Чтение 36–й страницы книги ~Все девушки любят бриллианты~

"Сейчас опять скажет - не твое".

Она подошла к огромному зеркалу - и обомлела. На нее смотрела не
Таня.

Совсем не та девушка, которая уютней всего чувствует себя в джинсах.

Из зеркала на нее глядела настоящая женщина. Синий шелк плотно
облегал грудь, оставлял открытой спину и мягкими волнами спускался к
ногам. От бедра сбоку шел высокий разрез.

- Bay! - воскликнул Том. Его восторженно поддержала продавщица:

- C'est magniflque! (Восхитительно! (франц.)) - Хозяин магазинчика,
появившийся в дверях подсобки, поднял большой палец.

Таня подобрала свои распущенные волосы, наскоро соорудив из них
что-то вроде короны. Теперь, когда шея была открыта, платье смотрелось
еще прекрасней.

На эту шейку еще хорошо бы бриллиантовое колье...

- Ты - королева! - гордо сказал Том. И сразу перешел на обычный тон:

- Переодевайся скорей. Тебе еще нужны туфли, а мне - костюм.

В примерочной Таня быстро стянула через голову платье и кинулась
смотреть на ценник - сколько же такая красота стоит? Она не собиралась
позволять Тому оплачивать ее покупки, но хватит ли ей своих денег?

Том бесшумно протиснулся в примерочную и ловко выхватил платье у нее
из рук. И исчез за дверкой. Таня хотела было броситься за ним, но не
бежать же голяком! А когда она оделась, Том ждал ее с пакетом в руке:

- Пошли! В Анган-ле-Бен рано закрывают магазины.

И только по тому пиетету, с которым их провожали продавщицы и сам
хозяин бутика, Таня догадалась, что платье было дорогим. Или, скорее, -
очень дорогим.

***

- Танечка, прими надменный вид. Мы вступаем в обитель богачей! -
шепнул ей Том перед входом в казино.

Швейцар в элегантной ливрее распахнул перед ними дверь и поклонился
Татьяне:

- Bon soir, madame! ( Добрый вечер, мадам! (франц.)).

С Томом он почему-то не поздоровался.

- Чего это с ним? - прошептала Таня Тому.

- Ты смотришься так изумительно, что меня он даже не заметил!

Том был тоже совсем неплох в своем наскоро купленном смокинге, белой
манишке и красной бабочке.

Они подошли к стойке регистрации. Девушка с роскошной многоэтажной
прической официальным тоном попросила их предъявить паспорта. Она
изумленно рассмотрела Татьянину "краснокожую паспортину":

- Неужели мадам из России? За нее загадочным тоном ответил Том:

- Мадам пока из России.

Регистраторша понимающе улыбнулась и больше вопросов не задавала.

Татьяна и Том прошли к бару и заказали по бокалу шардонэ. Таня
удивленно рассматривала игроков - ничего общего с грязными турками,
которые ей так не понравились в стамбульском казино. Мужчины в идеально
сидящих костюмах, дамы в дорогих туалетах... Зрелище напоминало
великосветский фильм. Игра шла неспешно, солидно и, видимо, по немалым
ставкам.

- А мне тут нравится... - протянула Татьяна.

- Значит, мадам создана для красивой жизни, - мгновенно отреагировал
Том. - Ну что, пойдем сражаться?

- Да я не умею. Единственный раз пробовала - и проиграла...

- Сколько? - деловито осведомился Том.

- Десять долларов.

- Сегодня тебе разрешается проиграть сто! - великодушно позволил он.
- Пойдем, пойдем. Я научу тебя играть в покер.

***

Татьяне не очень понравилось играть. Она никак не могла запомнить
покерные комбинации. Ей было гораздо интереснее наблюдать за Томом. Он
так ловко открывал по одной карте, так искренне огорчался, если у него
не было игры, и так остроумно шутил с дилером, который, к счастью,
хорошо понимал по-английски, что она опять залюбовалась им.

За час он выиграл двести долларов. Том радостно сказал:

- Уходим! Твое платье мы отыграли! Таня недоверчиво посмотрела на
него:

- Все платье? Не один только разрез? Том расхохотался. Он положил в
карман две сотенные фишки и протянул Татьяне ту, с которой они начинали
играть, - достоинством в пятьдесят долларов:

- Поставь куда-нибудь. А я пока пококетничаю с девушкой на
регистрации.

