Желтые глаза горели как бусины из янтаря.
на другой камень. Когда Мрак приблизился, заклекотал грозно, взмахнул
крылами и перелетел на высокий камень в трех шагах.
без... спросу... фу... Мне бы перья вместо шести...
спуск на ту сторону горного хребта. Он срезал дорогу по прямой, выиграл
два дня пути. И пусть говорят, что помогла волчья шкура! Он с самого
начала карабкался в людской личине. Волку в горах делать нечего.
скорлупы, будто оттуда вылез крупный цыпленок. Пожал плечами, тут же
забыл.
шуршало, шевелилось. Мрак изогнулся, заглянул. В узкой щели копошилась,
пытаясь вывернуться крупная жаба. Похоже, только что вылупилась из яйца,
как сразу же свалилась сверху, дура неуклюжая.
болотных, видел озерных и речных, даже на деревьях зрел... но чтобы в
горах?
крыльями. Жаба опасливо попятилась. Одна лапа волочилась, оставляя след из
слизи и белесой крови.
выровнялось, он достал из-за спины суму, на плоский камень выложил ковригу
хлеба, две луковицы и ломоть жареного мяса. Острый нож красиво отхватывал
ровные полоски. Орел переступал с ноги на ногу, вытягивал шею.
клювом, ухватил опасливо. Мрак с интересом смотрел как орел подержал мясо,
словно не зная что делать, затем подбросил и поймал в воздухе. По горлу
прошел комок. Орел сглотнул и вопросительно посмотрел на Мрака.
ни меда.
Жаба сидела, высунувшись из щели и жадно смотрела на мясо. Мрак пожал
плечами:
ухватила с жадностью, задрожала, здоровой передней лапой торопливо
запихивала мясо в свою широкую пасть, явно боялась, что человек передумает
и отнимет.
такое голодать.
третьего ломтика осоловела, раздулась, смотрела на мясо мутным взором,
прижималась к земле. Попыталась задом вдвинуться в щель, но та теперь
оказалась чересчур узка.
жабы. Орел, даже поев лакомого мяса, не откажется от добычи. Даже такой
худой и никчемной.
вниз. А там в первом же селении отыщет постоялый двор и отоспится.
растопырил крылья, готовился перелететь на его место. Жаба смотрела вслед
Мраку выпученными глазами.
сунул в мешок. Выпустит, когда отойдет в безопасное место. Орел о ней
скоро забудет. У птах все просто: с глаз долой -- из памяти вон.
выступы скал. Холодный воздух постепенно теплел, среди мертвых глыб
проступили зеленые и бурые пятна мха, затем кое-где замелькала трава,
пошли зеленые уступы, ущелья. Дно приближалось, Мрак уже видел скот и
людей на зеленом поле, всадников на дороге.
поле с поспевающей рожью, слева шла крутая стена. Извилистая дорога вела к
видневшимся вдали строениям. Над трубами поднимался дымок. Сердце Мрака
подпрыгнуло. Постоялый двор!
повозок, грубо выделанной кожи. Люди сидели на крыльце, другие поили
коней, из кузницы слышался легкий стук молотка, брань, испуганное ржанье.
выругался сквозь зубы. Совсем забыл про бедную жабу. Спас от орла, а что
ей теперь?
не было, чуть придавила твердыми деснами. Мрак выудил, подержал на ладони.
Она вцепилась одной передней и двумя задними за пальцы. Выпученные глаза
сердито смотрели в его лицо. Дышала тяжело, с хрипами, кожа покрылась
капельками пота. Как еще не задохнулась, подумал Мрак невольно.
Глава 18
висела бессильно, но кое-как укрепилась, прижалась белесым пузом, стала
почти неотличима от его душегрейки из звериной шкуры. Хрипы в ее груди
стихли, теперь лишь похрюкивала как крохотный поросенок.
Мрак за местных признал бы не больше двух-трех. На остальных лежала печать
странствий, драк, переходов через горы, переправ через бурные реки,
схваток с дикими зверьми. Да и что делать местному здесь, где все равно
пахнет опасностью, ибо эти люди не знают как жить вне ее? Местный
пообедает и дома, где хоть похлебка жиже, зато зуботычины не получит
вместо хлеба.
пыхтела, белый зоб часто раздувался. Темно-зеленая кожа пошла крупными
пупырышками. Она прижалась к столешнице, пугливо смотрела по сторонам
выпуклыми глазами. За соседними столами, откуда на Мрака обратили внимание
еще когда вошел, пошли смешки. Один отломил ломоть хлеба, показал жабе. Та
даже не посмотрела в его сторону.
батей.
понимаешь? А вот маму... Ежели она, скажем, увидела бы этого лохматого
первым, когда вылупилась из яйца, то его бы и сочла мамой.
Хоть пернатый, хоть с перепонками...
глазах было обожание. Если это не взрослая жаба, подумал он, тогда
понятно, почему не оставил орлу на обед. Детей рука не поднимается
обидеть. Любых детей. Всякий человек щенка приласкает, даже если собак не
любит, котенка почешет, поросенку чмокнет...
Только бараний бок с кашей да хлеб из старой муки. Малость пива осталось.
будешь?
хозяина раскрыла пасть и шипела, показывая красную пасть.
И мухи как воробьи.
тараканов. И мух налови.
тараканов, ни за ночлег.
божественной ступни Светланы. От нее пахло так нежно, как не может пахнуть
даже в вирие. И не хотелось шевелиться, выныривать в этот мир, где только
смердящая харчевня, закопченные стены.
Заглянула через край миски к Мраку, но там пахло горячо и невкусно.
глаз уже заметил тугой кошель на поясе.
копыт. Громкий голос велел принять коня и кормить его как самого Додона. А