Чтение 36–й страницы книги ~Мертвая зона~

Джонни живет в тех краях. И еще я сказал себе: пять убитых женщин. Пять.
- Вейзак был явно смущен, он говорил медленно, с остановками. И от этого
Джонни стало не по себе. Он уже жалел, что позвонил ему. - Две девочки.
Молодая мать. Учительница младших классов, любившая Браунинга. Предельно
банальная история, правда? Настолько банальная, что из нее, пожалуй, да-
же нельзя состряпать фильма или передачи для телевидения. И тем не менее
все правда. Особенно мне жаль учительницу. Засунули в трубу, как мешок с
отходами...

- Ваши фантазии по этому поводу и угрызения совести меня не интересу-
ют. Вы не имеете права, черт возьми... - прохрипел Джонни.

- Вероятно, нет.

- Никаких "вероятно"!

- Джонни, как вы себя чувствуете? У вас такой голос...

- Хорошо! - выкрикнул Джон.

- Судя по голосу, не очень.

- У меня жутко болит голова, что тут удивительного. Ради Христа, ос-
тавьте меня в покое. Когда я сказал вам о матери, вы ведь не позвонили
ей. Вы сказали...

- Я сказал, что кое-что лучше потерять, чем найти. Но это не всегда
так, Джонни. У преступника, кто бы он ни был, чудовищно изломанная пси-
хика. Он способен покончить с собой. Вероятно, когда убийства на два го-
да прекратились, полиция так и решила. Но у маниакально-депрессивных
личностей иногда бывают длительные периоды затишья - так называемое
"плато нормальности", - после чего снова возобновляются перепады настро-
ений. Он мог покончить с собой после убийства учительницы в прошлом ме-
сяце. Но если он жив, что тогда? Он может убить еще женщину. Или двух.
Или четырех. Или...

- Хватит.

- Почему шериф Баннерман вам позвонил? - спросил Сэм Вейзак. - Что
заставило его изменить решение?

- Не знаю. Очевидно, его донимают избиратели.

- Джонни, я сожалею, что посоветовал ему обратиться к вам и причинил
вам столько боли. А еще больше сожалею, что не позвонил сам и не сказал
о своем разговоре с Баннерманом. Я виноват. Видит бог, вы заслужили спо-
койную жизнь.

Джонни не стало легче, когда он услышал отзвук собственных мыслей.
Наоборот, он почувствовал себя еще более несчастным и виноватым.

- Ладно, - проговорил он. - Все в порядке, Сэм.

- Я больше никому ничего не скажу. Это, конечно, все равно что сме-
нить замок в конюшне после того, как у тебя увели лошадь, но тем не ме-
нее. Я поступил глупо. Непозволительно глупо для врача.

- Ладно, - повторил Джонни. Он ощущал свою беспомощность, а от зами-
нок и смущения Сэма ему стало еще хуже.

- Мы скоро увидимся?

- Со следующего месяца я начну преподавать в Кливс Милс. Тогда и зае-
ду.

- Хорошо! Еще раз простите, Джон.

- Да хватит вам!

Они попрощались, и Джонни положил трубку, жалея, что вообще позвонил
Сэму. Быть может, ему не хотелось, чтобы Вейзак так быстро признал, что
был не прав. Быть может, на самом деле Джонни ожидал, что Сэм скажет:
КОНЕЧНО, Я ПОЗВОНИЛ ЕМУ. Я ХОТЕЛ, ЧТОБЫ ВЫ ОТОРВАЛИ ЗАДНИЦУ ОТ СТУЛА И
СДЕЛАЛИ ЧТО-НИБУДЬ.

Джонни медленно подошел к окну и посмотрел в темную заметь. ЗАСУНУЛИ
В ТРУБУ, КАК МЕШОК С ОТХОДАМИ.

Боже, как болит голова.

Через полчаса пришел домой Герберт и, увидев побелевшее лицо Джонни,
спросил:

- Голова болит?

- Да.

- Сильно?

- Не очень.

- Надо бы посмотреть новости, - сказал Герберт. - Хорошо, что не
опоздал. Сегодня днем в Касл-Роке крутились телевизионщики из Эн-би-си.
Там была и эта репортерша, которая тебе нравится. Кэсси Маккин.

Встретив взгляд Джонни, он зажмурился. На миг ему показалось, что на
него с выражением почти нечеловеческой боли смотрят десятки глаз.

- Касл-Рок? Опять убийство?

- Да. Утром в городском парке нашли тело маленькой девочки. Ужасная
история, просто в голове не укладывается. Пошла в библиотеку, но обратно
уже не вернулась... Джонни, что с тобой? На тебе лица нет.

- Сколько ей было?

- Только-только исполнилось девять, - сказал Герберт. - Моя бы воля,
я бы того, кто это сделал, за... подвесил.

