разнюхают...
быстротой кобры подскочив к Лейку, ухватил его за горло, глубоко впившись
пальцами в плоть. - Позволь положить этому конец.
сорок пятого калибра. - Если он и умрет, то от моей руки. - Увидев оружие,
Изидро обрадовался, тут же отпустил Лейка и отошел в сторону. - Говори,
Гарольд, - сказал Казье. - Твое последнее слово, только быстро! Попробуй
доказать мне, почему тебя нельзя прикончить за все, что ты натворил.
виде огромного пистолета сумел сделать выдох.
лоб, потому как мне терять нечего, моя карьера на Уолл-стрит и так кончена.
Сегодня во второй половине дня я получаю ссуду в восемнадцать миллионов. -
Лейк не умолял, не требовал, он просто констатировал факт. - И я могу
превратить их в пятьдесят миллионов, если ты последуешь моему...
горло, а за лацканы пиджака. - Лучше отдай по-хорошему, ты, слизняк!
повторить то, что сделал в Сан-Франциско, - сказал Лейк, не обращая внимания
на Изидро и глядя прямо в горящие глаза Казье. - Что ж, это меня устраивает.
Я прошу лишь об одном: позволь мне выбрать для тебя мишени.
потерял больше ста миллионов долларов. Но кто-то нажил на этом деньги.
Огромные деньги, Анри. Они сделали деньги, поскольку правильно угадали, как
поведет себя рынок ценных бумаг...
понимал, о чем идет речь. Наличные, женщины и сражения - вот тут Томаз
Изидро был и впрямь силен, а все остальное казалось ему ерундой. - Он,
видите ли, хочет продавать и покупать на наши деньги какие-то поганые акции!
Кончаем с этим ублюдком, ребята!
на свои аэропорты, Анри, но только на те, которые я выберу. Или хотя бы
предупреди за несколько дней до начала операции. Дай мне время подготовить
контракты. И я ручаюсь, Анри, что на каждой твоей операции мы наживем
миллионы. А самое главное, это будет законно на все сто процентов. Сто
процентов!
плюнет огнем дуло пистолета сорок пятого калибра. Но вместо этого он вдруг
услышал голос Казье:
глаза, и Лейк сразу же почувствовал, что он весь внимание. Сейчас или
никогда, Гарольд...
деньгах, законных на сто процентов. Я говорю о том, как превратить несколько
тысяч долларов в сотни тысяч и даже миллионы. Допустим, ты владеешь сотней
акций, которые купил по семь долларов за штуку, а теперь продаешь по десять
за штуку, - начал объяснять Лейк. - И ты не собираешься продавать этот пакет
меньше чем по восемь, потому как купил по семь, и тебе неохота терять
деньги...
торопливо продолжал Гарольд. - И вот я жду, что скоро твои акции понизятся в
цене до пяти долларов за штуку, но, с другой стороны, если я буду долго
ждать, ты можешь продать их кому-то другому по семь и выше семи. Но я еще не
вышел из игры, потому что готов заплатить тебе наличными по опциону и купить
весь пакет. Я понятно объясняю? - Казье кивнул, однако Лейк понимал, что в
запасе у него всего несколько секунд, да и то лишь благодаря тому, что он
долго верой и правдой служил Казье. - Итак, мы договорились о сделке. Я
плачу тебе пятьдесят долларов чистоганом, и мы подписываем контракт, где
сказано, что если в течение ближайших двух месяцев акции понизятся до цены
ниже восьми долларов за штуку, я имею право купить все твои акции в любое
время в течение этих двух месяцев. Если по истечении шестидесяти дней акции
останутся на уровне восьми долларов за штуку или выше, контракт теряет силу
и ничего не происходит. У тебя остаются пятьдесят...
Таунсенд. Из всех присутствующих он был самым образованным и умным, и Лейк
понимал что задача его - не только убедить Казье в своей честности и
преданности, но и объяснить все Таунсенду. Иначе он погиб...
право на покупку твоих акций. И если не соблюдаются условия контракта, то
теряю это право. А если все в порядке, то волен или покупать, или нет. Для
покупки нужны деньги. Но ценность заключена в самом контракте как таковом. Я
могу продать его любому, кто пожелает приобрести акции. За наличные,
разумеется. Да и не нужны мне вовсе никакие акции, мне нужны только
наличные.
