Чтение 36–й страницы книги ~Мент~

- Жень,- невежливо перебил Зверев,- не спрашивай, и мне не придђтся
врать... Лады?

- Лады,- сказал Кондрашов.- Выйди через черный ход, у главного стоит ПМГ.
Знаешь, как его найти? Налево, через вестибюль...

- Спасибо, знаю.

Зверев повернул налево и скрылся в пустом вестибюле. Кондрашов озадаченно
потер рукой подбородок и пошел по своим делам.

Сашка вышел через заставленный ящиками двор. Шел снег. Тяжелые, влажные
хлопья вертикально опускались из глубины серого неба. Посреди хоздвора
чернела огромная лужа. Снежинки падали в воду, таяли. На краю лужи две
вороны дрались из-за сизого мясного ошметка. Зверев закурил и вышел на
улицу. Здесь дул сильный ветер с Невы, снег летел косо... Сашка поднял
воротник куртки. Идти ему было некуда, и он пошел так, чтобы ветер дул в
спину.

Двести граммов водки, выпитых в баре гостиницы "Москва", согревали изнутри,
возвращали способность соображать. Можно сказать по-другому: они притупили
боль. Зверев шел бесцельно, курил. Ветер с хлопьями снега дул в спину.

* * *

...Разговор с Настей получился очень тяжелым... Ты что, добить меня пришел?
Навряд ли это вообще можно назвать разговором. Скорее - допросом. Странным
допросом, переходящим в истерику, в исповедь, в слезы, в отрешенное
молчание... Он пережил этот разговор снова.

...Она ждала. Она купила шампанского... и накрыла стол. И надела кружевное
белье... то, черное, что тебе нравится, опер... Она ждала час, другой. Было
тоскливо. Страшно. Ты можешь это понять - СТРАШНО?!

...А она стояла у окна. И небо темнело, темнело, темнело... И уже стало
ясно, что что-то случилось... А потом был первый звонок, но она не успела
подойти. Или - если хочешь - боялась... А потом второй звонок... кто-то
позвонил и молчал... И стало еще страшней. Нет, не так... ЖУТКО стало. Ты
понимаешь, жутко!.. Не плачь, родная, я с тобой... Руки! Убери руки! Как ты
можешь, Саша? Как ты можешь?..

...А потом, когда раздался звонок в дверь, и я подбежала и увидела тебя...
Ме-меня? Как - меня?.. В глазок, опер, в глазок.

И уже все стало совсем непонятно. Глаза Настины смотрели, сухие, строгие...
Зверев, не спрашивая разрешения, закурил прямо в палате, и Настя попросила:
дай мне, и он отдал сигарету. И она затянулась... Плыл тяжелый дым в свете
лампы, плыл, и как пьяные, плыли мысли. Белела на голове Насти повязка.

...Зачем ты так, Саша? Я бы и сама тебе отдала все деньги... Я бы все
отдала. Зачем же ты?.. Настенька, родная, что ты говоришь? Подумай, что ты
говоришь?! Я в это время названивал тебе... я все автоматы в районе
"Елизаровской" обошел. Настя, одумайся! Это не мог быть я!.. Ну, значит, не
ты. Значит, твоя тень с дубинкой... А я-то, дура, надеялась...

Грузовик закричал клаксоном пронзительно, завизжал тормозами. Его несло по
мокрому месиву... Зверев повернул голову, увидел искаженное лицо водителя
за лобовым стеклом. Водитель что-то кричал. Сашка равнодушно смотрел на
стремительно приближающийся радиатор.

Лечащего врача Насти Зверев нашел во внутреннем садике. Несколько мужчин и
женщин стояли у капота новенькой "Волги". Автомобиль был, что называется,
"нулевый", даже без номеров. Компания пребывала в состоянии радостного
возбуждения, на капоте стояла бутылка шампанского и разномастные чашки,
стаканы, мензурки.

Некоторое время Зверев наблюдал за людьми у "Волги" со стороны. Очевидно,
решил он, кто-то купил машину... обмывают. Не худо зарабатывают эскулапы...
Зверев смотрел со стороны и пытался определить, кто же из них нейрохирург
Эрлих.

Высокий мужчина в длинном двубортном пальто вытащил из салона еще одну
бутылку шампанского и стал ее трясти.

- Мишка,- закричала женщина в полушубке, наброшенном поверх белого халата,-
что ты делаешь? Пены же будет море!

- Ее-то нам и нужно,- ответил мужчина. Он ловко распечатал бутылку и
направил пенную струю на машину. Остальные зааплодировали. Зверев
решительно двинулся вперед.

- Здравствуйте, мне нужен Михаил Давыдович Эрлих,- сказал Сашка.

- Я Эрлих,- отозвался мужчина с шампанским в руках.- Чем могу?

- Я бы хотел поговорить об одной из ваших пациенток.

- Завтра, голубчик, завтра... Сегодня, извините, занят.

- Сожалею, Михал Давыдович, но придется сейчас.

- Господи! - вздохнула женщина в полушубке.- Ну что за народ? Вам же
сказали - завтра. Раз в жизни человек машину купил, и то не дают спокойно
отметить...

- Извините,- повторил Зверев,- Очень нужно. Я из уголовного розыска.

Теперь на него смотрели несколько пар глаз. Опускались сумерки, красиво
стекала пена по черному борту автомобиля, белели халаты врачей.

