Чтение 36–й страницы книги ~Сад богов~

Полковник Риббиндэйн обследовал узлы так тщательно, точно дело
происходило в тюрьме и он был старшим надзирателем. Наконец он с явной
неохотой возвестил, что узлы в порядке. Теодор с облегчением вышел вперед и
снова указал на Кралевского.

- А теперь мой ассистент, вернее, мой партнер, покажет вам,
насколько... это легко... э... словом... гм... освободиться от... э....
гм... нескольких ярдов... точнее, футов... хотя, конечно, здесь в Греции
следовало бы сказать метров... э... гм... от нескольких метров... э...
веревок и цепей.

Он отступил назад, и мы дружно уставились на Кралевского.

- Ширму! - зашипел тот Теодору.

- А! Гм... конечно, - сказал Теодор и напрягся, устанавливая ширму
перед Кралевским.

Последовала долгая зловещая пауза, во время которой из-за ширмы
доносились тяжелое дыхание и звон цепей.

- Боже мой, - произнесла Марго. - Надеюсь, он все же справится.

- Что-то я сомневаюсь, - отозвался Лесли. - Очень уж замки ржавые на
вид.

Однако в эту минуту, к нашему удивлению, Теодор отодвинул ширму, и мы
увидели, что Кралевский, малость раскрасневшийся и всклокоченный, стоит
совершенно свободный, а цепи и веревки лежат вокруг него на полу.

Мы аплодировали от души, и Кралевский купался в волнах одобрения.

- Мой следующий трюк, - важно объявил он, - трудный и опасный трюк,
займет довольно много времени. Мой ассистент свяжет меня и закует в цепи,
узлы могут быть проверены-ха-ха! - скептиками из числа присутствующих, после
чего меня запрут в герметичном ящике. А спустя некоторое время вы увидите,
как я чудесным образом выйду из ящика, однако мне требуется время, чтобы
совершить это... э... чудо. А вы пока сможете посмотреть следующий номер.

Спиро и Мегалотополопопулос втащили в комнату чрезвычайно тяжелый
бельевой сундук из оливкового дерева. Его размеры оказались идеальными, ибо
после того, как Кралевского связали веревками и заковали в цепи и
недоверчивый полковник Риббиндэйн тщательно проверил узлы, Кралевский,
поднятый сильными руками Спиро и Теодора, вписался в чрево сундука, точно
улитка в свой домик. Теодор картинным жестом захлопнул крышку и запер ее на
замок.

- А теперь, когда мой ассис... э... мой... э... гм... то есть
партнер... подаст сигнал, я выпущу его, - сообщил он. - Представление
продолжается!

- Не нравится мне это, - заметила мама. - Надеюсь, мистер Кралевский
знает, что делает.

- Сомневаюсь, - мрачно произнес Лесли.

- Слишком уж это похоже на... ну... на погребение заживо.

- Может быть, когда мы откроем сундук, окажется, что он превратился в
Эдгара Аллана По, - оптимистически предположил Ларри.

- Все будет в порядке, миссис Даррелл, - сказал Теодор. - Я могу
общаться с ним условными стуками... гм... вроде азбуки Морзе.

- А теперь, - возвестила Марго, - пока мы ожидаем, чтобы
Коварно-Кралевский освободился, перед вами выступит сногсшибательный
заклинатель змей с Востока, Принц Джиджибой.

Мегалотополопопулос взял на рояле несколько вибрирующих аккордов, и в
комнату быстро вошел Джиджи. Он сбросил свое роскошное одеяние и остался
лишь в тюрбане и набедренной повязке. Поскольку ему не удалось найти флейты
для заклинания змей, он держал в руке скрипку, которую Спиро по его просьбе
одолжил у кого-то в деревне; в другой руке у него была корзина с живым
реквизитом. Джиджи с презрением отверг веретениц, когда увидел их, посчитав,
что они слишком малы, чтобы с их помощью культивировать образ Матери Индии.
Вместо этого он одолжил у меня немолодого ужа длиной около восьмидесяти
сантиметров, который к людям относился крайне отрицательно. Когда Джиджи
поклонился публике, с корзины слетела крышка, и уж, явно недовольный всем
происходящим, вывалился на пол. Все перепугались, а Джиджи спокойно сел,
скрестив ноги, на пол возле свернувшегося спиралью ужа, зажал подбородком
скрипку и начал играть. Постепенно испуг прошел, и мы все с восхищением
смотрели, как Джиджи, покачиваясь из стороны в сторону, извлекает из скрипки
душераздирающие звуки на глазах у настороженной и раздраженной змеи. В этот
момент послышался громкий стук в сундуке, где был заточен Кралевский.

- Ага! - воскликнул Теодор. - Сигнал.

