Чтение 36–й страницы книги ~Криминальный отдел~

меня аллергия. На все зеленое. На листочки там, стебельки. И банкнотики
тоже. Я, когда зелень в больших объемах вижу, чешусь весь. Особенно
указательный палец.

- Так, может, что другое с него возьмем?

- Ну не знаю. Лично у меня все есть. Раскладушка. Табурет. Кружка. Что еще
может быть нужно нормальному милиционеру для счастья? Разве только
показания. Я показания люблю. Добровольные.

- Как вы насчет показаний? - поинтересовался Грибов. - А то на все другое у
него аллергия.

- Не дождетесь!

- Хозяин барин, - пожал плечами Григорьев, - не очень-то и хотелось.

Поднял пистолет. И выстрелил. Пуля прошла рядом с головой банкира. Совсем
рядом. Так что волосы на макушке колыхнула.

- Ты смотри, промахнулся! - удивился Григорьев. - Всего-то сантиметра на
два. Видно, давно не практиковался...

И завалил пистолет на уровень глаз банкира. И взглянул на него сквозь
прорезь прицела. С ненавистью. С ненаигранной ненавистью. С вполне
конкретной ненавистью.

И банкир понял, что он способен выстрелить. И что выстрелит обязательно...

- Ну так как насчет показаний? - спросил Грибов.

- Дайте бумагу и ручку.

Григорьев с видимым сожалением опустил пистолет.

- Только ты все подробно опиши. Что делал, что думал, куда деньги спрятал.
И обязательно добавь что-нибудь о левых банковских счетах, о мафии и о
взятках высокопоставленным чиновникам.

- А это еще зачем? Это к делу не относится.

- А это для нас лично. Чтобы ты на суде вдруг от своих показаний отказаться
не надумал. Чтобы мы, если ты такое учудишь, их кому надо показали. И уж
тогда тебе точно из камеры живым не выбраться. У этих ребят
судопроизводство убыстренное. По всей территории России.

Глава 37

- Ну как там? - спросил Григорьев Грибова, просматривающего показания
банкира.

- Отлично. В том смысле, что отличный почерк у подследственного. Я всегда о
таком мечтал. Еще с тех пор, как мне по чистописанию двойки ставили.

- А содержание?

- Содержание хуже. Без особого прилежания. Но тоже ничего. Как говорится -
на безрыбье...

- Тогда я собираюсь?

- Собирайся.

- Вставай, - приказал Григорьев банкиру и рывком, так что у того клацнули
зубы, приподнял его на ноги. - Хватит отдыхать. Я тебя не нанялся волоком
таскать...

Но встать банкиру на свои ноги не пришлось. Потому что визиты в дом
вооруженных людей завершены еще не были...

- Руки! - гаркнул ворвавшийся в комнату боец в милицейском камуфляже и
маске с прорезями для глаз.

- Смотри-ка. Подоспели. К шапочному разбору, - удивился Григорьев. - Вы с
какого отделения?

- Руки! - еще раз скомандовал не расположенный к беседам боец и передернул
затвор автомата.

- Да ладно ты, не нервничай так, - попытался успокоить его Григорьев и
поднял руки.

Банкир кулем свалился обратно на пол.

- Руки на стол! - последовала новая команда.

- Опять? Опять на стол? Я там уже был! - возмутился Григорьев.

Но боец его не дослушал. Боец ударил его по спине прикладом.

- Ох! - сказал Григорьев и навалился грудью на стол. Рядом лег Грибов.

- Мы работники милиции. Где ваш командир? Я доложу ему о превышении вами
полномочий... - начал было Грибов.

- Молчать! Где деньги? - гаркнул боец.

- Мать моя! И этот туда же, - ахнул Грибов.

- Где деньги? - повторил боец вопрос и приставил дуло автомата к голове
банкира. - Куда ты дел деньги?

А этот-то откуда о деньгах знает? И о том, у кого ими интересоваться?

- Говори! - крикнул боец и ударил банкира дулом автомата в висок. Так, что
у того по лицу поползла кровь. - Где деньги? Последний раз спрашиваю!

- Там. В машине. В двух кварталах отсюда, - ответил банкир.

- Где в машине?

- Под правым сиденьем.

- Если соврал, вернусь и пристрелю, - пригрозил боец.

И вытащил целую охапку браслетов.

