Чтение 36–й страницы книги ~Завоеватели~

И бросился бежать прямо в стену. Металлическая стена поспешно
раскрылась перед ним. Потом из глубины замка донесся звонкий удар и
проклятие, произнесенное на сочном этрусском языке.

- Черт, - сказал Торфинн, - куда он так несется? Я не успеваю
раздвигать стены.

Наконец, Фуфлунс выбрался из замка. Сквозь бойницу Ларс увидел, что
бог взлетел над болотом.

- Я, пожалуй, тоже пойду, - сказал Разенна. - Как бы боги там без
меня дров не наломали.

- Да бросьте вы, Разенна, - отозвался Торфинн. - Не маленькие, пятая
тысяча лет пошла. К тому же, все-таки боги. Хотите выпить? У меня есть
отличное мозельское вино.

На пороге возникла тролльша Имд. Седые волосы ее растрепались, плащ
из пестрых шкур взметнулся, когда она выкинула вперед руку и уставила на
Ларса обвиняющий палец:

- Пьянчуга!

- Сгинь, - повелительным тоном произнес Торфинн, и тролльша исчезла.

- Вот это по-нашему, - заявил Разенна и подставил бокал.

Они выпили мозельского и умилились.

- Ларс! - вскричал Торфинн со слезой.

- Торфинн! - отозвался Ларс.

Тагет, забытый всеми, посмотрел, как Великий Магистр обнимается с
чародеем, плюнул и с горя принялся лузгать семечки.

Держа на плече алебарду, найденную на разбитой баррикаде, Сефлунс
торжественно вышагивал по городу. Ему казалось, что он чрезвычайно ловко
таится и скрывается. На самом деле его причудливая внешность давно уже
привлекала к себе настороженное внимание гарнизона. Разговоры у костров,
пылавших почти у каждого перекрестка, стихали сами собой, когда колоритная
фигура бога появлялась из-за поворота в вечерних сумерках.

На улице Светлого Бора Сефлунса остановил патруль. Двое солдат
обменялись недоуменными взглядами, потом дружно встали и подошли к богу с
двух сторон. Один взял его за локоть.

- Кто такой?

Сефлунс смерил его надменным взором.

- Отыди, смертный, ибо твое место у ног божества, но отнюдь не...

- Смотри ты, интеллигентzzz - разъярился солдат. - Сейчас тебе будет
"отнюдь"...

- Поелику божественная суть непостигаема смертным разумом... - снова
завел упорный бог, намекая на то, чтобы его пропустили.

Второй солдат сказал своему товарищу:

- Оставь ты его, Ханнес. Он же ненормальный. Ты что, не видишь?

- Ненормальный? - рявкнул Ханнес. - А алебарда зачем?

- Алебарду он сейчас отдаст, верно? Ведь ты отдашь алебарду этому
доброму и отважному парню?

- Отважному! - фыркнул Сефлунс. - Уберите руки! Не смейте прикасаться
ко мне, отродья гуннов! О отвага, где ты? Увы! Погребена, погребена под
развалинами Вечного Рима!

Он грозно нацелил на солдат свою алебарду. Этого Ханнес уже вынести
не мог. В тот же миг умелые руки Завоевателей вышибли оружие из пальцев
старого бога. Сам Сефлунс, неизвестно как, оказался лежащим на снегу вниз
лицом. Потом его вздернули на ноги и принялись бить. Даже если бы он выдал
им и пароль, и явки, ему бы это уже не помогло. Завоеватели не желали
выслушивать никаких признаний, никаких объяснений. Они просто собирались
превратить наглеца в котлету.

Сначала Сефлунс изрыгал проклятия, от которых стыдливо покраснел бы и
гераклейский гладиатор, но эти невежды ни слова не понимали по-латыни.
Потом он стал им угрожать. Когда, позабыв гордость, Сефлунс перешел к
мольбам и стонам, с небес свалился пылающий гневом Фуфлунс. Одним ударом
могучего кулака он отшвырнул первого солдата и лишил его сознания. Пока
тот трепыхался на снегу, Фуфлунс метнул свой каменный нож во второго.
Потом поплевал на ладони и ухмыльнулся с довольным видом. Сефлунс уныло
посмотрел на него заплывшим глазом.

- Старый болван! - радостно сказал Фуфлунс. - Здорово тебя отделали!

- Проклятый дурак, - сипло отозвался Сефлунс. - Кто тебя просил
вмешиваться? Я бы справился с этими жалкими сервами и без твоей помощи.

Фуфлунс поднял со снега алебарду и сказал:

- Угу.

Его собрата-бога такой ответ почему-то взбеленил. Он разразился
упреками и, вконец расстроившись, отобрал у Фуфлунса алебарду, заметив при
этом, что тот все равно не умеет с ней обращаться.