Поинтересуюсь нашим Фрайбургом.

Таня рассеянно шла между столов. Многие, очень многие мужчины
оборачивались ей вслед.

Но она никак не могла определиться - куда же ей поставить? Она почти
было решила просто бросить фишку на стол - пусть катится сама, куда
упадет, там и судьба... Или остаться верной своему любимому числу
"тринадцать"? А может, опять поставить на красное?

Так она дошла до последнего стола в зале. Здесь никто не играл.

Девушка-крупье вежливо поприветствовала Таню. Кого-то она ей
напоминает... До боли знакомое лицо! Татьяна быстро перебрала в уме всех
своих знакомых. И вспомнила. Крупье была очень похожа на дочку ее
воронежской попутчицы Марии Петровны. Как давно это было!..

Точно, дилерша (с небольшой поправкой на французский шарм)
удивительно напоминала ту девушку в фате, что она видела на свадебной
фотографии в квартире "бабы Маши".

Татьяна решительно бросила свою фишку на стол. И услышала, словно в
голове прозвучал голос Марии Петровны: ".Двадцать четыре".

***

Таня радостно бросилась навстречу Тому, который как раз входил в
игровой зал. Она с сияющим лицом протянула ему внушительную стопку
стодолларовых фишек и радостно сказала:

- Вот теперь-то, я думаю, мы отыграли мое платье!

Том - не считая - определил:

- Тысяча семьсот пятьдесят? А еще пятьдесят ты дала на чай...

Она восхищенно подтвердила:

- Точно! Ты умеешь считать на расстоянии? Том поцеловал ее в щеку.
Таня почувствовала, как по ее телу разливается приятное тепло. Так было
всякий раз, когда он ее целовал, даже если поцелуй был выражением не
страсти, но нежности...

- Ну, а у меня выпало "зеро". Не было здесь никогда никакого
Фрайбурга.

***

Рыжий первым увидел Рустама с Мелешиным и просиял.

- Ты чего лыбишься? - подозрительно спросил напарник.

- Жрать щас будем, вот чего! Пересменка! Рыжий, не дожидаясь вопроса,
поспешно доложил шефу:

- Все тип-топ! Баба в нумерах.

Было восемь утра. По озеру танцевали первые солнечные лучи. На улицах
появлялись ранние прохожие.

Рыжий с напарником еле держались на ногах. Они почти не ели - так,
перебились сандвичем с лотка. И не спали - Рустам строго-настрого
запретил дрыхнуть. Велел всю ночь "с входа глаз не спускать"! Они и
сидели до утра на лавочке на берегу озера. Наблюдали за гостиницей.

Рустам окинул их цепким взглядом и загоготал:

- Чтой-то вы, братва, совсем взбляднули! - И милостиво предложил:

- Пошли похаваем! Только чтобы вход был виден. Кстати, запасного тут
нет?

- Обижаешь, командир, - обиделся Рыжий. Владелец кафе хмуро оглядел
четверых небрежно одетых мужчин и решил, что встречи в дверях они не
стоят. Он просто махнул им рукой на неудобный столик в проходе. От этих
ранних посетителей исходила какая-то опасность. Горы мышц, холодные
глаза. А уж когда он услышал русскую речь...

Официантке "братва" тоже не понравилась. Она, не поздоровавшись,
швырнула на стол одно на всех меню и поспешно отошла.

Рустам хмуро глянул на нее и процедил:

- А они тут все борзые... Рыжий с готовностью предложил:

- Можно воспитать! Рустам только рукой махнул:

- Засветишься, бестолочь! Зачем тебе меню - все равно по-ихнему ни
хрена не рубишь. Вон Мелешин пусть переводит.

В кафе зашел еще один посетитель. Если бы его увидела Таня, то ей
наверняка показались бы знакомыми его до странности светлые волосы.
Этого гостя хозяин пиццерии встретил сам и любезно провел к столику у
окна. Лично принес меню, начал что-то горячо говорить. Посетитель охотно
вступил в беседу.

- Чего они талдычат? - поинтересовался Рустам.

Мелешин смутился:

- Так, французская ахинея... Рустам сдвинул брови:

- Я, кажется, ясно спрашиваю!

- Хозяин сказал, что рад его видеть. Тот поинтересовался, кто мы
такие.

Он ответил - какие-то русские. А этот... говорит, что... вообще бы