- Руки! - скомандовал он. - Все. Или стреляю. Вы мне мертвые даже более
предпочтительны, чем связанные.

Все - и милиционеры, и бандиты - с готовностью протянули свои руки
навстречу кандалам.

Боец пристегнул их друг к другу. И всех - к батарее центрального отопления.

- Три часа из дома не выходить! - предупредил он.

- Разве только с батареей. Для тепла, - огрызнулся Грибов.

- Поговоришь у меня, - пригрозил боец и быстро развернулся и выбежал из
комнаты.

- Ну ты гля, первый раз в одной связке с мусорами. Кому сказать... -
удивился Лекарь.

- Ты его знаешь? Знаешь, кто это? Кто это был? - быстро спросил Грибов
банкира.

- Знаю. Начальник безопасности.

- Какой такой безопасности?

- Нашей безопасности. Начальник службы безопасности нашего банка.

- Молодец. Хорошо службу несет, - похвалил Грибов.

- Только отчего он сам с автоматом бегает? Если начальник? - удивился
Григорьев.

- А он не для банка бегает. Он для себя бегает, - усмехнулся банкир.

- Как для себя?

- Так же... Так же, как я.

- То есть?

- То есть он забрал деньги, которые я забрал у банка.

- Ясно. Вор у вора дубинку украл! Что, у него тоже тяжелое материальное
положение? Ему тоже денег на школьные обеды сыну не хватает?

- Денег всегда не хватает

- И куда он с ними?

- С такими - хоть куда. Хоть на край света.

Адрес был назван точно - край света. Значит, куда-то туда, где шелестят на
ветру вечнозеленые пальмы, шумит прибой и шоколадные мулатки готовы
разделить с вами поздний холостяцкий ужин. И где не спрашивают о
происхождении ваших миллионов. А просто уважают за их наличие.

- Сделал он нас. Всех, - подвел итог Грибов. - Этот, - кивнул он на
банкира, - таскал ему каштаны из огня, а мы их остужали, чтобы он руки не
обжег. Он и не обжег.

- Любители побеждают. Любители всегда побеждают. Когда профессионалы
ссорятся, - философски заметил Григорьев. И подмигнул пристегнутому против
него Лекарю.

- А разве это не ваши? - удивился младший бандит.

- Я тоже думал, наши. А оказалось - не наши, - показал на браслеты
Григорьев. - Оказались его...

Все замолчали. Сидя милым, плотным кружком. Как крутящие блюдце и желающие
услышать потустороннее мнение спириты.

И сидели так несколько минут. Пока Григорьев не попытался найти выход из
создавшегося дурацкого положения.

- Вот что, ребята, - сказал он, - вам все равно сидеть. Хоть так, хоть так.
А я устал. Мне домой пора. Есть у кого булавка?

- Зачем?

- Затем.

- Булавка есть. Но только если для всех, - поставил условие Лекарь. - Если
только для вас - то нет.

- Тебя же все равно посадят, даже если я тебя сейчас отпущу, - сказал
Григорьев.

- А это не твоя забота. Твоя - булавку использовать. Которая у меня есть.

- Черт с тобой. Давай свою булавку. Не ждать же мне здесь, пока миллионы
долларов из рук уходят.

Григорьев взял булавку и сунул ее острие в замок ближайшего браслета. И
через несколько минут отстегнул одну половинку.

- Дерьмовые наручники ваш банк покупает, - сказал он банкиру.

Во дворе послышался шум приближающихся машин. И голоса. И осторожный топот
по лестнице.

- Вы никому больше о ваших долларах не говорили? - на всякий случай спросил
банкира Грибов.

Но тот отвечать не стал. Отвернулся.

На лестницах воцарилась тишина. Минутная. Которая тут же взорвалась звоном,
скрежетом, грохотом, уставными и нецензурными командами.

В одну и ту же секунду, в окна и в двери, высаживая стекла и доски,
ввалился взвод бойцов в бронежилетах с автоматами на изготовку.

- Руки! - заорали спецназовцы. - Руки на стол!

- Опять?!!

- Мы не можем на стол. У нас браслеты, - попытался возразить Григорьев.

Но его не слушали. Всю связку подняли, перевернули и уронили мордами в уже
хорошо изученный стол.

- Мужики, я тут уже лежал...

- Молчать!

И тут же сильный удар по спине. И по уху.

- Да вы что такое творите? Чтоб вас! Мы такие же, как вы. Мы же из органов.