Чтение 36–й страницы книги ~Экстренный случай~

фоне общей анафилаксии.

- Да? - Я задумчиво нахмурился. - Вы уверены?

- Я лишь читаю то, что здесь написано.

- Спасибо.

Я положил трубку. Странно.

Джудит принесла мне чашку кофе и спросила:

- В чем дело?

- В отчете о вскрытии говорится, что Карен Рэнделл была беременна.

- А разве нет?

- Никогда бы не подумал, - ответил я.

Но я знал, что могу и заблуждаться. Даже если общее обследование ничего
не дало, микроскопическое могло показать наличие беременности. Но мне
почему-то казалось, что такое вряд ли возможно.

Я позвонил Мэрфи, чтобы спросить о гормональном анализе, но результаты
ожидались только во второй половине дня. Тогда я раскрыл телефонную книгу и
нашел адрес Анджелы Хардинг. Она жила на Каштановой улице, в очень хорошем
районе.

Туда я и направился.

***

Каштановая проходит неподалеку от Чарльз-стрит, возле подножия Холма. Это
очень тихий район жилых домов, экзотических ресторанчиков, лавок древностей
и маленьких гастрономов. Населен он главным образом врачами, юристами и
банкирами, которые хотят жить в хорошем месте, но пока не могут позволить
себе перебраться в Ньютон или Уэллсли. Кроме того, тут обретаются люди
предпенсионного возраста, дети которых уже выросли и создали собственные
семьи. В общем, если уж селиться в Бостоне, то именно здесь, на Маячном
холме.

Конечно, тут обитали и студенты, обычно по три-четыре человека в
маленькой квартирке, иначе они не смогли бы платить за жилье. Пожилому люду
нравилось соседствовать с молодежью, придававшей местной палитре свежих
красок. Разумеется, если молодежь опрятно одета и не безобразничает.

Анджела Хардинг проживала на втором этаже в доме без лифта. Я постучал в
дверь, и мне открыла щуплая темноволосая девушка в мини-юбке и свитере. На
носу у нее болтались здоровенные круглые очки, а на щеке был намалеван
цветок.

- Анджела Хардинг?

- Нет, - ответила девушка. - Вы опоздали. Она уже ушла, но, может быть,
вернется.

- Меня зовут доктор Берри. Я патологоанатом.

- О! - Девица закусила губу и растерянно уставилась на меня.

- А вы - Бабблз?

- Да. Откуда вы знаете? Ну конечно! - щелкнув пальцами, воскликнула она.
- Это вы вчера приходили к Сверхголове.

- Правильно.

- Мне говорили. - Она посторонилась. - Заходите.

Убранство гостиной исчерпывалось кушеткой и несколькими подушками на
полу. Дверь спальни была распахнута, и я заметил неубранную постель.

- Я навожу справки о Карен Рэнделл.

- Наслышана.

- Значит, здесь вы и жили прошлым летом?

- Ну...

- Когда вы последний раз видели Карен?

- Несколько месяцев назад. И Анджела тоже.

- Это она вам так сказала?

- Ну разумеется.

- Когда?

- Вчера вечером. Мы с ней говорили о Карен. Нам стало известно о...
несчастном случае.

- Откуда?

Она передернула плечами:

- Поговаривали.

- Что именно?

- Что ее плохо выскоблили.

- Вы знаете, кто это сделал?

- Полиция замела какого-то коновала. Ну, да это для вас не новость.

- Верно.

- Может, он и скоблил, - пожав плечами, продолжала девица. - Но не знаю,
- добавила она, отбрасывая с лица длинные черные волосы. У нее была очень
бледная кожа.

- То есть?

- Ну, Карен ведь была не дура и знала, что почем. С ней такое уже
случалось. Хотя бы прошлым летом.

- Аборты?

