Насмешливо и ясно смотрел на него Виталий. Положил, как Сорин, ноги на стол,
жевал яблоко, наслаждался жизнью. Проказник мальчишка залез в безопасное
укрытие и глумится над беснующимся папашей. Степан Сергеич что было сил
дернул Игумнова за ногу.
отвечать будет? Директор. С ним и говорите.
комнате Туровцева сейчас.
"Эфиры": начинайте, ребята. Каждая минута директора на строжайшем учете.
Освящать своим присутствием расправу над сотнями пылесосов -- занятие
малопродуктивное. Можно попутно выяснить кое-что еще. Почему, например,
именно в самом конце месяца попадают на столы регулировщиков самые
"непроходимые" блоки, самые неработоспособные радиометры, самые похабные
усилители? Казалось бы, наоборот: ведь в первом же экземпляре обнаруживаются
все ошибки монтажной и принципиальной схем, возрастает навык регулировщиков
и монтажников, приборы должны делаться все быстрее и правильнее.
храпел, спрятав лицо в сгибе локтя. Сорин и Крамарев примостились рядочком,
посвистывали. Сорин, чтоб не мялись брюки, повесил их на спинку стула, надел
спортивные шаровары. Петров лежал трупом. Лицо умное, резкое, нос хищный.
Странный парень. Развинченный и собранный, решительный и мямля. Ему-то что
надо в жизни? С такой биографией...
комнаты Туровцева (тот заполнял паспорта на "Эфиры") позвонил дежурному
врачу, попросил приготовить кофе регулировщикам. Потом вернулся и дотронулся
до Петрова. Петров открыл глаза, вскочил. Солнце еще пряталось за домами,
самодельный гамма-индикатор нечасто и равномерно отсчитывал импульсы,
невидимые капли падали на звонкую поверхность.
разберемся потом. Зачем зря ломать голову? Вы можете пустить слезу, и план
урежут. Короче -- спешка. Как говорили римляне: вдвое дает тот, кто дает
скоро.
выкают?
институт и на ты звал профессоров.
городишко.
обидеться.
гудение донеслось сквозь стекла.
завихрений. Каждые полторы-две минуты с шелестящим подвывом включался
очередной "Эфир". Шелагин удален, щепетильный начальник отдела снабжения
ловит на зорьке подлещиков на манную кашу, главный инженер принимает
экзамены в МЭИ. Столярный цех превзошел себя: ящики для "Эфиров" сделаны
прочно и красиво. После обеда можно доложить о ста пятнадцати процентах.
непривычно низкий и маленький стол начальника БЦК и позвонил Молочкову, но
его, к сожалению, не было. Это уже плохо. Пронюхал, побоялся. Именно сейчас
он необходим, этот человек, нашпигованный фразами, применимыми ко всем
случаям.
возбуждения. Первый натиск Труфанов отразил умело: вежливо встал, протянул
руку, предложил сесть. Степан Сергеич не ждал такого обхождения от
государственного преступника, от расхитителя общенародной собственности и
несколько сбавил тон. Все же он достаточно пылко изложил свои требования:
немедленно вставить моторчики в пылесосы, признать план невыполненным,
признаться в этом, не страшась ответственности.
для нас -- выполнение боевой задачи. План -- это все! План должен быть
выполнен любой ценой! .
Отступление -- один из видов боевой операции!
Ответственный период...
стеклянной стены регулировки, помотал головой, отказываясь от приглашения
Петрова зайти, и направился к выходу, стараясь не смотреть на подвывавшие
"Эфиры". В дверях кабинета стоял Игумнов.
него дружков в министерстве куча, мог бы оттянуть сдачу "Эфиров". Дело не в
них, а в майском плане. У Труфанова свои расчеты. В конце года он никогда не
лезет вперед -- он вырывается во втором квартале.
подготовил новый довод. Моторчики для "Эфиров", сказал он, появятся десятого
июня и будут поставлены в пылесосы.
Сами посудите, какой магазин примет обратно "Уральцы"? На рынок повезет их
Труфанов, что ли?
пожалуй, при Шелагине.
пылесосы.
заверение. -- Пылесосы Стригунков покупал по безналичному расчету, по десять
-- пятнадцать штук, чтоб не бросалось в глаза. Стоимость их отнесут не к
"Эфиру", а... в общем, найдут статью расхода. Спишут на канцелярские
скрепки. Труфанов не дурак и не дураков набрал в свою контору.
к Игумнову, от начальника цеха -- к директору завода и НИИ... Степан Сергеич
забегался, истерзался. Его поднимали в горние выси государственных
соображений и сбрасывали в пропасть житейской правды. Наконец директору
надоело изъясняться высокопарным языком. Молочков не приходил, несмотря на
вызовы, припрятался, скрылся, а Труфанов сам смеялся над собой, когда
произносил молочковские фразы, и больно ему становилось за честного
диспетчера Шелагина, который никак не мог понять то, что понимал весь цех.
Директор взял Степана Сергеича за руку, как маленького ребенка, вывел его в
цех. С коротким шумом доказывали "Эфиры" свою способность впитывать воздух,
монтажники заколачивали приборы в ящики.
страны, их много, их сотни тысяч, озабочены одним: выполнить план. На сотнях
тысячах предприятий правдами и неправдами в этот день завершают месячную и
полугодовую программу... Правдами и неправдами -- вот причина успеха, вот
корень всех зол. Миллионы рублей убытка от неправд, миллионы бракованных
изделий... Они неизбежны -- это издержки, они необходимы. Выполнить любой
ценой! Напрячь все силы! В общем итоге деятельности -- польза. Мы нанесли
громадный вред государству, но если бы нам, директорам, дали право
производить по возможности -- что бы тогда получилось? Анархия -- вот что
тогда получилось бы... План подстегивает людей, люди планом привязаны к
государственным делам, к управлению государством. Да, мы сегодня нанесли
государству ущерб. Но он с лихвой будет скомпенсирован выполнением плана
другими предприятиями, которые руководствовались тем же железным правилом:
все для плана! Все! Разве государство не понимает этого?! Отлично понимает,
все знает отлично. Почитайте газеты, поверьте мне: ни один директор не
наказан в уголовном порядке за упорство в выполнении плана, за ущерб,
нанесенный государству... Так, мелочи -- выговор, постановка на вид... И
наоборот, рачительный директор, срывающий план лишь потому, что выполнение
его грозит государству убытками, -- этот директор снимается с должности,
доверия к этому директору уже нет. Чем бы хорошим он ни руководствовался --
он допускает саму мысль о возможности не выполнять государственный приказ,
ему доверять нельзя...
облака бумаг, в комфортабельных вагонах пили командированные толкачи, с
заводских конвейеров сходили не работающие телевизоры и не стирающие
стиральные машины, в ящики упаковывались станки точной конструкции,
баснословно дорогие спальные гарнитуры, в небо взлетали надежнейшие лайнеры,
и в неразберихе правд и неправд с коротким подвывом испытывались "Эфиры" --
продукция опытного завода при научно-исследовательском институте союзного
значения, и шелухой от зерна улетали неизвестно куда двести сорок тысяч
рублей.
кто использовал все возможности выполнить план, а тот, кто не выполнил его.
Шилова Юлия
Адамов Григорий
Бажанов Олег
Гуревич Георгий
Трубников Александр
Березин Федор