- Слушаю вас,- сухо сказал Эрлих. На Сашку он смотрел откровенно
неприязненно.

- У меня всего несколько вопросов. Может быть, мы отойдем?

Врач и опер сделали несколько шагов в сторону. Эрлих так и держал в руках
пустую бутылку из-под шампанского. Горлышко, как ствол оружия, было
направлено Звереву в живот.

- Ну-с, молодой человек, я слушаю вас,- сказал врач. Зверев усмехнулся: с
врачом они были примерно одного возраста.

- Меня интересует Анастасия Тихорецкая.

- Так уже были ваши. И я, и Костя с ними общались, все рассказали. Чего же
еще-то?

- Скажите, Михаил Давидович, с вашей точки зрения: ее хотели убить?

- Навряд ли... Удар, конечно, был сильный, но навряд ли. Обширная
субдуральная гематома... вещь, разумеется, неприятная, но не смертельная.

- Ага,- сказал Сашка,- понятно... А вы упоминали какого-то Костю - это,
извините, кто?

- А вы что же - не знаете? - врач посмотрел удивленно.- Константин
Евгеньевич - наш юрист. Он, собственно говоря, и нашел Анастасию Михайловну
на пороге квартиры... привез к нам сюда на своем автомобиле.

- Понятно... а где вашего юриста можно найти?

- Костя! - позвал Эрлих, обернувшись к "Волге". Один из мужчин отделился от
группы и подошел к ним.

- Костя, вот товарищ из милиции хочет с тобой поговорить...

- Ну, коли из милиции...

- Капитан Зверев из уголовного розыска,- представился Сашка.- Скажите,
пожалуйста, Константин Евгеньевич, это вы обнаружили Анастасию Тихорецкую?

- Д-да,- неуверенно ответил юрист.

- А как же это произошло? В какое время?

- Ну... ну что-то около пяти часов... в начале шестого... А что? Я уже,
собственно, все рассказал следователю.

Юрист выглядел смущенным, испуганным.

- Да вы не волнуйтесь,- сказал Сашка.- Работа у нас такая. Расскажите,
пожалуйста, еще раз, как это произошло.

- Ну, я собственно, жил когда-то в этом доме... Так что с Тихорецкими
знаком хорошо. Замечательные, доложу вам, люди. Анастасия Михайловна -
судья, Павел Сергеевич - полковник милиции...

- Да, я знаю,- перебил Сашка.- Меня интересует, как вы обнаружили
Тихорецкую.

- Ну, что тут скажешь? Я вошел в подъезд... на третьем этаже вижу - дверь в
квартиру Тихорецких открыта. Не то чтобы нараспашку, а так - приоткрыта.
Свет горит в прихожей... А Настя... прошу прощения - Анастасия Михайловна -
лежит ничком на полу, лицо окровавленное, стонет... Ужасно! Это, поймите
меня, ужасно!

- Да, я вас понимаю. Продолжайте, пожалуйста.

- Да, собственно, все... Я растерялся сначала. Потом вызвал "скорую". А
потом подумал, что "скорая", может быть, неизвестно когда... понимаете?

- Понимаю,- кивнул Сашка.

- И я решил отвезти ее сам, на своей машине. Вот так! Отвез, сдал с рук на
руки Михаилу. Он ей и оказал помощь...

Юрист еще что-то говорил, но Зверев слушал уже вполуха. Уже было очевидно,
что никакой стоящей информацией он не располагает. Белые халаты у черной
"Волги" в нетерпении поглядывали на Зверева. Размазывались остатки пены на
тускло отсвечивающем капоте, в холодном сумеречном воздухе звучали слова:
субдуральная гематома. Горлышко бутылки нацеливалось в живот ссучившегося
мента Зверева. Голые черные деревья стояли неподвижно... Ты что, добить
меня пришел?

И снова встала та же проблема: где ночевать? Вечная проблема любого
человека на нелегальном положении. Можно было, разумеется, пойти к
Косарю... но не хотелось. Не хотелось идти к человеку, который считает тебя
убийцей. Вот так, Саша! Старый спившийся уголовник, за которым есть и
мокруха, считает тебя убийцей... И Настя тоже. Настя считает тебя убийцей.

Зверев медленно брел по улице. Денег у него не было. Крыши над головой тоже
не было. В родном городе он вдруг оказался чужим и никому не нужным...
кроме сотрудников ОРБ... да прокурорского важняка, расследующего дело о
нападении на судью Тихорецкую А.М.

Сашка брел по улице. Он не чувствовал ни голода, ни усталости, хотя был
голоден и провел весь день на ногах. Он пытался проанализировать ситуацию с
Настей. Все в этой истории было странно, глупо... Настолько глупо и
странно, что казалось неправдоподобным. Именно это свидетельствовало о
реальности ситуации: ложь-то всегда выглядит убедительно.

Итак... Настя ждала его, и "он" пришел.

В глазок встревоженная Настя увидела мужчину в коричневой кожаной куртке,
джинсах... ростом и комплекцией как Зверев. Лица в темноватом подъезде она
не разглядела. Она была уверена - Сашка... И открыла дверь... и сразу -
удар по голове! Сильный удар по голове, который, в принципе, мог оказаться
смертельным... Цель? Цель - несомненно - деньги. Портфельчик господина
Джабраилова исчез. Но о том, что находится на антресоли квартиры первого