Чтение 36–й страницы книги ~Армагед-дом~

здоровенных канистры. Вино было густое, домашнее, крепкое, одного пластикового
стаканчика вполне хватало, чтобы мир пустился в пляс. Хлебосольная хозяйка Валя
разрумянилась, сидя между техником Сергеем и водителем Валерой, и то и дело
заходилась смехом, слышимым, наверное, и по ту сторону гор.

Виталий посидел полчаса и ушел к себе, через минут десять после него ушел и
Петр. Саша остался, и Славка не спешил уходить - сидел хоть и рядом с Лидкой, но
как-то обособленно, слушал байки и анекдоты и глядел, как Лидке казалось, прямо
Вале в полногубый рот.

Разговоры становились все громче и раскованней. Лидка отошла в сторону,
села на самой кромке моря, скинула босоножки и опустила ступни в воду.

- Не, сидели-сидели, ты мне скажи, ныряли-ныряли, хоть выныряли
чего-нибудь? Что мне жене говорить - премия будет, нет?

- Тебе, Серега, премии так и так не положено. Ты тут загорал, считай,
прохлаждался да Вальку лапал, вдали от жены-то...

Мужчины захохотали. Лидка поджала пальцы на ногах. Острый камушек, неведомо
как оказавшийся среди обкатанной морем гальки, впился в пятку.

- Ничего себе прохлаждался... тут место само по себе плохое, жили люди - и
все, нету, проклятое место, у меня в фотоаппарате пленка сама собой
засветилась...

Голоса отдавались в Лидкиной голове, сливались в один неровный болезненный
звон. Перед глазами будто плыл экран неведомого прибора - зеленая точка прыгала,
вычерчивая зубчатый график, а когда в общий галдеж ввинчивался смех Вали,
самописец подскакивал высоко вверх и окрашивался красным...

Надо было встать и уйти в палатку, но Лидка знала, что там будет еще хуже.
Бродить по берегу впотьмах, да еще на пьяную голову означало обязательно
споткнуться и сбить колени. Лидка сидела, сунув ладони под мышки, и чувствовала
себя черствым обрезком хлеба, лежащим на столе рядом со стопкой румяных,
ароматных булочек.

Мама говорила ей: "Не ошибись... подумай..."

Она ошиблась. Она верила, что будет настоящая наука, открытия, настоящая,
короче, жизнь...

Детородный период закончился. Или закончится через несколько месяцев. Науки
нет - есть удивленное разглядывание, многозначительные намеки и подробные
чертежи, ничего на самом деле не объясняющие. С таким же успехом можно обмерять
и взвешивать труп и надеяться таким образом разгадать ход мыслей усопшего...

И Виталий и, наверное, Петр с самого начала знали, что экспедиция ничего
нового не даст. То, что было воспринято Лидкой как царский подарок, оказалось
подачкой с барского стола.

Ее босую ступню ощутимо куснули - не то глупая рыба, не то крабеныш. Лидка
зашипела и отдернула ногу.

- А ты сам видел? А то говорят тут всякие: НЛО, НЛО... Да, огонечки были,
так это, наверное, самолет...

- Днем, говорят тебе! Вот ты, солдатик, видел такую штуку над морем? Вроде
как блюдце летающее?

- Спасибо...

- Да не спасибо, ты скажи, видел тарелку?

- Спасибо, нет, не хочу...

- Объект - нельзя. - Это вступил офицер. - Объект - секретный. Объект -
нельзя говорить, нельзя спрашивать. Не надо.

- Ах, извини... Ну по глазам же вижу, инопланетяне тут были, вы еще,
небось, и стреляли по ним... Может, и сбили? А?

- Нельзя.

- Понимаю... Служба...

Лидка поднялась. Голова кружилась все сильнее, следовало немедленно
прекратить это безобразие.

Купальника не было. Она отбрела подальше, туда, куда не достигал свет
костра. Быстренько разделась. Голышом вошла в море, погрузилась по самую
макушку, испытала сперва шок, а потом облегчение. Голова очистилась от мыслей,
как очищается от дыма прокуренная комната. Лидка заткнула пальцами уши и легла
на спину.

Ну вот и все.

Небо было огромным и тусклым. Плотная дымка пропускала свет только самых
крупных звезд.

Инопланетяне. Да уж, куда проще. Зеленые человечки, поработившие космос и
обнаружившие на одной из планет потенциальных конкурентов. И осадившие их
сложным, но относительно гуманным способом. Прописавшие человечеству регулярное
профилактическое кровопускание, шоковую терапию, после которой не остается
времени ни на какие глупости вроде завоевания космоса. После который - лишь бы
выжить и восстановить численность...

Лидка показала бы звездам кулак, но не хотела, чтобы прохладная вода
заливалась в ухо.

...А человечество - тот еще воспитанник. Ко всему приспособится. Живет
потихоньку со страховым полисом в зубах, активно пользуется "условленным
временем" и, говорят, даже немножко развивается...

Она замерзла. Перевернулась на живот и "пляжным брассом" поплыла к берегу.