- Ну... А после аборта - депрессия. Пару раз круто подсела. У нее был
бзик насчет детей, она знала, что поступает плохо, и кейфовала, чтобы легче
стало. Мы не хотели, чтобы она ширялась после операции, но Карен требовала.
И очень круто подсела.

- Как это - круто?

- Ну... однажды вообразила себя ножом. Принялась ползать по комнате и
орать, что тут все в крови - стены, полы, все. И думала, что окна - это
младенцы, которые чернеют и умирают. Тяжелый случай.

- И как вы поступили?

- Помогли, чем могли, - Бабблз передернула плечами, подошла к столу и
взяла с него банку и маленькое проволочное кольцо. Взмахнув кольцом, она
пустила каскад мыльных пузырей и принялась наблюдать за ними. Пузыри
медленно опускались на пол и лопались. - Тяжелый был случай, - повторила
Бабблз, - А кто делал ей аборт прошлым летом? - спросил я.

Бабблз рассмеялась:

- Не знаю.

- Как это произошло?

- Ну... залетела. И объявила, что хочет избавиться от ребенка. Уехала
куда-то, а через день вернулась с улыбкой до ушей.

- И все? Никаких осложнений?

- Никаких, - Бабблз пустила еще одну вереницу пузырей и уставилась на
них. - Извините, я сейчас. - Она вышла на кухню, налила стакан воды и
приняла какую-то пилюлю.

- Что это?

- Бомбочки.

- Бомбочки?

- Ну... вы же знаете! - Она раздраженно взмахнула рукой. - Стимулятор.
Колеса.

- Амфитамин?

- Метедрин.

- Все время принимаете?

- Сразу видно, что эскулап, - она снова откинула волосы со лба. - Все ему
расскажи да поведай.

- Где достаете?

Я видел, какая у нее была капсула. Миллиграммов пять как минимум. А на
черном рынке ходили главным образом миллиграммовые.

- Забудьте об этом, - попросила Бабблз. - Просто забудьте.

- Если вы хотите, чтобы я забыл, зачем было принимать эту дрянь у меня на
глазах?

- Еще и шпион.

- Просто любопытно.

- А может, я выпендриться хотела.

- Возможно.

- Весьма возможно, - Бабблз усмехнулась.

- Карен тоже "колесила"?

- Карен ширялась всем, чем можно, - со вздохом ответила девушка. - Она
вводила метедрин шприцем.

Должно быть, она заметила мое недоумение. Подняв руку, Бабблз несколько
раз ткнула себя пальцем в локоть.

- Вообще-то его не вводят, - пояснила она. - Но Карен совсем сбрендила.

- А ширялась она... - начал я.

- ЛСД. Один раз - ДМТ.

- И как это на нее действовало?

- Плохо. Как будто ее выключали.

- А с парнями водилась?

- Нет. До конца лета ни разу. Похоже, боялась.

- Вы уверены?

- Уверена.

Я огляделся по сторонам.

- А где Анджела?

- Нет ее.

- Куда она пошла? Я должен с ней поговорить.

- Ей сейчас только разговоров с вами не хватает.

- У нее неприятности? - спросил я.

- Нет, - ответила Бабблз. - Если сумеете ее найти, беседуйте сколько
влезет.

- Как я понял, она работает медсестрой.

- Правильно, - подтвердила Бабблз.

В этот миг открылась дверь, и в комнату вбежала рослая девушка.

- Подонка нигде нет! - пылко вскричала она. - Он прячется, поганый...

Увидев меня, девица тотчас прикусила язык.

- Привет, Энджи, - сказала Бабблз и кивнула на меня. - Тут к тебе пришли.
Старичок, но еще огурчик.

Анджела Хардинг плавно скользнула к кушетке и закурила. На ней было очень
короткое черное платье, черные чулки в сеточку и черные туфельки из
лакированной кожи. Длинные черные волосы обрамляли прекрасный лик с точеными
чертами. Это было лицо фотомодели, и я, как ни старался, все же не смог