- Девять лет, - произнес Джонни и тяжело опустился на стул. - О гос-
поди.

- Сынок, тебе что, плохо? Вон какой белый.

- Все нормально. Включай телевизор.

На экране появился Джон Чанселлор с дневным уловом новостей: борьба
за власть (избирательная кампания Фреда Харриса идет вяловато), прави-
тельственные постановления (американским городам, по словам президента
Форда, недостает реализма в решении бюджетных вопросов), сообщения из-за
рубежа (общенациональная забастовка во Франции), биржевые новости (игра-
ют на повышение) и, наконец, информация "для души" - о мальчике, который
при церебральном параличе сумел откормить корову весом в четыре центне-
ра.

- Может, решили не давать, - сказал Герберт. Но после рекламной пере-
бивки Чанселлор объявил:

- Жители небольшого городка на западе штата Мэн проведут сегодня бес-
сонную ночь. Речь идет о Касл-Роке, где за последние пять лет совершенно
пять чудовищных убийств - изнасилованы и удушены лица женского пола в
возрасте от четырнадцати лет до семидесяти одного года. Сегодня здесь
произошло шестое убийство, жертвой стала девятилетняя девочка. Подроб-
ности из Касл-Рока сообщит Кэтрин Маккин.

А вот и она, точно фея из сказки, оказавшаяся на подмостках жизни.
Кэтрин стояла напротив здания городского управления. Первые хлопья сне-
га, предвестники близкой метели, ложились ей на пальто и светлые волосы.

- В этом небольшом фабричном городке Новой Англии царит атмосфера на-
растающей истерии, - начала она. - Население Касл-Рока уже давно живет в
тревоге из-за неизвестного, которого местная пресса окрестила "душителем
из Касл-Рока", или иначе - "ноябрьским убийцей". Тревога сменилась нас-
тоящим ужасом - это слово никому здесь не кажется чересчур сильным -
после того, как сегодня днем в городском парке было обнаружено тело Мэри
Кэт Хендрасен. Это произошло недалеко от эстрады, где когда-то нашли
труп официантки Альмы Фречет, первой жертвы "ноябрьского убийцы".

Последовала панорама городского парка, который сквозь пелену разыг-
равшейся метели казался мрачным и безжизненным. Затем показали школьную
фотографию улыбающейся Мэри Кэт Хендрасен с широкими металлическими
скобками на зубах. Красивые белокурые локоны. Платье цвета электрик. На-
верное, это ее самое лучшее платье, с горечью подумал Джонни. Мама наря-
дила дочку, чтобы она хорошо выглядела на школьной фотографии.

Репортаж продолжался - теперь телезрителям напоминали историю преды-
дущих убийств, - но Джонни уже набирал номер, Он с трудом крутил диск, в
голове у него шумело.

Из гостиной вышел Герберт и с недоумением посмотрел на сына.

- Кому это ты?

Джонни остановил его жестом, прислушиваясь к гудкам. На другом конце
провода сняли трубку:

- Графство Касл, управление шерифа.

- Будьте добры шерифа Баннермана.

- Кто его спрашивает?

- Джон Смит из Паунала.

- Подождите, пожалуйста.

Джонни повернулся к экрану и увидел Баннермана таким, каким он был
сегодня днем - в меховой куртке с капюшоном и шерифской нашивкой на ру-
каве. Ему было явно не по себе, хотя он довольно стойко отбивался от на-
седавших на него репортеров. Баннерман оказался широкоплечим мужчиной с
высоким лбом и темными вьющимися волосами. Очки без оправы придавали ему
довольно странный вид.

- Мы прорабатываем разные версии, - сказал Баннерман с экрана.

- Алло. Мистер Смит? - раздался в трубке голос шерифа.

Опять это странное чувство раздвоенности. Баннерман находился в двух
местах сразу. В двух в р е м е н а х, если на то пошло. На миг у Джонни
все поплыло перед глазами. Не дай бог пережить такое. Словно ты на
ярмарке и катаешься на подвесной карусели или съезжаешь с русских
горок.

- Мистер Смит? Вы меня слышите?

- Да, слышу. - Джонни проглотил комок в горле. - Я передумал.

- Молодчина! Чертовски раз это слышать.

- Только не знаю, сумею ли я вам помочь.

- Понятно. Что поделаешь, волков бояться - в лес не ходить. - Баннер-
ман откашлялся. - Меня с позором выставят из города, если узнают, до че-
го я докатился: обращаюсь за помощью к ясновидящему.

Джонни слабо улыбнулся.

- Добавьте: опозоренному.

- Вы знаете заведение "У Джона" в Бриджтоне?

- Найду.

- Давайте встретимся там в восемь?

- Что ж, можно.