Костер красиво дробился на поверхности воды, отражался в каждом мокром
камушке. И у костра происходила заварушка. Лидка разинула рот.

Сергей сидел, полуобняв Валю за плотную талию. Оба были белые, как пена,
даже отблески костра не могли придать их лицам человеческого оттенка. В двух
шагах от парочки стоял водитель Валера, и в руках у него был автомат с
пристегнутым рожком.

Лидка разом ослабела и поняла, что сейчас утонет. К счастью, под ногами
отыскалось дно.

- С-сука, - внятно произнес Валера. - Ты... убери лапу. С этой потаскухи.
Убью. Обоих.

Валера был веселым, энергичным мужчиной средних лет. Лидка никогда не
видела его раздраженным или скандалящим.

Растерянные солдатики сидели рядом, разинув рты, вцепившись каждый в свою
консервную банку. Лидкино поколение, младшая группа. Их плохо кормят, подумала
Лидка отстранение. Они голодные...

У костра валялась пустая канистра из-под вина. Когда они успели СТОЛЬКО
выпить?!

Валера пошатнулся. Шире расставил ноги. Дуло автомата описало полукруг.
Даже Лидка инстинктивно пригнулась, нырнула и под водой услышала резкое -
та-та-та...

Бледный техник Сергей все еще сидел, обнимая бледную Валю.

Солдатики все так же сжимали каждый свою консервную банку.

Зато Валера лежал на камнях. И автомат был в руках у Саши, а Сашина нога
попирала Балерину шею. - Ти-хо, - сказал Саша шепотом, но так, что и Лидка
услышала. - Ти-хо. Ша.

Никто не издал ни звука. Не выпуская Балериной шеи, Саша обернулся к
офицеру и сквозь зубы заговорил на языке, из которого Лидка понимала только
отдельные слова. Офицер слушал, и сперва его лицо сделалось белым, как у Вали, а
потом пунцовым, в полумраке почти коричневым. Офицер был тоже Лидкиного
поколения. В каком он звании, она так и не поняла.

Потом звякнули пустые жестянки. Солдаты встали, подхватили каждый свой
автомат, причем тот, кто принимал оружие из рук Саши, едва не лишился чувств.
Вся тройка рысью удалилась в темноту, и оттуда уже долетели визгливые команды и
звон мордобоя.

- Во блин! - сказал водитель Паша.

Остальные молчали.

Сергей, уже убравший руку с Валиной талии. Валя, закусившая пухлую губу.
Водитель Паша, методично подбирающий упавшие стаканы. Славка- Господи, хоть с
ним-то ничего не случилось?! И гэошник Саша, а там, где он, всегда что-то
происходит.

Заворочался Валера, придавленный Сашиной ногой. - Ус... ти... Саша
отступил и дал ему подняться. Валера встал; губы его оказались запачканными
кровью из разбитого о камни носа.

Саша сгреб Валеру за ворот тенниски. Аккуратно, в обход костра, вывел к
морю и тут расчетливо, коротко ударил под дых. Валера ахнул и опрокинулся в
воду, Саша поднял глаза и увидел Лидкино лицо над водой.

- Выходи.

- Я голая, - пролепетала она еле слышно.

- Выходи и одевайся.

Лидка поспешила к своей одежде- наполовину вплавь, наполовину вприпрыжку.
На четвереньках выбралась на берег, долго не могла отыскать шорты. В воде громко
ворочался Валера, издавал обширный диапазон непристойных звуков, стонал и
ругался.

- Во блин! - повторил водитель Паша. - Вот это винище! Наверное, табака
подсыпали.

- Чего теперь? - хрипло спросил Сергей.

- Теперь - штаны постирай, - с неожиданной злобой откликнулась Валя. - Тоже
мне мужики... Один кретин схватил пукалку - все разом обо..лись.

- На себя посмотри, - огрызнулся Сергей.

- Тихо,- сказал Саша.- Один перепил. Он теперь до-олго будет работу искать,
я позабочусь... Но если кто рот откроет по пьяни или сдуру... тоже будет работу
искать. Долго. Ясно?

Все молчали. Паша подбросил в костер травы и хвороста. Валера затих, выполз
на берег, сел лицом к морю, уронив голову на руки.

Потом Валя поднялась - вызывающе яркая, смелая, облитая светом костра. Как
будто пережитый страх переплавился теперь в возбуждение, в браваду, недаром так
хищно поблескивали прищуренные влажные глаза.

- Кто бы мне помог эту корзину обратно оттарабанить? Слав, ты вроде трезвее
прочих будешь?

И улыбнулась. Лидка видела ее улыбку, потому что как раз к этому времени
успела одеться и брела к костру, чтобы погреться.

Зависла пауза. Костер горел высоко и ровно. На щеках Сергея играли желваки,
Паша ободряюще усмехался. Даже Саша обернулся, смерил Славку оценивающим
взглядом.

Трещала, сгорая, трава. То, что прежде было водорослями и жило на глубине,