только за выражением лица Казье. Однако тот слушал очень внимательно, и
Лейку оставалось лишь надеяться, что он все понимает и следит за ходом его
мысли. Таунсенд же, похоже, был в недоумении.
И почему это тебе надо платить кому-то, чтобы купить у него акции?
или действует, или теряет законную силу, - объяснил Лейк. - Ты хочешь за
свои акции по десятке. Я полагаю, что они понизятся до пяти, и плачу тебе
наличными за то, что ты обещаешь продать их именно мне, а не кому-то
другому, если они упадут ниже восьми. Про себя ты, конечно, думаешь, что я
чокнутый, но тебе позарез нужны мои наличные, поэтому ты и соглашаешься на
сделку. Берешь наличные, подписываешь контракт и помещаешь акции на
депонент. А наличные, которые я заплатил, уже твои, что бы там дальше ни
случилось.
глоток ?бурбона? и громко икнул, несколько человек беспокойно заерзали в
креслах, одновременно и заинтригованные, и утомленные столь долгим
объяснением.
ты подписываешь, непременно пойдут вниз?.. - Тут Таунсенд запнулся, и Лейк
понял, что англичанин уловил его мысль. - Такты предлагаешь...
его засияла широкая улыбка. - Захочется нам, чтобы акции ?Юнайтед эйрлайнз?
упали, нанесем удар по их аэропорту или ремонтным сооружениям. Цена упадет
до нуля, и мы в порядке... Можно сыграть и по-другому, - продолжал Лейк. -
Упадут акции ?Эйрлайнз?, тут же упадут и акции смежных компаний, как-то:
авиационных заводов, нефтяных концернов, а цены на нефть и акции других
транспортных предприятий поднимутся. Мы подписываем контракт на покупку
автомобильных или железнодорожных акций по определенной цене или заключаем
товарную опционную сделку по нефти, золоту, алюминию - чему угодно и, как
только акции или цена товара упадут ниже их стартовой стоимости, начинаем
действовать...
он понял идею Лейка, в голосе его улавливался даже намек на некую британскую
цивилизованность. - Разве федеральные агенты не заподозрят неладное, если мы
начнем делать деньги таким образом?
того интересует не столько сама информация, сколько искренность соратника, и
что шанс убедить его в ней на все сто десять процентов представился ему
именно сейчас. - Не думаю, что нам удастся долго крутиться таким образом.
Рано или поздно все эти совпадения начнут вызывать подозрения... - Голос его
теперь звучал уверенно, в нем даже звенели стальные нотки, как в прежние
добрые времена, до происшествия в Сан-Франциско. - Но полагаю, что, если
Анри нанесет удар по трем заранее выбранным целям, мы успеем снять навар,
закрыть лавочку и убраться подальше, прежде чем служба безопасности,
налоговый департамент и ФБР выйдут на наш след.
федеральных агентства?
его Лейк. - И каждый день через руки дельцов проходят миллионы долларов. У
федеральных агентов свои правила. И, конечно, их чиновники следят за этими
сделками, но машина работает медленно, к тому же они всегда охотятся за
крупной рыбкой. Кроме того, мы не крадем эти деньги, мы просто перемещаем
их, распространяем, только, так сказать, в нужном нам направлении. Сотни
других дельцов делают деньги, человек, однажды их потерявший, может потом их
вернуть, да еще с наваром, буквально на следующий день или через неделю...
Все это звучит громко, но на деле-то это вовсе не деньги, а так, мелочь.
Крупным дельцам нужно зашибать минимум по миллиону в день, чтобы держаться
на плаву. И нас заслонят как раз вот такие, по-настоящему крупные дельцы,
сверхмощные вкладчики и брокеры и даже некоторые из чиновников. Вот тогда-то
мы и должны снять свой навар и юркнуть в кусты. Начнется суматоха, в ней
можно затеряться. Прекрасная возможность уйти... Власти будут гоняться за
слонами и позволят муравьям спокойно подбирать крошки. Только наши ?крошки?
будут миллионами, возможно, даже десятками миллионов долларов.
совершенно сбитый с толку и изнуренный длинной речью Лейка. - Надо, чтобы
эта сволочь вернула нам наши деньги, вот и весь разговор!
Василенко Иван
Лукьяненко Сергей
Земляной Андрей
Афанасьев Роман
Буркатовский Сергей
Афанасьев Роман