жизнь, Жером Фандор, не мог не содрогнуться при мысли о том, что видели и
слышали эти безучастные стены. Его размышления были прерваны приходом
старушки с блестящими глазами.
произнес он, - позвольте засвидетельствовать вам свое почтение. Я пришел за
новостями о вашей воспитаннице.
соответствовал ее холодному и сдержанному внешнему виду:
предпочли прийти. Представьте себе, что, пока мы искали монахиню,
занимающуюся этой девушкой, разговор был прерван, вот почему мы не смогли
вам ничего сообщить.
утра и справлялись о мадемуазель Доллон?
Вы сейчас сможете навестить вашу протеже.
господина к мадемуазель Доллон. Только что она гуляла в парке. Должно быть
она еще там. Месье, я прощаюсь с вами.
оставив Жерома Фандора одного с монахиней, которая должна была провести его
по лабиринту монастыря. Она уже приглашала его, любезным жестом указывая
путь. Жером Фандор последовал за ней, глубоко потрясенный тем, что он только
что услышал от настоятельницы.
затем по коридорам и под сводами, расположенными в форме лабиринта, и вдруг
они вышли на террасу, расположенную над огромным парком, простирающимся
насколько хватает глаз. Справа от него - густой лес с вековыми деревьями,
грабовая роща и густая чаща. Слева - настоящие луга с несколькими коровами
вдалеке, мирно жующими жвачку в тени цветущих яблоневых деревьев. Можно было
подумать, что находишься в сотне лье от Парижа в настоящей нормандской
деревне.
а!", которое монахиня прекрасно поняла.
воздуха им хватает... Девушка, которую вы ищете, месье, прогуливается по
этой аллее. Кстати, вот она направляется сюда. Я вас оставляю.
Доллон, который вырисовывался на залитом солнцем сельском пейзаже. Девушка,
узнав журналиста, торопилась к нему.
сверкающими золотистыми волосами, она казалась еще более красивой, более
очаровательной, чем когда-либо.
руках.
утра пришли проведать вашу протеже. Я знаю, как мало свободного времени
оставляет вам ваша работа. И я почти сержусь на себя за то, что причиняю вам
столько беспокойства из-за своей несносной персоны. Но дело в том, что,
понимаете, - рыдания сжали горло девушки, - я сейчас чувствую себя такой
одинокой, такой потерянной... Я никому больше не доверяю, кроме вас. Я
словно потерпевшее кораблекрушение судно, которое волны бросают во все
стороны, мне кажется, что я окружена врагами, противниками, я живу в
каком-то кошмаре... Что бы я делала без вас?
изложенными невзгодами, также в ответ сжал руки девушки.
хотелось бы казаться, - вы можете полностью положиться на меня. Я считаю,
что правильно сделал, что предложил вам отдохнуть здесь несколько дней и
гарантировать таким образом полную безопасность на тот случай, если у вас
существуют какие-либо враги, во что я почти не верю. Кстати, давали ли вы
кому-нибудь свой адрес?
пугать.
вам я обязана жизнью! Я уверена, что кто-то хотел, чтобы я исчезла. Меня
хотели убить или отравить. Ведь вы тоже так думаете, правда? Должно быть,
перед тем, как я потеряла сознание и упала в своей комнате, я была усыплена
каким-то загадочным наркотиком. Так же было и с моим братом, так как теперь
я абсолютно уверена в том, что и он тоже был усыплен, отравлен...
девушка.
больше не могу сомневаться. Мой бедный брат!
Фандор, - хоть это и будет стоить вам нескольких неприятных минут, связанных
с воспоминаниями. Возьмите себя в руки, мадемуазель, и давайте поговорим.
одни в центре парка, в тени больших деревьев. Никакой шум из внешнего мира
не мог потревожить их уединения. Они были далеки от всего, что происходило
вокруг.
чернилами, которому вы совершенно напрасно не придавали значения до того
дня, когда вам показалось, и, может быть, совершенно справедливо, что его у
вас хотели украсть. Кстати, вы можете мне сказать, у вас ли еще находится
этот список?
трудно собраться с мыслями. В прошлый раз я вам утверждала, что этот список
исчез из красного бумажника, который я положила на камин в своей комнате
нашего дома в Отей. Но, чем больше я об этом думаю, тем больше я в этом
сомневаюсь. Теперь мне кажется, что этот список был, а значит, должен быть и
сейчас, если только с тех пор его не украли, в большом чемодане, в который я
кое-как сложила бумаги и книги, оставленные братом в беспорядке на рабочем
столе и попавшиеся мне под руку. Для того, чтобы мне в этом убедиться, нам
надо бы вернуться в Отей... Нет, наверное, это бесполезно. Когда два дня
назад я хотела вам его отправить, я везде искала этот проклятый документ, но
так и не смогла найти. Может быть, я взяла его с собой, когда уезжала с
улицы Норвен?
этого, и не стоит напрасно терзать себя при свершившемся факте. Постарайтесь
лучше восстановить в мыслях само содержание документа. Вы говорили мне, что
речь шла об именах каких-то лиц из вашего окружения или, по крайней мере,
знакомых вам? Давайте же, сосредоточьтесь...
известен. Не хотите ли его испробовать? Наши глаза словно чувствительные
фотографические пластины. То, что не всегда удерживается мозгом, сохраняется
на зеркале глаза. Постарайтесь не вспоминать, а... как бы прочесть на белой
бумаге то, что видели ваши глаза. Давайте присядем на время, и я вам помогу
в этом поиске.
деревьями, перед которой очень кстати находился садовый столик. Молодые люди
усаживались друг возле друга. В то время, когда Жером Фандор доставал из
кармана лист бумаги и авторучку, девушка случайно задела рукой его плечо.
вздрогнули. Их смущенные взгляды встретились в каком-то новом волнении,
значения которого они пока не понимали. Элизабет покраснела, в то время как
Жером Фандор оставался в растерянности. Смущенные, они взглянули друг на
друга, не зная, что сказать, и их молчание, вероятно, продлилось бы долго,
если бы на крыльце не появилась сестра-привратница и не позвала бы Элизабет:
не тот ли это, кто уже недавно звонил...
телефоном.
Журналист услышал чей-то голос, голос незнакомый, но, вне всякого сомнения,
мужской, который спрашивал:
звонит?
Свержин Владимир
Лукин Евгений
Посняков Андрей
Мичурин Артем
Якубенко Николай
Соломатина Татьяна