- Я разнесу тут все к чертям, - мрачно заявил Фуфлунс. - Бьярни
дерьмо. Это же надо так загадить город. Даже этот галл... как его...
который в Риме все разворотил...

- Бренн, - сказал Сефлунс.

- Даже Бренн себе такого не позволял. - Фуфлунс выдернул из тела
убитого им Завоевателя свой нож и пнул труп ногой. - Черт знает что, -
пробормотал он. - Повсюду что-нибудь валяется... Где Синяка? В тюрьме,
небось?

- Где же еще может быть мальчик из порядочной семьи? - пожал плечами
Сефлунс.

На это у Фуфлунса возражений не нашлось, и боги двинулись в путь по
городу, на время позабыв свои распри. Пройдя значительное расстояние,
Фуфлунс спросил:

- Кстати, ты хоть знаешь, где тут у них тюрьма?

Сефлунс смерил его высокомерным взглядом, но от ответа воздержался.
Минут через пять он сказал:

- А давай вон у того парня спросим.

Он указал на Завоевателя, лениво сидевшего на телеге. Свесив ноги в
дырявых сапогах, он болтал ими, и физиономия у него была сонная. Сефлунс
помедлил, разглядывая его, и Фуфлунс подтолкнул его в спину.

- Чего ты? Давай, спрашивай.

Сефлунс нерешительно оглянулся.

- Может, ты спросишь?

- Нет уж, давай ты.

- А что я? - совсем уже шепотом откликнулся Сефлунс. - Я на ихнем
языке говорю с галльским акцентом.

- Вы чего, мужики? - внезапно ожил Завоеватель (это был Хилле). -
Дорогу потеряли? Котел с похлебкой ищете?

- Какие мы тебе "мужики"! - возмутился Фуфлунс. - Боги мы, ты,
ничтожество!

Хилле зевнул.

- А мне плевать, - сказал он. - Боги так боги. А я - Хилле
Батюшка-Барин с драккара "Медведь".

- Скажи нам, С-Драккара-Медведь, - стараясь быть вежливым, произнес
Сефлунс, - где тут тюрьма?

Фуфлунс предупреждающе зашипел. "Идиот, - процедил он сквозь зубы
по-этрусски, чтобы болван-Завоеватель не понял. - Кто же так прямо в лоб
спрашивает? Надо же хоть немного хитрости проявлять, когда выведываешь у
врага его тайны..."

Но Хилле был прост и до сложностей военной разведки не поднимался.

- А, - сказал он и снова зевнул. - Это в подвале Ратуши. - Он ткнул
рукой в сторону высокого здания из красного кирпича. - Вон, где часы.
Быстро найдете.

Он почесался и завалился на телегу.

Сефлунс победоносно посмотрел на своего собрата, и оба старых бога
направились в сторону Ратуши. Они обошли ее и подобрались к ней с тыла.

- Ну вот, - сказал Фуфлунс, разглядывая кирпичную кладку и на всякий
случай поковыряв ее твердым ногтем. - Если его здесь нет, значит, погиб
наш Синяка. Пал за правое дело... смертью храбрых...

- О, не говори так, - ужаснулся Сефлунс. - Разенна нас со свету
сживет, если мы его не спасем.

Боги панически переглянулись и хором закричали, надрываясь и
обращаясь непосредственно к глухой стене:

- Си-ня-ка!

Несколько секунд все молчало. Потом слабо прозвучал ответ:

- Чего вы так орете? Здесь я.

- Хвала Вейовису Кровожадному! - воскликнул Фуфлунс, кидаясь на шею
Сефлунсу и едва не смяв его. - Здесь он!

- Что распрыгался, - ответил Сефлунс без энтузиазма. - Без тебя
слышу. - Он приблизил губы к кирпичам и спросил: - Синяка, ты стену
поднять можешь? Мы вывели бы тебя из города.

Некоторое время ничего не происходило. Боги топтались в нетерпении,
вздыхали, передергивали плечами. Сефлунс нервно ощупывал свой подбитый
глаз. Потом Фуфлунс прислушался повнимательнее и сказал:

- По-моему, его там тошнит.

- О Менерфа! Только этого не хватало! Маг, чародей, - Сефлунс дернул
ртом, - а простых вещей не понимает, что нельзя лопать что попало. От
этого бывает расстройство желудка.

Он с неудовольствием прислушался.

- Синяка, - сказал Фуфлунс, - чем они тебя там кормят?

Помолчав, Синяка тихо откликнулся:

- Плохо мне.

В этот момент за спинами богов лязгнуло железо, и обернувшись, они
увидели скрещенные боевые топоры в руках пятерых дюжих молодцев в кожаных
шлемах.