чтоб им пропасть! Выступают важно, брюхо несут чинно, смотрят гордо,
говорят красиво, а внутри... внутри сидит подлец. Ах, пройтись бы палкой
по вашим благообразным рожам!
дочери, увидев отступающих согдийцев. - Едва показался Искендер, этот
сброд голодранцев бросился бежать, как будто их пятки маслом смазали.
ту сторону Яксарта за саками-тиграхауда. Фарнух соединился с отрядом
Гефестиона, оставленным в Мараканде перед походом на Киресхату, и пустился
преследовать Спантамано. Ему удалось захватить сотню пеших согдийцев.
Остальные успели скрыться среди густых зарослей раскинувшихся по берегам
Зарафшана.
словно шерсть на боках медведицы, переплелись прямые, кривые, развесистые,
корявые, разлапистые стволы, ветви и стебли тополей, тамариска, уходящего
корнями в щебень и гальку, громадных ясеней, приземистой грушелистной
курчавки, различных ив, - как низкорослых, многостебельчатых, так и
древовидных, высоких, точно башня толщиною в один обхват, а также
узколистного лоха, тростника, вейка, солодки, рогоза, облепихи и
мирикария.
спуталось так, что по зарослям трудно продраться даже тигру. У каждого
растения свой цвет. Серебристые листочки лоха никогда не примешь за
мелкую, цвета окиси хрома листву солодки, полуголые красные веточки ивы -
за тускло-голубые лапы гребенщика. Но издали, сливаясь за волнами
горячего, богатого испарениями воздуха в одно, заросли кажутся сплошным,
курчавым серо-зеленым озером.
даже голый человек задыхается, давясь густым, влажным, обжигающим
воздухом, и обливается потом.
говорит Баро:
Колышутся, качаются, трещат кусты. Тысячи тощих согдийцев упрямо лезут
вслед за предводителем. Хорошо держатся эти оборванцы!
волнует потомка Сиавахша и поддерживает в его душе надежду. Мы бежим от
юнанов? Ну и что же? Придет время - они побегут от нас.
- Если б не вы... разве дожила страна до того, что ей нечем себя защитить?
следом отряд Фарнуха. Варвары отступают, настигнем их и довершим разгром,
- думает ликиец. И так думают все воины отряда. Никто не помнит, что
отступающих "скифов" надо бояться больше, чем наступающих. Уроки прошлых
лет забыты. А забывчивость никогда не приводит к добру.
островерхих войлочных шапках. Рослые, косматые кони. Рослые, волосатые
люди. Их возглавляют два человека. Длинный, сухой, белобородый старик с
очами, зоркими, как у орла, - это вождь. Воин - толстый, с мутными
красноватыми глазами, с одутловатым лицом, желтым от курения семян конопли
- его сын.
пять с половиной тысяч согдийцев приветствуют друг друга радостным кличем.
Старик слезает с коня и обнимает спешившегося Спантамано.
Получили послание. Везем бронзу. - Он лезет в сумку, висящую на поясе, и
вынимает два рубина. - Возьми обратно. Поможем и так. Не ради камней -
ради братства. Согдийцы и массагеты - люди одной крови. Вместе били
персов, и македонцев будем бить вместе.
провожает Дейока, сын Рехмира, красные рубины, исчезающие за пазухой
Варахрана.
не надевают доспехов. Их тела открыты для легкого ветерка, подувшего с
гор. И для лучей солнца. И для массагетских стрел. А массагеты стреляют
без промаха.
обратно и окружает македонцев, бредущих по зарослям. Начинается избиение.
Немало македонцев, беспечно рассыпавшихся в чаще, находят тут конец.
Фарнух пугается. Он стягивает отряды на огромную поляну, выстраивает их
квадратом и отступает к Мараканде.
беспощадное азиатское солнце. Ночами жалят комары, громадными тучами
вылетающие из болот.
которых один стоит десятка смелых воинов Фарнуха.
называют согдийцы, и останавливается только за рекой, на открытом поле.
Фарнух не знает, что делать. Он мирный человек. А здесь нужен опытный
стратег. Ликиец призывает Койноса, Кратера, Карана и других командиров и
говорит:
делах войны. Освободите. Изберите нового начальника, пусть он поступит,
как захочет.
делах войны. Александр ошибся, назначив его предводителем такого крупного
отряда. Но... если Каран, Койнос изберут другого начальника, то они тем
самым как бы заявят Александру, что он ошибся. А сын бога Аммона не любит,
когда ему напоминают об его ошибках. Между Фарнухом и македонцами
завязывается спор.
псы, и слушают, как бранятся полководцы. Карану, тучному и неповоротливому
человеку, надоедает спор. Он задыхается в душном шатре и выходит наружу.
Но и тут не лучше. Солнце палит неимоверно. Каран осматривается, нет ли
где куста, чтоб спрятаться в тени. Но земля вокруг совершенно обнажена,
если не считать тонких стеблей выгоревшей травы. Зато по ту сторону реки
темной высокой стеной стоит лес, и меж тополями чернеет густая заманчивая
тень.
видимо, из легкой конницы Кратера.
пропадаете? Идите сюда. Вся наша ила здесь. Всем хватит места.
Кратера, в который входит часть афинян. Грек ополаскивает руки в воде,
омывает лицо, лениво бредет вдоль берега и скрывается в кустах. Потом
появляется снова и садится в холодке под шелестящим тополем. Кто устоит
перед таким искушением? Каран приказывает своему отряду:
спешат за Караном. Отряд переправляется через Политимет по широкому,
гремящему перекату и рассыпается в кустах. Видя это, пехотинцы волнуются.
Жара так изнуряет, что люди забывают о безопасности. Отряд за отрядом
бредут через бурный поток. Люди торопятся под развесистые вязы и устало
растягиваются по сырой земле. Разброд. Никакого порядка.
берегу.
зарослей. - Виден тебе дым? Пойдем, если хочешь. Мы добыли молодого
барана. Он жарится на углях.
Хорошо, пойдем. Эй, Левкон, Перисад, следуйте за мной!
кто начальствует над илой. Из-за куста на него обрушивается удар дубиной.
Каран визжит хватается за голову и падает в мокрую траву, сверху на него
валится сраженный Левкон.
сариссой. Через мгновение его самого пронзают кинжалом.
убили твоего друга Палланта...
массагеты и дахи набрасываются на переправившихся македонцев.
Набрасываются со всех сторон. Страшное зрелище! Толпы людей,
схлестнувшихся в кровавой свалке. Грохот барабанов. Стелы. Стрелы. Звон
кинжалов. Стук и треск щитов. Тяжелые удары дубин. Стелы. Стрелы. Стрелы.
Безумные глаза. Оскаленные зубы. Крики ужаса. И торжествующий визг
массагетов.
сорок всадников и триста пехотинцев. Кучка бледных македонцев кое-как
добралась до Мараканды и укрылась за стенами замка.
преследователей. На многих согдийцах красовались гребенчатые македонские
шлемы. Одни подобрали пики, брошенные врагом. Другие поднимали железные
мечи. Некоторые надели панцири, снятые с убитых юнанов. Кому не досталось