Он подошел к сундуку, наклонился, распушив бороду, и застучал по
крышке, словно дятел. Все, включая Джиджи, сосредоточили свое внимание на
нем, и тут уж перешел в наступление. К счастью, Джиджи успел отпрянуть, так
что уж смог лишь вцепиться зубами в набедренную повязку, зато вцепился он
мертвой хваткой.

- О! Господи! - вскричал сногсшибательный заклинатель змей с Востока. -
Эй, Джерри, скорей сюда, он кусает меня в пах.

Минуло несколько минут, прежде чем я убедил его стоять смирно, чтобы я
мог извлечь ужа из набедренной повязки. Тем временем Теодор при помощи
азбуки Морзе вел продолжительный диалог с запертым в сундуке Кралевским.

- Боюсь, я не могу продолжать, - сказал Джиджи. принимая дрожащей рукой
стаканчик бренди, поданный ему мамой. - Он пытался укусить меня ниже пояса!

- Похоже, он задержится еще на минуту-другую, - сообщит Теодор. - У
него что-то не ладится... э... то есть затруднения с замками. Во всяком
случае, я так его понял.

- Тогда я объявлю следующий номер, - сказала Марго.

- Подумать только, - пролепетал Джиджи, - это ведь могла быть кобра.

- Нет-нет, - возразил Теодор. - Здесь на Корфу не водятся кобры.

- А теперь, - возвестила Марго, - перед нами выступит капитан Крич, он
исполнит нам старые песни, и я уверена, что вы ему подпоете. Капитан Крич!

Капитан, лихо сдвинув на ухо свой цилиндр, протопал к роялю и изобразил
несколько тяжеловесных па, крутя в руке добытую где-то трость.

- Старые матросские песни, - проревел он, подцепляя концом трости
цилиндр и ловко вращая его в воздухе. - Старые матросские песни. Все
подхватывают хором.

Он исполнил еще несколько па, продолжая вращать цилиндр, и запел в такт
мелодии, которую барабанил на рояле Мегалотополопопулос.

А Пэдди, он ирландец был,

Из Донегола родом,

В девчонках разжигал он пыл...

Дальше говорилось о некоторых анатомических подробностях, которые не
мешали Пэдди пользоваться успехом у девушек.

Завершался куплет таким припевом:

О, фолдерол и фолдерэй,

Морская жизнь не сахар,

Так действуй и не ахай,

Когда подружка или друг

В тебе желанье разожгут.

- Ну, знаешь, Ларри! - гневно воскликнула мама. - Это ты называешь
увеселением!

- Что ты на меня набросилась? - удивился Ларри. - Я тут совершенно ни
при чем.

- Ты пригласил этого гадкого старикашку, он твой друг.

- Но разве я могу отвечать за то, что он поет? - раздраженно
осведомился Ларри.

- Немедленно прекрати это, - заявила мама. - Ужасный старик.

- До чего ловко он крутит свой цилиндр, - с завистью произнес Теодор. -
Интересно... как... э... он это делает?

- Меня не интересует его цилиндр, я говорю про пение.

- Отличная песенка, типичный мюзик-холл, - сказал Ларри. - Не понимаю,
что ты так кипятишься.

- Лично я к таким песенкам не привычна, - отрезала мама.

А Блодвин, из Кардиффа родом,

Валлийская девчонка... -

горланил капитан, доводя до сведения слушателей, чем Блодвин отличалась
от других юных особ.

- Мерзкий старый дурень! - выпалила мама. - Если ты не считаешься со
мной, мог бы подумать о Джерри.

- Чего ты хочешь от меня? Чтобы я писал ему тексты? - осведомился
Ларри.

- Вы... словом... вы не слышите стук? - спросил Теодор.

- Не прикидывайся дурачком, Ларри, ты великолепно знаешь, что я
подразумеваю.

- Уж не готов ли он там... гм... дело в том, что я не помню точно, о
каком сигнале мы условились, - признался Теодор.

- И почему тебе непременно надо все валить на меня? - допытывался
Ларри. - Если ты в плену предрассудков...

- Какие там предрассудки, - возмутилась мама. - По чести говоря, я
порой чересчур терпима.

- Кажется, должно быть два редких и три частых стука, - размышлял вслух
Теодор. - Но может быть, я ошибаюсь.

Капитан Крич тем временем пел о причудах английской девушки из
Стоук-он-Трента, доставлявших немало забот молодым людям.

- Нет, ты только послушай! - возмущалась мама. - Это переходит все
границы. Ларри, останови его.

- Тебе не нравится, ты и останавливай.

- Честное слово, Ларри, ты не знаешь меры. Это ничуть не смешно.

- Да ладно, он уже прошелся по Ирландии, Уэльсу и Англии, - ответил
Ларри. - Осталась одна Шотландия, если только он не переберется на
континент.

- Не позволяй ему это делать! - воскликнула мама в ужасе от такой
мысли.

- Знаете, пожалуй, мне все-таки следует открыть сундук и поглядеть, -
задумчиво произнес Теодор. - На всякий случай.