недоумением. Имхотеп почти не говорил. Только раз-другой тяжело вздохнул.
бальзамировщикам.
на ближних полях. Теперь все на нем... Когда Себека и Ипи не стало. Бедные
мои сыновья...
распоряжения надсмотрщику. Надо и мне, пожалуй, туда сходить.
самоуверенный, что Ренисенб даже воспряла духом.
доме и на дворе. Дети играли на дальнем конце водоема. Кайт с ними не было.
Интересно, где она, подумала Ренисенб.
заговорила-заныла с прежней покорностью:
его подождала. Это очень важно, сказал он. - Хенет помолчала, а потом
добавила: - Мне велено было дождаться, когда ты останешься одна - чтобы
никто не подслушал.
правят мир и покой. Радовало, что она увидит Хори и сможет поговорить с
ним, о чем захочет. Но и удивило, что он передал свое приглашение через
Хенет. Тем не менее Хенет хоть и злая, но просьбу Хори она выполнила
добросовестно.
ее".
хозяйкой собственной жизни...
про себя, она склонилась над охапками холстин.
меня, Ашайет? Теперь я здесь хозяйка и сообщаю тебе, что твое полотно
пойдет на пелены для еще одного тела. И чье это будет тело, как ты думаешь?
Хи-хи! Ты не очень-то поспешила им на помощь, а? Ты и брат твоей матери,
сам правитель! Правосудие? Разве существует правосудие в этом мире? Отвечай!
задыхаться, и, пока не иссякли ее силы, не ведающие пощады руки все
обкручивали и обкручивали тканью ее тело, туго пеленая его, точно мумию.
глаз с Нила.
после своего возвращения в дом отца. Тогда она весело говорила, что в доме
ничего не изменилось, что все осталось точно таким, каким было до ее
отъезда восемь лет назад.
уехала с Хеем, и как она без тени сомнения ответила, что в самое ближайшее
время будет опять той же.
а внутри, о порче, которая не бывает заметна сразу. Теперь она понимала, о
чем он говорил. Он старался подготовить ее. Она была так уверена, так
слепа, когда пыталась судить о каждом в доме лишь по его внешнему виду. И
только с появлением Нофрет у нее открылись глаза... Да, с появлением
Нофрет. Все началось с нее. Вместе с Нофрет в дом пришла смерть... Сама ли
Нофрет олицетворяла зло или нет, но она внесла зло в дом... Которое все еще
живет среди них.
духа Нофрет... Зло творила мертвая Нофрет... Или живая Хенет... Хенет,
презираемая, угодничающая, расточающая лесть...
ждать Хори она не может. Солнце вот-вот сядет. Почему он не пришел? Она
огляделась по сторонам и стала спускаться по тропинке вниз в долину.
подумала она. Что задержало Хори? Если бы он пришел, они могли бы провести
этот час вместе... Таких часов осталось немного. Скоро, очень скоро она
станет женой Камени...
Ренисенб вдруг очнулась от оцепенения, в котором так долго пребывала, будто
пробудилась после страшного сна. Страх и неуверенность в себе, по-видимому,
настолько овладели ею, что она была готова ответить согласием на любое
предложение.
это случится только потому, что она сама этого пожелает, а не потому, что
так решили в семье. Камени с его красивым, вечно улыбающимся лицом! Она
любит его, правда? Поэтому и собирается стать его женой.
не было смятения. Она - Ренисенб, она идет, глядя на мир со спокойствием и
отвагой, став опять сама собой. Разве не сказала она как-то Хори, что
должна одна спуститься по тропинке в час смерти Нофрет? Пусть ей будет
страшно, все равно она должна это сделать. Вот она и идет. Примерно в это
время они с Сатипи склонились над телом Нофрет. И опять же примерно в это
время Сатипи тоже спускалась по тропинке, потом вдруг обернулась - чтобы
увидеть, как ее догоняет судьба. И на том же самом месте. Что же услышала
Сатипи, что заставило ее вдруг обернуться? Шаги? Шаги... Но и сейчас
Ренисенб слышала шаги - кто-то шел за ней по тропинке.
вслед... Ее объял ужас, но шагов она не замедлила. И не бросилась вперед.
Она должна преодолеть страх, ибо совесть ее чиста...
ей стало легко. За ней шел Яхмос. Никакой не дух из Царства мертвых, а ее
родной брат. Он, наверное, был чем-то занят в поминальном зале гробницы и
вышел оттуда сразу следом за ней.
она.
своих глупых страхах, как слова замерли у нее на губах. Это был не тот
Яхмос, которого она знала - мягкий и добрый. Глаза его горели, он то и дело
облизывал пересохшие губы. Пальцы чуть вытянутых вперед рук скрючились как
когти.
человека, который уже убивал и был готов на новое убийство. Его лицо дышало
торжеством жестокости и зла. Яхмос! Убийцей был Яхмос! Под маской мягкого и
доброго человека!
нечеловеческой злобой, торжествующем лице не было и следа любви. Ренисенб
вскрикнула - едва слышно, ни на что не надеясь. Наступила, почувствовала
она, ее очередь умереть. Ибо мериться силой с Яхмосом было безрассудно.
Здесь, где сорвалась со скалы Нофрет, где тропинка сужалась, предстояло и
ей встретить свою смерть.
испытывала к старшему брату. Но напрасно. Яхмос лишь коротко рассмеялся -
тихим злорадным смехом. И бросился вперед - пальцы-когти потянулись к ней,
чтобы сомкнуться вокруг ее горла. Ренисенб припала к скале, выставив вперед
руки в тщетной попытке оттолкнуть его. К ней приближалась сама смерть!
воздухе что-то просвистело. Яхмос замер, покачнулся и с воплем рухнул
ничком у ее ног. А она тупо смотрела, смотрела и не могла отвести глаз от
оперенья стрелы.
силах поверить...
не помнила, как он вел ее наверх. Она только, как завороженная, с
удивлением и ужасом повторяла имя брата.
отхлебнул ровно столько, сколько было нужно, а потом прикинулся
Шилова Юлия
Корнев Павел
Мичурин Артем
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия