голову монаха была наброшена тонкая,
напоминающая кисею, ткань, скрывавшая черты лица. Несмотря на это, что-то
знакомое почудилось в неподвижной позе монаха. Чуть опущенная голова,
скрюченные руки, легкая улыбка...
не особенно ловко. Цронцангамбо медленно обвел всех долгим спокойным
взглядом и кивнул.
державший колесо, стал вращать его, что-то заунывно бормоча. Остальные
начали вторить, покачивая головами в такт. Молчали лишь Цронцангамбо и
неизвестный монах, сидевший по-прежнему ровно, ни разу не шелохнувшись. В
голове у Арцеулова мелькнула догадка. Он повернулся к Тэду, но с
удивлением заметил, что американец покачивается в такт барабанному рокоту,
а побледневшие губы парня шевелятся, повторяя слова молитвы. На миг
капитану стало жутко, но тут рука Валюженича легко сжала его локоть.
Арцеулов немного успокоился и стал наблюдать дальше.
ровном слитом хоре Ростислав уловил слово "мане". Наконец, до него дошли
слова молитвы, бесчисленное количество раз повторяемой монахами:
и в эту секунду Цронцангамбо быстрым движением сбросил покрывало с головы
сидевшего рядом с ним монаха. На Ростислава взглянуло серо-желтое иссохшее
лицо с полуприкрытыми глазами. Губы искривились в легкой улыбке, отчего
сидевший стал внезапно похож на Будду, но не на молодого, отлитого в
золоте, а постаревшего после многих лет молитв и аскезы. Сомнений не было
Белов Вольф
Шилова Юлия
Каргалов Вадим
Ильин Андрей
Афанасьев Роман